Он уснул, прижимая к груди пистолет.

* * *

– Аккуратнее, Додо! – приказала Айша.

– Они тут, – отозвался Додо, переходя на хриплый шепот. – И они не прятались.

Он улыбнулся.

– Сидят, как крысы, в домах… Прикажи, жрица, и мы вырежем всех!

– Погоди, мой отважный воин.

Айша тоже обратила внимание на то, что незваные гости не прятались, а словно специально обозначили свое присутствие в квартале. На траве были видны следы каких-то повозок, а самих повозок в поле зрения не наблюдалось. Значит, стоило ожидать неприятного сюрприза. Неужели с ними пришел кто-то из фармеров со своими ган-карами, иначе с чего бы они так оборзели? Впрочем, неповоротливая повозка на узкой улице – сомнительное преимущество.

– Похоже, нам понадобится подкрепление, Додо, – произнесла она вслух и добавила. – С тяжелым вооружением.

Обычно парковые, нарвавшись на сигналку, стремительно бросались наутек, ища убежище на других улицах Сити. Эти же никуда не бежали – вот гильзы от сработавших ракет, вот целая куча следов их пребывания… Что-то здесь не так, Беспощадный их забери! Что-то здесь не так!

Она подняла бинокль, рассматривая дом, куда вели следы, и замерла от неожиданности.

Прямо перед ней, приближенный линзами на расстояние вытянутой руки, в оконном проеме возник темноволосый чел с блестящими черными глазами и неприятной кривой улыбкой, словно примерзшей к лицу.

И этот чел помахал ей рукой.

Додо зарычал, и потянул с плеча автомат.

– Погоди… – приказала Айша, не опуская бинокль.

Чел снова взмахнул рукой, словно приглашая, и показал жрице пустые ладони.

Он был щупловат и низкоросл, но это не могло обмануть Айшу – во всем облике паркового чувствовалась нешуточная сила. Конечно же, это было всего лишь беглое впечатление, но жрица доверяла своей интуиции и очень редко в ней разочаровывалась.

– Не стрелять…

– Айша! – выдохнул Додо, бросаясь к ней, но опоздал: она уже вышла из укрытия и тоже взмахнула рукой в ответ.

Додо едва не задохнулся от ужаса. Жрица была в зоне поражения. Если бы на стороне парковых был снайпер, то…

Но то ли снайпера не было, то ли он получил команду не стрелять.

Айша шагнула вперед и крикнула (Додо в который раз удивился звучности и силе ее голоса):

– Что надо?

Парковый все так же стоял у окна, и снайперы из отряда жрицы держали его на прицеле.

– Поговорить.

– О чем?

– О долгой жизни.

Айша фыркнула.

– Что ты знаешь о долгой жизни, парковый?

– То, чего не знаешь ты, жрица…

– Мне не интересно говорить с тобой, парковый! Забирай своих людей и фармеров, если они не хотят, чтобы я пожгла их дома и поля. Уходите, пока я не приказала вас убить…

– Зачем тебе нас убивать, жрица? – спросил темноволосый спокойно. Он не паниковал, хотя не мог не понимать серьезность прозвучавшей угрозы. – Ты – могучая властительница и мы сейчас подчинены твоей воле… Но задай себе вопрос: почему я не попытался напасть на тебя из засады? У меня ведь был шанс, правда? Я пришел с миром. Мы не ищем ништяки, мы не собираемся трогать ваших герл или убивать челов твоего племени. Я пришел к тебе как союзник…

– Мне не нужны союзники.

– Давай перестанем кричать на весь Сити, жрица. Мне есть что сказать тебе на ушко. Или ты испугалась меня?

Айша осклабилась. На миг ее лицо из красивого превратилось в морду шипящей дикой кошки.

– И не думай, Айша! – выдохнул Додо, загораживая ей путь.

– Прочь! – рявкнула она, наступая, и Додо подался в сторону, освобождая проход.

– Ты можешь идти с оружием, если думаешь, что я хочу убить тебя! – крикнул Бегун, показывая узкие нечистые ладони. – Я пойду без.

И он действительно пошел, раскинув руки, как будто бы собирался ее обнять.

Они сошлись как раз посередине между отрядами.

Несмотря на малый рост, Бегун был выше Айши, но не мог смотреть на нее сверху вниз, как тот же Додо.

– Я не понимаю, почему до сих пор не убила тебя, – сказала она, разглядывая противника.

– Наверное потому, что тебе любопытно. И еще потому, что ты умная, Айша.

Он пожал плечами.

– Не стану тебя злить, жрица, – продолжил незваный гость, не повышая тона. – Начну с главного. Мы не единственные, кто пришел в Сити без приглашения…

Айша кивнула – мол, знаю.

– Мы хотим поймать этих людей до того, как они уйдут в Таун. Больше нам ничего не нужно.

– Зачем? Я сама их поймаю… Или это месть? Что они сделали тебе, Парковый?

Приклеенная улыбочка стала еще шире и противнее.

– Ты можешь называть меня Бегун. Меня все так называют.

– Я буду называть тебя так, как хочу, Парковый. Зачем мне твоя собачья кличка? Что они сделали, если ты рискуя, своей жизнью, пришел в Сити, чтобы до них добраться?

– Это трудно объяснить, жрица. Те, кого мы ищем – не мародеры, они не станут шариться по квартирам, разыскивая ништяки. Им просто нужно в Таун.

– Значит, их убьют в Тауне.

– Было бы по-настоящему жаль, если бы их убили в Тауне.

– Почему?

– Потому что они идут не в Таун. Они идут еще дальше.

– И что от этого тебе? – снова спросила Айша. – Пусть себе идут. Это их забота, где умереть.

Улыбка превратилась в гримасу. В том, как менялось его лицо, было что-то удивительно неприятное, но одновременно притягательное. Он был злом, но Айше нравилось это зло. Несмотря на рост, грязные ладони, кривые ноги и неприятный запах, который испускала его изгвазданная одежда, в этом дикаре чувствовалась воля и такая неистовая жажда власти, что невольно возникало уважение. Или опаска, что часто одно и то же.

– Мне надо знать, куда они направляются.

– И я должна помочь тебе поймать их, чтобы ты узнал? – Она рассмеялась. – Зачем? Зачем мне это делать? Зачем мне помогать наглым нарушителям наших границ? Мне проще убить вас…

– Мне трудно согласиться с тобой, жрица. Я нужен тебе, а беглецы нужны нам обоим. Они знают место, где есть лекарство от Беспощадного.

– От Беспощадного нет лекарств, ты – лжец! – отрезала Айша металлическим голосом. – Разговор закончен.

Она повернулась, чтобы уходить.

– Поступай как знаешь, – сказал темноволосый ей в спину. – Но зачем мне вызывать на себя твой гнев, жрица? Ты можешь проверить, сказал ли я правду. Ты можешь просто спросить у них сама.