она сделала то, что сделала, но каждый раз, глядя на Грейс, понимала, что это разозлит ее, поэтому ничего не говорила, чувствуя себя ужасно из-за того, как ему, должно быть, некомфортно.

Агент снова оглянулся с беспокойством на лице, и Хэдли поняла, что плачет. Слезы текли по ее лицу. Смущенная, она вытерла их и отвернулась, чтобы он ее не видел. Он наклонился вперед к сиденью, приблизившись к Грейс.

– Грейс? – позвал он.

Грейс проигнорировала его. Он пробрался вперед еще на дюйм и позвал еще раз:

– Грейс?

Машина остановилась так резко, что все полетели вперед. Ремни безопасности удержали тех, кто был пристегнут, а агент с грохотом врезался в консоль.

– Грейс! – огрызнулась Хэдли, помогая ему вернуться на свое место.

Грейс бросила на нее взгляд в зеркало и вернула ногу на педаль газа. Агент больше не заговаривал. Он сидел с опущенной головой и сгорбленными плечами, левое его плечо было наклонено ниже, чем правое.

Когда они проехали еще почти час, Хэдли спросила:

– Грейс, у тебя есть план?

Солнце уже взошло, детям скоро нужно будет поесть, и всем им нужно сходить в туалет.

– Я ищу знак, – рассеянно отозвалась Грейс.

Хэдли сглотнула, не понимая, что это может значить. Божий знак? Знак из загробного мира? Хэдли задалась вопросом, не потеряла ли Грейс рассудок, не довел ли стресс ее до такой крайности, что теперь она вверяет их судьбу в руки Всемогущего.

– Вот, – скомандовала Грейс через несколько минут, резко свернув с шоссе на узкую грунтовую дорогу, уходящую прямо в пустыню.

Табличка, которую они проехали, гласила:

ЗОНА ДРЕВНЕГО ЧЕЛОВЕКА «КАЛИКО».

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЙ ПАМЯТНИК.

ОТКРЫТ: ВТ – СБ.

9:00–16:30

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ

← 2 МИЛИ

Сегодня было воскресенье. Это место закрыто, и до открытия еще два дня. Хэдли посмотрела на агента, лицо которого побледнело.

– Грейс, это плохая идея, – возразила Хэдли.

– У тебя есть получше?

– Да, – перебил ее агент. – Сдавайтесь. – Говоря это, он повернулся плечом вперед на случай, если Грейс снова ударит по тормозам, его рука была готова принять удар на себя, защитив грудь и лицо.

Грейс не ударила по тормозам, вместо этого она хмыкнула:

– Да, это отличная идея. Я-то думала, как мне провести отпуск. В трех квадратных метрах в течение следующих десяти-двадцати лет. С бесплатным проживанием и питанием. Есть только две небольшие проблемы с этим планом. Во-первых, я очень внимательно отношусь к количеству нитей на моих простынях. А во-вторых, я не увижу, как вырастет мой ребенок.

– Послушайте, – взмолился агент, – на данный момент вам, дамы, даже не предъявлены обвинения. Вы нужны только для допроса.

– То есть, – начала Грейс, как будто серьезно обдумывая то, что он сказал, – то, что произошло сегодня утром – небольшой инцидент с оружием, угон автомобиля, похищение – если мы сдадимся, все это будет забыто?

Агент заколебался, Хэдли смотрела на него с бешено колотящимся сердцем, надеясь, что он заверит их, что это утро, и в самом деле, не имело большого значения, что все это недоразумение, которое можно будет легко исправить, если они сдадутся и объяснят, что произошло. В конце концов, Хэдли просто среагировала на обстоятельства. А еще она боялась и беспокоилась о Грейс.

Мэтти вытянула шею, чтобы посмотреть на нее, ее карие глаза были широко раскрыты, и Хэдли сглотнула, повернувшись к Грейс, а потом снова к агенту.

Осторожно, как бы взвешивая свои слова, он произнес:

– Это не от меня зависит, но я уверен, что прокурор примет во внимание обстоятельства…

Машина резко затормозила и остановилась так резко, что Хэдли готова была поклясться, что задние колеса оторвались от земли. Ремень безопасности Хэдли задушил ее, Мэтти со Скиппером полетели вперед, рука Мэтти взметнулась перед Скиппером, чтобы защитить его, когда агент с невероятной силой врезался в центральную консоль. Его грудь приняла на себя удар, от которого у него перехватило дыхание.

Он хрипел и задыхался, когда Хэдли помогала ему подняться. Она гладила его по спине, не зная, что еще для него сделать, новые слезы выступили на глазах и потекли по ее лицу. Майлз смеялся и пинал себя ногами, думая, что все это очень весело. Агент посмотрел на него, а потом опустил лицо, уставившись на свои колени.

Остаток пути они проехали в тишине, за исключением Мэтти, которая почти беззвучно шептала Скипперу, что все будет в порядке, раскачиваясь взад-вперед и зажав уши руками.

Хэдли смотрела в окно на узкую дорогу, вьющуюся через пустыню, ее разум снова и снова натыкался на слова «прокурор» и «учитывая обстоятельства», ее мозг был не в состоянии понять, что происходит и что это она виновата, что это из-за ее действий она и Грейс стали преступницами.

Агент передвинул ногу, чтобы коснуться ее ноги, – небольшое утешение, но единственное, которое он мог предложить. Это был добрый жест, но он не смог унять ее панику. Ей хотелось бы трижды стукнуть каблуками и повернуть время вспять, снова оказаться в своей теплой постели дома, а Скиппер и Мэтти были бы в безопасности своих комнатах. Если бы только она могла никуда не уходить! Как ей хотелось, чтобы у нее была возможность повторить или отменить действие, вернуться в то время, когда они с Грейс еще не были знакомы. Но она полагала, что это был жизненный урок, с которым она в очередной раз столкнулась. Назад пути не было. Одно решение вело к следующему, а следующее еще к одному. Она постоянно спотыкалась из-за каждой прошлой ошибки, пока не оказалась совершенно не там, куда собиралась идти.

Машина подъехала к остановке. Рядом с ней находился трейлер, который служил станцией рейнджеров на археологических раскопках. Напротив него была дыра размером с баскетбольную площадку и глубиной с двухэтажный дом.

Прежде чем Грейс успела открыть дверь, Хэдли выпалила:

– Мы не можем просто оставить его здесь. Они не откроются до вторника. Ни еды, ни воды.

– Мы и не собираемся просто бросить его, – отмахнулась Грейс, и Хэдли вздохнула с облегчением. – Ты останешься с ним.

31

МАРК

Трейлер был не очень большой, с дверью на короткой стороне и двумя высокими окнами на каждой из длинных сторон. Там было тепло, затхло и полно артефактов – карт и фотографий, камней и окаменелостей, наконечников копий и древних инструментов, а еще стоял желтый человеческий череп с отсутствующей нижней челюстью.

Марк сидел на полу на жестком сером ковре. Из холла напротив двери можно было попасть в туалет, техническое