Это сумасшествие. Самое настоящее. Невыносимое. Раздирающе на мелкие кусочки.

Безумие, сводящее меня с ума…

— Злата, зайдёшь на секунду? — раздалось из селектора.

— К-конечно, — сглотнув мгновенно появившуюся сухость в горле, ответила я и прошла в кабинет Яра.

Он ждал меня на пороге и, впустив, закрыл дверь. Жалюзи закрыты. Нас никто не может видеть.

В мгновение ока я оказалась прижатой к прохладной облицовке двери спиной, а в голове возник образ вчерашнего дня, где Слава так же прижимал меня к холодной стали створок лифта, в котором мы находились одни… Я зажмурила глаза, отгоняя навязчивое воспоминание и стыд, что оно вызвало, а бархат Яра, зазвучавший у моего уха только помог:

— Знаю, что пользоваться положением не красиво… Но, котёнок…

Его губы быстро нашли мои и завладели моим ртом так нежно, так ласково и неистово одновременно, что я уже сама обнимала его за шею и жалась всем телом к нему. Проще простого забыть обо всем на свете, когда он настолько близко, насколько рядом, почти одно целое со мной…

— Каждый раз, как в первый, котёнок, — прохрипел Яр, заглядывая мне в глаза. — Безумно хочу, чтобы так было всегда, — улыбнулся он.

И тут мне в спину ударила дверь.

— Ярослав? Твоего… — вошёл в кабинет финансовый директор, как раз, когда я быстро отпрянула от Яра. — Ну да. Позволишь? У меня есть к тебе разговор.

— Да. Присаживайся, — предложил Яр, улыбаясь, словно нас чуть не застали на месте преступления и, когда Александр Дмитриевич развернулся к диванчику тихо мне шепнул: — Беги, котёнок. И… Поужинаем вечером?

Я кивнула, не в силах говорить из-за обрушившегося на меня ливнем стыда и быстро покинула кабинет.

Что будет, если кто-нибудь узнает о наших не совсем понятных отношениях? Как ко мне начнут относиться? Коля, Эрика и Аля?

Захочет ли продолжать свои попытки сближения Слава?..

Дура. Я нереальная дура из-за того, что хочу, чтобы он продолжал…

Я ушла на обед, когда Александр Дмитриевич всё ещё продолжал находиться в кабинете Ярослава, а вернулась, когда его глухой и не особо довольный голос по телефону потребовал, чтобы я спустилась за документами на подпись Яра, так как их подписание не терпит ожидания курьера.

С курьером я встретилась почти у кабинета финансового директора, а моё сердце привычно замерло при взгляде в янтарь его глаз.

— Не сидится у себя? Или подсознательно ищешь встречи со мной? — остановив свою тележку и вытащив наушники из ушей, улыбнулся он.

— Выполняю твою работу, — бросила я, без стука открывая дверь, чтобы спастись… от себя самой? Наверняка.

Александр Дмитриевич поднял голову на моё бестактное вторжение, отрываясь от бумаг на своём массивном, дубовом столе и криво улыбнулся:

— Закрой дверь и проходи.

Я послушалась, поймав недоумённый взгляд Славы прежде, чем закрыть дверь.

А когда развернулась к мужчине он уже стоял ближе, бедром опираясь на столешницу. Руки сложены на груди, а его глаза намеренно медленно и не стесняясь прошлись по мне с головы до пят и обратно.

— Документы? — прокашлялась я, чувствуя липкую и мерзкую неприязнь к малознакомому человеку.

— Злата… Злата Романова, — будто не услышав меня, протянул он. — Единственная дочь Романова Бориса Иннокентьевича, владельца студии звукозаписи, так удачно планирующей присоединиться к нам… Интригует… — он оттолкнулся от стола и двинулся ко мне, — Интересно попробовать то, чем ты так зацепила нашего всегда рассудительного Ярослава… Который буквально зубами вцепился в этот контракт, не желая даже выслушать предложения повыгодней. Под этим лёгким платьем всё под стать твоему имени, не иначе. Да, малыш?..

— Что? Я не понимаю вас, — выдохнула я, чувствуя, как липкий страх каплями пота стекает по позвоночнику.

— Ой, брось ненужные ужимки, — ухмыльнулся мужчина и в мгновение ока оказался рядом, сжав моё горло своими сухими пальцами, тем самым придвинув меня к стене. — Давай проверим насколько ты хороша, может и я тогда поменяю своё мнение об этом бредовом сотрудничестве…

— Пожалуйста… — горло сжималось от страха, глаза жгли слёзы.

Его лицо с безумными глазами омерзительно близко, а другая рука с силой сжимает мою талию, наверняка, создавая синяки… В голове зарождается паника, готовая вырваться криком о спасении.

— Что? О чём ты меня просишь? — рассмеялся он безумным смехом и начал задирать подол моего платья, лапая моё бедро своими жесткими пальцами.

— Отпустите меня! — завизжала я, отбрыкиваясь от его твёрдой хватки на шее.

Он лишь жадно облизал губы и навалился всем телом, рукой, которая находилась на шее закрывая мне рот.

— Что ты, моя сладкая девочка… Тебе понравится… — шипел он мне в ухо, рукой сжимая мою ягодицу.

Я задыхалась от слёз и его твёрдой ладони на лице, билась из всех сил, сердце стучало о рёбра со скоростью света… Неужели? Неужели он меня изнасилует? За что? Боже, пожалуйста, нет…

Мамочка, я не хочу… Нет, умоляю… Мамочка, пожалуйста… Кто-нибудь…

И тут дверь распахнулась и в одно мгновение я смогла дышать… Слава с силой отшвырнул от меня насильника, зло прорычав:

— Чёртов козлина!

Мои ноги подкосились от нереального облегчения, и я, рыдая в полный голос, делая частые вдохи, сползла вниз по стене. До слуха донеслись звуки борьбы, но я не могла сосредоточится на чём-то, кроме того, что я спасена. Меня бил озноб и, кажется, приближалась истерика…

Рядом присел Слава, обхватывая тёплыми ладонями за плечи, но мой мозг ещё не успел понять, что мне больше не угрожает опасность и я начала отпихивать его руки.

— Эй, эй… Это я. Всё хорошо, — шептал он, поднимая меня на ноги. — Пойдём. Надо валить отсюда.

— Ты за это заплатишь, щенок! — гнусаво донеслось нам в спины.

— Ага, помечтай, ублюдок, — выплюнул Слава себе за плечо.

Мы вышли в коридор и остановились только тогда, когда были далеко от кабинета этого урода.

— Ты как? Не сильно пострадала? Отвезти тебя домой? — заглянул Слава мне в глаза, обеспокоенным взглядом.

А я, только-только успокоившись, вновь разрыдалась в голос и кинулась ему на шею.

Не верю, что это реально случилось со мной… Ещё чуть-чуть и… Боже! Даже думать страшно о том, что бы было, не будь Славы поблизости…

Он гладил меня по спине, шепча разные слова успокоения. И они работали. Я постепенно приходила в себя, уменьшая количество всхлипов и содроганий. И ещё через несколько минут я полностью упокоилась, делая шаг назад.

— Спасибо, — тихо шепнула я, опустив глаза в пол.

Слава обхватил мои скулы своими тёплыми ладонями, большими пальцами стирая слёзы с щёк и заглянул в глаза:

— Я рад, что оказался рядом. Ужасно рад. Этот