– Ну и что? – тихо спросила Эйра. Об этом предании она раньше не думала и не искала в нем сходства со своей жизнью.

– Хервёр Чудесная не получила кольца и не вернулась к Вёлунду, – так же тихо ответил Хельги, всем сердцем чувствуя, что говорит о своей судьбе. – Кольцо принесло Вёлунду любовь другой девушки, той, что носила кольцо.

Они смотрели друг другу в глаза, и оба понимали, что говорят о себе. Но если для Хельги это открытие, как светлый луч, осветило его блуждания в потемках, то Эйра не могла так быстро принять этот поворот своей судьбы. В глубине души она уже чувствовала, что он прав, что перстень альвов давным-давно вел их навстречу друг другу, и она не понимала, куда идет, но все равно шла. Но теперь, когда прозрение пришло, к нему надо было привыкнуть.

– Я хотел бы, чтобы этот перстень остался у тебя, – закончил Хельги.

Эйра молчала, снизу вверх глядя ему в лицо. Туман рассеялся, все встало на свои места. Любовь, жажда жизни ее горячего, беспокойного сердца, наконец нашла того, для кого предназначалась. Позади остался обманный морок, тень, заслонившая солнце. Иногда любовь можно украсть, но, украденную, нельзя удержать. Любовь найдет того, кто ее достоин. Теперь Эйра знала, что любит его, Хельги сына Хеймира, стоящего перед ней. Она чувствовала потрясение и вместе с тем облегчение оттого, что ее огромной любви наконец-то найдено место. Она смотрела на него, и у нее замирало сердце от восхищения: Хельги казался ей прекрасным и величественным, как бог Асгарда, и она, при всей горячности ее воображения, сейчас не верила, что все это происходит на самом деле.

– Возьми его! – Хельги взял обе ее руки в свои и медленно надел перстень на ее палец. – Он заклят на один раз. И волшебство уже свершилось. Мы ничего не можем изменить. И я… я рад этому.

Перед ним стояла валькирия Медного леса, та самая, которую он искал. Человеку свойственно ошибаться, и один раз он обманулся в поиске. Наверное, об этом знала его мать, когда вручила ему перстень, способный исправить ошибку. Но понять ее он должен был сам, и потому она ничего не сказала. И перстень повернул его с ложной дороги на верную. Исчезнув, он заставил искать себя и позволил найти ее, настоящую валькирию Спящую-На-Вершине.

– Но что… что теперь с нами будет? – тихо спросила Эйра.

На душе у нее было горячо, ощущение какого-то огромного, еще не осознанного счастья давило и почти угнетало, вместо радости она испытывала тревогу. Весь мир за пределами этой вершины заволокло туманом, они были в мире вдвоем, и она не знала, куда им теперь идти и где искать себе место. Тому, кто нашел вечность, не остается места в сегодняшнем дне. Эйре было страшно, но и радостно, потому что с этим человеком, который стал ее вечностью, она не боялась ничего.

– Теперь я должен найти… его. – Хельги не хотел называть имя Бергвида, но Эйра поняла, о ком он говорит, и нахмурилась, как от боли. – Я должен… должен отомстить ему за смерть моего родича. Без этого я не имею права думать о себе… о нас.

– Ты хочешь убить его? – тревожно спросила Эйра. В ее душе не осталось теплого чувства к Бергвиду, но он слишком много значил для нее, чтобы она могла смириться с его исчезновением из мира живых. – Но послушай! Ведь он последний законный конунг квиттов! Если ты убьешь его – что станется с моим племенем? Никогда нам не вернуть нашу прежнюю силу! Бергвид ошибается, он идет неверной дорогой, но он наш конунг, в нем благословение богов, и другого у нас нет!

– Племя квиттов и мне не чужое. Моя мать была квиттинкой, родной сестрой Дага Кремневого. Но Бергвид… На нем нет благословения богов.

– Но еще двадцать пять лет назад духи Стоячих Камней предрекли ему великую славу!

– Да, слава его и правда велика! Нет в Морском Пути человека, который не слышал бы о нем. Но лучше быть последним безвестным рабом, чем носить на себе всеобщее проклятие. Он служит мертвым, а не живым.

Эйра молчала. Бергвид говорил о мести врагам Квиттинга, но что дала квиттам его жажда мести? Внутренний раздор, пролитие крови, разорение, пожары… Пережитое не прошло для нее даром: теперь она не поклонялась бездумно заветам Великаньих Веков, которые не всегда приносят пользу в нынешней жизни.

– А ты… Ты должен ему мстить… – наконец выговорила она. – А не выйдет ли так, что твоя месть ему тоже… тоже погубит то, что еще можно спасти?

– Не знаю, – ответил Хельги. – Могу пообещать: если это будет зависеть от меня, я не уподоблюсь ему и не поставлю мертвых выше живых.

– Если бы ты сумел сделать то, чего не сумел он! – горячо, с жадной надеждой воскликнула Эйра, и глаза ее снова засияли воодушевлением. Отыскав наконец настоящего Сигурда, она не могла не ждать от него немедленного свершения всех положенных подвигов. – Если бы ты смог дать Квиттингу мир и согласие! Может быть, ты тот, кого мы ждем, тот, с кого начнется возрождение державы квиттов!

– Может быть! – Хельги улыбнулся. Ему было приятно видеть ее радостное воодушевление, говорившее, что тоска и отчаяние позади, но судьба Квиттинга сейчас стояла у него не на первом месте. – Но я хотел бы… немного другого… для начала. Приятно, если меня ждет держава квиттов, но я прежде всего хотел бы, чтобы меня ждала ты.

Эйра опустила глаза; Хельги взял ее руку с перстнем, и она не отняла ее.

– Судьба свела нас, и я люблю тебя, – тихо сказал Хельги, привлекая ее к себе и склоняясь лицом к ее опущенной голове. – Я хочу, чтобы ты была счастлива. Если для этого нужен мир на Квиттинге, я сделаю для этого все, что будет мне по силам. Но скажи мне: ты будешь ждать меня?

– Если так вышло… если я тебя «полюбила прежде, чем встретила»… – шепнула Эйра, пытаясь улыбнуться и с новой радостью вспоминая те древние стихи, в которых когда-то видела отражение радужного блеска своего чувства.

Она не договорила и вдруг порывисто обвила руками его шею. Хельги крепко обнял ее, зная, что встретил наконец свою судьбу, которую больше не потеряет.

* * *

Теперь Хельги ярлу и его войску предстояло догонять Вигмара Лисицу с войском Железного Кольца, который раньше него ушел на юг преследовать Бергвида Черную Шкуру. А тот заметно оторвался от своих преследователей: благодаря помощи темных альвов он выиграл несколько дней.

Пройдя через малонаселенные внутренние области Медного леса, Бергвид вышел в его южную часть и достиг озера Фрейра. Здесь он наконец-то мог вздохнуть свободнее. Здешняя округа называлась Фрейреслаг, и сердцем ее было само озеро Фрейра – неширокое, но очень длинное, протянувшееся с севера на юг на два полных дневных перехода. В озере в изобилии водилась рыба, травянистые долины и холмы по берегам служили прекрасными пастбищами, и округа Фрейреслаг отличалась обильным населением. Заправлял здесь тот самый Донберг Камыш, муж тетки Бергвида Гудрун, на поддержку которого Бергвид не без оснований рассчитывал.

Заслышав о приближении конунга, Донберг хёвдинг самолично выехал ему навстречу. Побуждала его к этому не столько родственная любовь, сколько желание поскорее узнать новости. Слухи о разводе Бергвида с Хильдвиной и обручении с дочерью Асольва Непризнанного, о его столкновениях со слэттами и Вигмаром Лисицей давно ходили по Квиттингу, перелетая словно бы на птичьих крыльях, и Донберг Камыш понимал, что его округе не удастся остаться в стороне.