Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Экономка рухнула на стул.
— Да что же с ней могло случиться? — Она явно потеряла самообладание. — Что это вы такое выдумываете?
— Я ничего не выдумываю. Мы нашли ее личное удостоверение, и это может означать одно: она стала жертвой несчастного случая.
Воцарилась долгая пауза. Ее прервала тихим голосом миссис Фулер:
— Что вы желаете знать?
— Давно ли она отсутствует?
— Около четырех недель.
— Вы не могли бы уточнить, в какой именно день она покинула дом?
Миссис Фулер раздумывала с минуту, потом пересекла комнату, чтобы взглянуть на календарь.
— Это было в субботу. Десятого июля.
— А сегодня уже двадцатое августа. Гм! Она не сказала вам, куда отправляется?
— Что-то такое болтала о деревне. Вроде бы хочет провести там неделю или две…
— Одна?
— Нет. Ей приходилось иногда выезжать с одним из этих господ. Я уверена, что ее сопровождали.
— Ну, ну, — сухо заметил Джеймс. — Я не вчера родился. Это профессионалка, по всему видно?
— В ней ничего нет от вульгарной проститутки, если вы это имеете в виду. У нее друзья, ей нравится проводить с ними время, а им приятно иногда делать ей подарки. В этом нет ничего плохого, разве не так? И позвольте вас уверить, что ее посещают только сливки общества. В прошлом месяце, например, лорд…
— Хорошо, хорошо, — прервал ее Джеймс, он испытывал священный трепет перед вторжением в интимную жизнь аристократов. — Итак, она собиралась провести полмесяца в деревне, я правильно вас понял?
Миссис Фулер кивнула.
— Она не намекала вам, куда именно едет?
— Не в ее правилах было делиться своими планами, — ответила женщина тоном высокого самоуважения.
— Но она действительно собиралась возвратиться через две недели? Не говорила о возможной задержке?
— Она должна была вернуться двадцать седьмого июля, чтобы провести уик-энд с сэром Чарльзом.
— Это неважно, с кем она намеревалась провести уик-энд. Она писала или звонила?
— Никакого голоса не подавала. Я была удивлена, особенно двадцать седьмого июля, когда она не приехала. Сэр Чарльз, так тот вообще был в отчаянии.
— Гм… позволю себе усомниться… — сухо буркнул Джеймс. — Она никогда раньше не отсутствовала так долго?
— Никогда. Как раз это и беспокоит меня. Я давно знаю Джулию и не хотела бы менять место работы, но если она и дальше будет выкидывать такие штучки, придется с ней расстаться.
— У вас нет никакой догадки о человеке, с которым она уехала? Вы не видели его?
— Видела, когда они отъезжали. Как раз была на кухне, когда подъехал «бьюик». Я еще крикнула Джулии: «До свидания, хорошего отдыха!»
— «Бьюик»? — переспросил комиссар, обеспокоенный.
— Да. Большая черная машина, длинная, как улица. Я никогда не видела этого господина. Он обычно не выходил из машины, только сигналил, и Джулия спускалась к нему. Я часто смотрела в окно, но ни разу мне не удалось его увидеть. Знаете, это трудно, с такими вот окнами. Видны только крыши машин.
— Вы не догадались запомнить номер «бьюика»? — Джеймс думал об огромной машине Крейна, в которой не раз выезжала на прогулки Дафне.
— Но зачем же, Боже правый? — поразилась миссис Фулер. — У меня и без того хватает хлопот, вы же понимаете, когда мне еще запоминать номера машин! Очень надо…
— Значит, этот субъект — владелец «бьюика» уже бывал тут ранее?
— Да. Он приезжал к Джулии раза по два в месяц. Они вместе проводили ночь. Он очень великодушный и щедрый: однажды подарил ей беличье манто.
— Вы никогда не слышали его имени?
— Джулия называла его Диком. Как-то я случайно услышала ее разговор по телефону. Уж не думаете ли вы, что он мог сотворить с ней что-нибудь худое, скажите, Бога ради…
— Не знаю, — произнес Джеймс, с превеликим трудом сохраняя внешнее спокойствие. «Это может быть Крейн, — сверлила мозг неотступная мысль. — Совпадает уменьшительное имя, совпадает машина. Это должен быть он!»
— Молодые женщины, окружающие себя таким количеством мужчин, рискуют нажить большие неприятности, — серьезно изрек комиссар.
Миссис Фулер смертельно побледнела.
— О Боже! Вы должны действовать быстро! — воскликнула она, поднимаясь. — Вы обязаны сделать все, чтобы их разыскать!
— Мы их найдем, — заверил комиссар, показывая собеседнице фотографию Грейс. — Скажите, вы когда-нибудь видели эту женщину?
Экономка отрицательно покачала головой:
— Кто это?
— Не имеет значения, — ответил он, вздохнув. — Как только мы узнаем что-нибудь, немедленно вам сообщим.
Он попрощался с ней, сбежал по лестнице и снова оказался лицом к лицу с шоферами. Уайт бросил на него вопросительный взгляд, но комиссар его проигнорировал. Погруженный в свои мысли, Джеймс неторопливо шел к Беркли-сквер. Дело оказывалось более сложным, чем он представлял. Что же случилось с Джулией Броуэр? Он остановил такси:
— Сомерсет-Хаус, пожалуйста.
Он уселся на заднее сиденье. Тревога не покидала его.
Сэр Хью Франклин-Стюард, генерал-майор и дивизионный комиссар округа, был занят своими любимыми розами, когда ему доложили о приходе Джеймса. Это был высокий старик с седеющими волосами. Он тяжело вздохнул и попросил передать, что сейчас будет. «В наше время минутки спокойной нет, — бормотал он про себя. — И что ему только нужно от меня? Наверное, какое-то личное дело. Джеймс не стал бы обращаться к начальству с обычными полицейскими хлопотами».
Он отложил секатор, еще раз с сожалением взглянул на стройные ряды цветов в своем розарии и мелкими шажками заторопился к дому, ставшему слишком просторным после того, как трое его сыновей погибли на войне, а дочь вознамерилась выйти замуж. Комиссар Джеймс ожидал его в холле. Он стоял навытяжку под роскошной головой тигра, убитого сэром Хью двадцать лет тому назад в Бенгалии. Вид у комиссара был необычно растерянный и смущенный.
— День добрый, Джеймс, — ласково поздоровался сэр Хью, улыбаясь гостю. — Вы нечастый визитер. Кажется, вы у меня впервые?
— Так точно, сэр, — подтвердил Джеймс в явном затруднении.
— Это прекрасный дом, но теперь слишком большой для меня, да и налоги бешено подскочили. Надо бы поискать что-нибудь другое, а это нелегко, да и мне будет недоставать моих роз. Вы их уже видели? По-моему, я принимал вас как-то в розарии?
— Так точно, сэр! Цветы просто замечательные!
Генерал-майор самодовольно усмехнулся.
— Они неплохие, — снисходительно заметил он. — «Султан Занзибара» и «Леди Аштон» должны завоевать первую премию на выставке цветов, хотя полковник Гаррисон заявляет, что готовит для меня сюрприз. Вы видели его розы?