Громов старший выступил по общему галовидению и объявил об изгнании со станции пиратов и других криминальных элементов в целях подготовки к вступлению в Содружество. Пришлось выделить миллион кредитов на устранение повреждений станции и ещё два миллиона на ремонт внутренних коммуникаций, деньги на которые разворовали местные чиновники. Работы было много, и освободился я только через десять часов, после чего отправился в свой ангар, собираясь эту ночь провести там, а завтра уже переселиться в центральную часть, где есть новые жилые зоны, сделанные под вид исторических коттеджей. Вообще, разобраться во всём массиве информации я ещё не успел, но большую часть загрузил в ручной интерком для того, чтобы изучить позже в свободное время.

Войдя в разгромленный ангар, я прошёл в жилую зону и, решив переодеться в более свободную одежду, начал снимать свой скафандр с бронированными щитками.

Внезапно, я понял, что нахожусь в комнате не один, поэтому, выхватив с пояса пистолет, попробовал обернуться, но, во-первых, пистолета на месте не оказалось, а во-вторых, ствол пистолета упёрся мне в затылок, а голову внезапно пронзил импульс боли, отступив практически сразу.

— Не нужно поворачиваться, давайте пообщаемся как в прошлый раз. Вы неплохо справились с устранением конкурентов, очень похвально, но вы допустили одну существенную ошибку, вы упомянули обо мне в официальных сетях, а это не допустимо, даже аристократам. К сожалению, я ограничен в отношении аристократов, относящихся к Великим Родам, но поверьте, если вы ещё раз допустите подобную глупость, я найду способ, как вас наказать, ведь у вас есть близкие и дорогие вам люди. Поэтому я предлагаю не мешать друг другу, меня очень порадовал ваш ход с артефактом древних, очень необычное решение, но это также противоречит негласным правилам, поэтому артефакт вам придётся вернуть, — проговорил псион.

— К сожалению, вы не единственный обладающий такими возможностями и иметь, хоть и временную защиту, я должен. Вы же обладаете знаниями, как обойти эту преграду, поэтому больших проблем вам это не составит. Артефакт останется у меня, — сказал я твёрдо.

На этот ответ псион попытался надавить на меня своими способностями, отчего голова у меня заболела очень сильно. Давление постоянно нарастало, и когда я уже еле сдерживал свой крик, псион не сдержался и, с шумом выдохнув, снял давление на меня.

— Очень необычный случай, псионические данные слабые, а противостоите давлению на уровне не ниже В класса. Хорошо, будем считать, что вы убедили меня, надеюсь, мы с вами больше не встретимся, — произнёс он, исчезая из-за моей спины. Я ещё просидел пару минут не шевелясь, стараясь унять дрожь в руках, так сильно он меня напугал. Причины появления псиона в моём жилом модуле мне не совсем понятны, но упоминать о нём в следующий раз я поостерегусь. Лишнее внимание таких личностей мне ни к чему, а ещё встал вопрос, как долго он здесь находится и имеет ли смысл использовать артефакт на охране. Пройдя к входной двери, я вскрыл панель и подсоединил к ней свой интерком, судя по логам открытия двери, он ждал меня здесь не менее трёх часов, а значит, обработать охрану, да и любых близких мне людей он мог в самом начале. Вот она — опасность выхода в высший свет, большая прибыль несёт в себе и большую опасность, однако на встречу с таким игроком я не рассчитывал, да ещё в самом начале своего пути. Всё это требует особого осмысления и разработки плана мероприятий, ведь как-то с этим борются аристократы и Великие Рода, а значит, нужно искать информацию в этом направлении. Говорить о своей встрече я никому пока не буду, да и смысла в этом я не вижу. У меня есть ощущение, что мою вольность он так просто не оставит, и в скором времени я получу подтверждения своим догадкам.

Как я и догадывался к вечеру все трое охранников, демонстративно вышибли себе мозги, прямо перед строем во время вечерней разводки. Никто не успел ничего предпринять, да и не смогли бы… наверное. Эта бессмысленная жестокость выбила меня из колеи, и я полночи сидел в импровизированном баре и пытался заглушить чувство вины крепким алкоголем. И ведь я понимал, что ничего сделать этому псиону не смогу, так как не знаю не только как его зовут, но и даже как он выглядит. Но заметку я для себя сделал, его можно найти по ученице, которую я хорошо запомнил. Дальше напиваться мне не дали, оба охранника по просьбе Анны подхватили меня под руки и отвели в мою спальню, где я благополучно и заснул. Очнулся я поздно утром, если так можно сказать, так как на станции, такого понятия не существовало. Время делилось на первую смену и вторую смену, по двадцать шесть часов в сутки, по тринадцать часов в смену. Короче, проснулся я намного позже обычного и понял, что вчерашняя попойка пошла мне на пользу, хандра прошла, и появилось желание активно поработать. Только сейчас я понял, что редко сплю в постели, часто заменяя сон на обучающую капсулу, а это сказывается на общем состоянии. Первым делом я помылся и, связавшись с полковником, договорился о спарринге, заодно узнал, что Анна уже там, усердно занимается с инструктором, и она явно не в духе. Пока я завтракал, то попытался понять, на что намекал полковник, говоря про Анну, и тут я вспомнил, как она пыталась приставать ко мне ночью, а я отмахивался и, матерясь, просил дать мне выспаться, при этом я называл её почему-то Ольгой. Походу, мне приснились моя молодость и одна из моих бывших, которых у меня было не так и много, тогда становится понятна причина её недовольства. Но ничего уже не исправить, придётся доказывать, что это всё было просто сном, который мне приснился. В ангаре наёмников меня встретил тот же лейтенант, который дважды валял меня на татами. Переодевшись в тренировочный костюм, я вышел на площадку для спаррингов, сегодня я продумал динамику боя заранее и надеялся, что не допущу прежних ошибок.

