Собственно, в этот час я сидела на работе и корректировала план реабилитации. Положительная динамика замечательно, но в такой стремительной тоже нет ничего хорошего. После четырех лет адинамии резко перейти к активному образу жизни. Девиз же реабилитации – медленно, размеренно и без чрезмерных нагрузок.

Я стояла на посту и заполняла лист назначения, когда Костя выехал из палаты в коридор. Он неторопливо прогуливался по коридору, а я краем глаза следила за ним, в тысячный раз мучая свое истерзанное сердце.

Неожиданно коридор наполнился детским криком. Начало пятого – время для посещений.

Звонкий детский голосок заставил оторваться от своей писанины и посмотреть в ту сторону откуда слышались голоса:

– Где он? Где он? – вопрошал детский голос.

– Костя, это больница, здесь нельзя шуметь и бегать, – попыталась урезонить сорванца женщина.

Я посмотрела на ребенка. Это был мальчишка года три, три с половиной с черными волосами и синими глазами. Только сейчас до меня дошло, что женский голос мне хорошо знаком, это голос жены Кости. А вот и она быстро идет за своим сыном.

Мальчик тем временем добежал до Кости старшего и с разбегу заскочил ему на колени:

– Я так по тебе соскучился! – маленькие ручки крепко обвили мужскую шею.

Мужчина в свою очередь с непередаваемой нежностью обнял детское тельце и прижал к себе.

– Я тоже соскучился по тебе, дружок! – ласково произнес Костя.

– Когда ты уже домой вернёшься? – вопрошал малыш.

А мне словно вонзили острый кол в грудь и выпустили весь воздух, Волна боли разлилась по всему телу. Резко отвернувшись, я стояла и глотала воздух, пытаясь, хоть на долю уменьшить боль. В моих глазах стояли слезы, и я отчаянно пыталась удержать их на месте.

Окружающий мир отошёл на второй план, в мозгу вертелась одна единственная мысль:

«У него есть сын, точная его копия. Костя младший! Если бы судьба распорядилась иначе, это мог быть мой ребенок от любимого мужчины».

Горячие слезы всё-таки потекли по щекам. Быстро собрав истории, я поспешила в ординаторскую. Но не успела до нее добраться, путь мне перегородил Кирилл Андреевич.

– Дарьяна Сергеевна, у вас что-то случилось? – проявил участие коллега.

– Нет, все хорошо, – шмыгнув носом, ответила я.

– Но вы плачете!

– Соринка в глаз попала, – выдала избитую отмазку.

– Большая соринка была, – глубокомысленно произнес он.

– Ага целый кол, – ответила я.

А в мыслях пронеслась Риткина фраза:

"Клин клином вышибают!"

И действуя на эмоциях я совершила глупость.

– Кирилл Андреевич, а давайте в театр сходим?

– А? – не поверил он своим ушам. – Вы серьезно?

– Да.

– Я только за! – расплылся он в счастливой улыбке. – Какой репертуар предпочитаете?

– Драму.

– Я сегодня же закажу билеты! Как на счёт завтра?

– Отлично! – с наигранным энтузиазмом ответила я.

– Ты уже домой? – поинтересовался Кирилл Андреевич.

– Да, и так задержалась.

Занесла истории в ординаторскую и поспешила покинуть больницу.

Домой! Туда где можно будет вволю пореветь! Выплеснуть всю боль, что камнем лежит на сердце.

«Не мой! Чужой! Его ребенок!» – три фразы, крутившиеся в уме по дороге домой.

Костя 

Уже больше двух месяцев я в этой больнице. Два месяца надежды и невыносимой пытки. Каждый день я словно мазохист жду ее появления, чтоб услышать ее мелодичный голос, увидеть ее красивое лицо, нежную улыбку, подаренную другим пациентам. Только не мне. На меня она всегда смотрит серьезным внимательным взглядом. Для нее я Константин Алексеевич.

Как и обещал себе, я выполняю все ее предписания и усердно занимаюсь на процедурах. Я занимаюсь и в палате вечерами, чтоб быстрее встать на ноги, и тогда…

Результат моей упорной борьбы с недугом на лицо. Я наконец чувствую ноги, и уже могу стоять, правда в специальных штуках. И это даёт мне силы продолжать тренироваться. Но она вместо того чтоб улыбнуться своей сногсшибательной улыбкой, задумчиво хмурится.

– Константин Алексеевич, я пересмотрю ваш план реабилитации. С завтрашнего дня у вас будут другие процедуры, – некоторое мгновение спустя, произносит Даша.

– Почему? Я ведь иду на поправку! – недоумеваю я.

"Чем она недовольна?"

– Идете, только чересчур быстрыми темпами. В реабилитации не должно быть никаких резких скачков. Все должно протекать медленно и размеренно, – поднимаясь произносит Даша.

Вот, что это ещё за новости? Я думал, что здесь стараются быстрее поставить людей на ноги, а она говорит надо сбавить темп.

– Представляешь, Дарьяна, не довольна моей резко положительной динамикой! – делюсь с соседом по палате.

– А я тебе говорил, что чрезмерные нагрузки, которые ты даешь своему телу после процедур вредны. Был здесь один пацан, я с ним пересекся, когда только поступил. Так вот ему не терпелось встать на ноги. Не могу сказать, что остальные об этом не мечтают, но у него это была идеей фикс. Говорят, он даже ночами упражнения выполнял. Тоже у него была резкая положительная динамика. Рад был до безобразия, а врач только диву давался. Кстати ухажёр нашей Дарьяны, Кирилл Как его там. А потом однажды утром не то, что подняться не смог, все тело перестал чувствовать. Начали разбираться и выяснили, что днями и ночами занимался, не давая телу отдыхать.

– И что с ними стало? – заинтересовался я.

– Да ничего, вылечили. Дарьяна взяла его под свое крыло, дала организму отдохнуть, потом постепенно стала назначать процедуры. Так и вытянула его из состояния овоща, только реабилитация его в итоге продлилась в два раза дольше.

– Надо же, не думал, что можно себе так навредить.

– Ты не думал, а врачи в курсе, поэтому нам во второй половине дня редко назначают лечебные процедуры.

После сон часа выехал в коридор проветриваться и первым кого увидел была Даша. Сердце в груди совершило радостный кульбит и понеслось галопом. Ещё бы! До завтрашнего дня, я уже и не надеялся ее увидеть. Она стояла у поста и что-то заполняла. Странно сегодня вроде не она дежурит. Что ее могло так задержать на работе?

От любования красивой девушки меня отвлек радостный детский крик. Точно Настя же говорила, что, Костя рвется меня проведать и, что возможно, они ко мне заедут.

– Где он? Где он? – раздался звонкий голосок.

– Костя, это больница, здесь нельзя шуметь и бегать, – попыталась урезонить его Настя.