— Так ему сейчас, после того как я с него эту проклятую повязку снял, лет семь, не больше, — вздохнул Шарц. — С этой самой повязкой снялось столь многое… я даже не предполагал, что так выйдет. Это снаружи он взрослый, а внутри… Даже Кэт — старше. Я надеюсь, что он быстро наверстает упущенное. И я рад, что все свое опасное мастерство он обратил на такие вот безопасные шалости. Иногда я думал, что мне все же придется его убить.

— Тело профессионального агента, руководимое рассудком семилетнего ребенка?

— Нет, — покачал головой Шарц. — Это-то как раз с ним и происходит сейчас. И в этом нет ничего страшного, как видишь. Я боялся худшего. Боялся, что тело захватит власть. Рассудок семилетнего ребенка, полностью подавленный инстинктами профессионального агента. Вот это было бы и в самом деле страшно.

— Ужас какой, — вздохнула Полли. — Того, кто придумал делать секретных агентов из детей, в аду, верно, ждет самая большая сковородка…

— Пойдем спать, что ли? — ответно вздохнул Шарц.

— Спать? Вот еще! В кои-то веки никого нет дома! Пока они еще со своей кузницы вернутся.

— Что ты хочешь этим сказать, любимая? — широко ухмыльнулся гном.

— А то ты сам не догадываешься! — подмигнула Полли. — Сегодня я могу визжать и стонать в свое удовольствие, не опасаясь разбудить детей. Да и ты тоже!

— О! У нас большие планы?!

— А ты как думал?!

— Думать — ваша обязанность, леди… а наша — повиноваться вашим возвышенным думам!

* * *

Над старой заброшенной кузницей стояла ночь. Где-то совсем рядом жутко ухал филин да звонил в отдалении какой-то колокол.

— Пароль… — прозвучал глухой замогильный голос. Казалось, он доносился из-под самой земли.

— Череп и Смерть… — донесся еще более глухой, еще более зловещий голос, казалось, исторгшийся из глубин преисподней. — Отзыв!

— Кровь и Могила… — вновь прозвучал первый голос. — Проходи…

Черные тени прокололи темноту, надвинулись… послышался душераздирающий, словно стон загубленной души, скрип двери…

— Второе секретное собрание заговорщиков будем считать открытым, — торжественно сказал Джон, зажигая огарок свечи. — Главой этого собрания, а значит, и всего заговора назначаю…

— Вот только попробуй назначить себя! — промолвила Кэт, привычно уперев руки в бока.

— Ввиду сложности обстановки и абсолютной секретности происходящего главу назначать не будем, — тотчас пошел на попятную Джон. — Итак, главным вопросом сегодняшнего дня…

— Главным вопросом сегодняшней ночи, — поправил его Роджер. — Джон, слезай с коня, приехали. Давай послушаем, что Эрик придумал.

— Именно это я и хотел сказать! — раздраженно фыркнул Джон. — Вечно ты перебиваешь.

— Ты бы до завтра говорил, — заметил Роджер. — А после восхода солнца тут уже не будет так романтично и страшно.

— Я бы до завтра говорил, если бы ты заткнулся, — ехидно откликнулся Джон. — Просто чтоб успеть наговориться, пока ты вновь рот не откроешь.

— А ну, цыц оба! — прикрикнула на них Кэт. — Романтичность нарушаете! Давай, Эрик, рассказывай, что придумал про старую грымзу…

— Просто посмеяться над ней легко, — сказал Эрик. — Тут что угодно подойдет, и лучше всего — какой-нибудь запоминающийся мусор, который будет постоянно попадаться на ее пути. Так, чтоб она все время велела кому-то его убирать, а он вновь оказывался на ее дороге. Раз за разом, раз за разом…

— Какая-нибудь дохлая кошка, — хихикнул Джон. — Она будет приказывать ее выбросить, а та будет постоянно возвращаться. Старой дуре покажется, что кошка ее преследует.

— Где ты в замке видел дохлых кошек? — возразил Роджер. — И вообще это как-то гадко… дохлую кошку похоронить надо.

— Ну ладно, тогда грязное блюдо, — сказал Джон. — Его же хоронить не требуется?

— Представляешь, как влетит посудомойкам? — вновь возразил Роджер.

— Сойдет и обычный мятый бумажный лист, — примирительно сказал Эрик. — Обычный бумажный лист даже лучше. Потому что проще и естественнее. Главное, чтобы он был запоминающимся. Никто другой и внимания не обратит, а вот она, особенно когда найдет его раз пять подряд…

— Отлично, — кивнул Джон. — Как говорится, простенько и со вкусом…

— Тут действительно нет никаких трудностей. А вот сделать так, чтоб она и вовсе на людей не бросалась, куда сложней, — задумчиво сказал Эрик.

— А может, не станем этого делать? — неожиданно спросила Кэт. — Вообще не станем?

Как-то очень печально вдруг прозвучал ее голос. Эрик удивился, до чего печально.

— Почему это не станем? — спросил Роджер.

— Да так… жалко ее стало, — вздохнула Кэт.

— Жалко?! Эту старую грымзу? Нашла кого жалеть! — возмутился Джон. — Действительно… жалко, — вдруг добавил он дрогнувшим голосом. — И правда, давайте не будем Я вдруг подумал, что мы-то — большие и сильные. И нас аж четверо. А она маленькая и слабая. И одна. И… Да она, если разобраться, настоящий герой. Маленькая, слабенькая, старенькая… и весь замок в страхе держит. Это же уметь надо!

— Значит, планы номер один и номер два отменяются, — кивнул Эрик. — Остается план номер три.

"А ведь я сам так и не понял бы, что ее пожалеть следует, — сообразил Эрик. — Я даже и не подумал бы об этом. Чего ее жалеть, раз она ходит и на всех, как собака, бросается? Что ж выходит, нужно быть ребенком, чтоб понимать такие вещи? Или напротив — взрослым? Получается, эти трое — старше меня, так, что ли?"

"Если они способны давать тебе задания и дарить легенды? — произнес внутри его чей-то голос, кажется, лазутчика, а может, и нет. Эрик не был уверен, чей это голос. Уж больно странные у него интонации. — И ты еще сомневаешься, кто из вас старше? Или то, что ты прожил больше лет, и впрямь что-нибудь меняет?"

"Нет, — вынужден был ответить этому странному голосу Эрик. — Это ничего не меняет. Конечно, они старше. Особенно сейчас".

"Да, — сказал голос. — Особенно сейчас, ты правильно почувствовал. Впрочем, это не освобождает тебя от необходимости самому искать ответы на все вопросы. Ты не можешь требовать, чтоб они решали за тебя все то, что для тебя действительно важно. Да они и не станут, они действительно уже взрослые. Они понимают, что можно, а чего нельзя".

— Что за план номер три? — спросил Джон.

— План сложный, — сказал Эрик. — Нам понадобится много дополнительного инвентаря: одна грязная стена, одна тряпка, одно ведро с водой, одна шахматная доска, два одинаковых плаща и один герцог Олдвик.

— Ой, — сказал Роджер.

— Ух! — восхитился Джон.

— Да, что-то такое я и предполагала, — кивнула Кэт. — Последний пункт я беру на себя. Об остальном позаботитесь вы, ладно?