Начали мы после короткого кивка, и я, дождавшись мгновения, когда он начнёт подготовку к атаке, а именно его взгляд немного сместится, осматривая поле битвы, ноги немного напрягутся, а тело начнёт менять положение, сделал резкий, встречный удар рукой без замаха. Я проанализировал предыдущие битвы с ним и, прогоняя в своей памяти все детали, выявил определённые закономерности. Но в тот момент, как я начал свой удар, тело моего спарринг партнёра начало двигаться в другом направлении, при этом, я уверен, что в первом варианте его удар достиг бы цели, но он каким-то чудом разгадал мой замысел и изменил проведение атаки, время немного замедлилось и стало каким-то тягучим, движения стали тяжёлыми, а я, используя всю доступную энергию, постарался изменить свой удар, ослабив его и нанеся удар ногой по ноге противника. Мгновение, и всё ускорилось, а я получаю удар в грудь, но при этом наношу удар в ногу, делая подсечку. Нам обоим, чтобы не упасть, пришлось разорвать контакт, уйдя с дистанции прямой атаки.

— Неплохо, но этого недостаточно, — произнёс лейтенант и разразился серией ударов, из которых я смог отбить только три первых. От сильного удара в корпус меня откинуло метра на три, но в этот раз мой противник не собирался останавливаться, и следующий удар пришёлся ногой в корпус. Я даже услышал звук треснувшего ребра, но разлёживаться мне не дали, не успев вскочить, мне пришлось опять упасть, чтобы пропустить мощный удар ногой. Удары следовали один за другим, а мне не удавалось их даже толком отбить, частично блокируя и принимая их на блоки. Пришлось ещё больше сосредоточиться на схватке, мой мозг работал на пределе, а всё внимание было только на противнике, мир сузился до маленького участка на татами. Внезапно картинка перед глазами озарилась разными цветами, красными линиями и я даже на время потерял контроль над моим избиением, отчего тут же схлопотал кулаком в челюсть. Это меня отрезвило, и я соотнёс ту картинку, что возникла перед глазами, и рисунок происходящего боя. Красные линии в воздухе от конечностей противника, показывали его вероятные удары, опасные для меня, зелёным отображались линии блоков. Подстроившись под новый рисунок боя, стало заметно легче блокировать удары противника. Теперь от самых опасных я просто уходил, а те, которые носили не ярко-красный оттенок, спокойно блокировал. Через несколько секунд я решил, что нужно перейти от обороны к нападению, и тотчас добавились новые линии, указывающие уязвимые точки противника, подсвечиваемые красным. К сожалению, таких точек было мало, что говорило об опытности противника, а попытки нанести удары в жёлтую зону заканчивались их блокировкой. Следующие несколько минут мы обменивались ударами, и чем дольше продолжался бой, тем легче мне становилось отражать удары и наносить ответные, правда, до тех пор, пока противник не сменил свой стиль, что сразу отразилось на вспышках боли от пропущенных ударов. Значит, я могу анализировать и запоминать действия противника, запоминая его удары, и успешно им противостоять. Тренировка продолжалась тридцать минут, после чего мне разрешили сделать перерыв и дать почувствовать всю прелесть побитого тела. Если во время боя чувство боли притуплялось, то вот после него я внезапно почувствовал все места, куда пришлись удары противника. Одним словом, болело всё и хотелось побыстрее лечь в медицинскую капсулу, но мой инструктор молча сделал знак опять выйти на татами и продолжить тренировку. Понимая, что поблажек мне не сделают, пришлось срочно сосредотачиваться, но пресловутая картинка с подсказками боя не желала возвращаться, поэтому первые два удара в корпус и голову я пропустил. Зато мир приобрёл знакомые расцветки, и я смог увидеть, как избежать серьёзных травм, но это мне мало помогло, так как скорость движений противника заметно выросла, но, как такое могло произойти, я не понимал. Хотя догадка появилась у меня после того, как я проанализировал обстановку, когда был сделан перерыв. Анна подходила к лейтенанту и, вроде о чём-то поговорив, передала ему инъектор, а там, скорее всего, был боевой стимулятор. Моя супруга решила проучить меня таким образом, не зря говорят, что опаснее ревнивой женщины никого нет. Но надолго погрузиться в мысли мне не дали, два удара в челюсть и болезненный в голень вернули меня к реальности. Вначале попробовал уклоняться от всех ударов, но противник постоянно загонял меня ими в ловушку, каждая серия ударов с его стороны вынуждала меня раскрыться и подставиться под основной удар. Мои контратаки блокировались ещё в самом начале и встречались встречной атакой. Количество пропущенных ударов постоянно росло, в какой-то момент левая рука, принимавшая большинство ударов, практически перестала двигаться, и мне сразу пришлось перейти в оборону, а точнее с позором отступать. Краем глаза я заметил довольное лицо моей супруги, которая радовалась моему избиению, поэтому я решил, что пора заканчивать это, и просто подставился под очередной удар ногой в корпус, отбросивший меня на несколько метров. Падение я изобразил очень неловкое, а точнее говоря, рухнул как подкошенный, и сделал вид, что потерял сознание, а сам через едва приоткрытые глаза наблюдал за происходящим. Секунд двадцать ничего не происходило, но вот Анна не выдержала и бросилась ко мне, проверять, что со мной. Когда она склонилась, я внезапно обнял её и с трудом проговорил: