Немедленно перестань! Надо уходить. За жакетом она зайдет завтра утром. Она ссутулившись побрела через пустырь. Звук голосов и смех затихали вдали. Луна зашла за облако, Клеменси споткнулась, и у нее по спине побежали мурашки. Вокруг царила кромешная тьма. Света в домах не было. Их обитатели либо уже спали, либо ушли на танцы.

Она двинулась вперед и вдруг похолодела, услышав позади торопливые шаги. Клеменси резко повернулась. В этот момент показалась луна и осветила высокую сухую фигуру.

— Джошуа… — Она испытала секундное облегчение, но тут же разозлилась. — Какого черта ты крадешься за мной?

Его глаза полыхнули.

— Куда ты идешь?

— Домой, куда же еще? Я не любительница ночных прогулок.

— Тогда почему ты не вызвала такси? Или не попросила кого-нибудь подвезти тебя?

Она открыла рот… и тут же закрыла его. Гнев прошел. Джошуа и в самом деле заботился о ней.

— Тут совершенно безопасно, — пробормотала Клеменси. Интересно, как он умудрился заметить ее поспешный уход?

— Я провожу тебя, — отрывисто сказал Харрингтон.

— В этом нет никакой необходимости, — сухо ответила Клеменси, прекрасно зная, что спорить бесполезно.

Как она и предполагала, Джошуа пропустил эти слова мимо ушей и зашагал рядом, приноравливаясь к ее походке.

Она украдкой покосилась на него, но смуглое лицо Харрингтона было непроницаемым. Он был так мучительно близко… Хотелось, чтобы он взял ее за руку. Клеменси пришлось стиснуть кулаки, чтобы не сделать это самой.

— А твоя белобрысая не станет волноваться? — Клеменси не могла поверить, что этот вредный, ехидный голосок, нарушивший тишину, принадлежит ей. Она не назвала блондинку потаскушкой, но намек был достаточно прозрачен.

— Если ты имеете в виду Кейт, — спокойно ответил Джошуа, — то она адвокат и моя старая подруга. Мы вместе учились в школе.

— Такая же подруга, как я? — издевательски спросила она и вдруг опомнилась. — Извини, Джош, — внезапно вырвалось у Клеменси. Должно быть, в эту минуту он испытывает к ней не меньшее отвращение, чем она сама. — Обычно я не такая… склочная. — Она бы не вынесла его осуждения.

— Обычно ты не беременна.

Клеменси застыла на месте. Как он…

— Ты видел меня в больнице и решил, что я беременна?

— Такая возможность пришла мне в голову еще вчера, — негромко ответил Джошуа. — Когда забеременела Лора, я не обратил внимания на признаки, которые бросались в глаза. Мне не хотелось бы повторить эту ошибку.

— Я уже говорила, это было простое отравление. А в больницу я могла обратиться с чем угодно. — Синие глаза впились в ее лицо, и Клеменси поняла, что правда написана у нее на лбу. — Вероятность очень маленькая, — пробормотала она.

Джошуа молча взял ее за руку и повел к скамейке, стоявшей на берегу пруда. Там он отпустил Клеменси и сел рядом.

— Мне следовало быть осторожным и принять меры, — вполголоса сказал он. — Но я думал…

— Что я принимаю таблетки, — ровно закончила Клеменси.

Он кивнул, но затем покачал головой.

— Нет, черт побери. В тот момент я вообще ни о чем не думал.

— И я тоже, — пробормотала Клеменси.

— Ты собиралась рассказать мне? — Его голос был странно напряженным, а мрачный взгляд заставил Клеменси вспомнить то, что случилось пять с лишним лет назад. Ситуация была до ужаса похожей. Даже скамейка у воды. Однако существовало одно важное отличие: Лору он любил.

— Клеменси… — ворчливо поторопил он, видя, что молчание затягивается.

Она проглотила комок в горле и наконец сказала:

— Не знаю.

— А тебе не приходило в голову, что это имеет ко мне самое непосредственное отношение?

— Я об этом не думала. — Он говорил о ее беременности как о свершившемся факте. — Результат будет известен только завтра.

— А если он будет положительным?

Клеменси не ответила.

— Я догадываюсь, что ты уже думала об этом и строила планы… — Он осекся и прищурил глаза. — О боже, может быть, ты уже…

— Я не… — Не смела думать о будущем. Она поспешно закрыла рот.

— Не имела времени подумать? — догадался он. Голос Джошуа резал ее как ножом. — Была слишком занята приготовлениями к новой работе? Или просто отказывалась смотреть в лицо фактам, принимать в расчет нежелательный вариант?

Клеменси сжала кулаки. На мгновение она возненавидела Харрингтона за то, что тот так плохо ее знает. Ребенок Джошуа — нежелательный вариант? Она боролась со слезами, испытывая желание плакать и смеяться одновременно. Она не смела надеяться и строить планы на будущее, потому что боялась горького разочарования! Сын или дочь Джошуа. Его частичка, которая всегда будет с ней, и которую она будет любить всей душой.

— Я ничего не хочу от тебя, — нетвердо сказала она. — Это моя проблема, и я сама справлюсь с ней. — Рот Джошуа сжался, и она тут же пожалела о неудачно выбранных словах. — Я сама несу за это ответственность, — быстро поправилась она.

— О нет, Клеменси, — зловеще сказал он. — Ответственность несем мы оба. И будь я проклят, если позволю, чтобы моего ребенка воспитывали няньки, а в шесть лет отдали в закрытую школу, откуда выпускают только на каникулы!

Неужели он действительно думает, что она уготовила своему ребенку такую судьбу?

— Я иду домой, — сквозь зубы процедила она, поднимаясь.

Джошуа встал следом.

— Это было нечестно, — тихо сказал он.

— Да, — еле слышно ответила она и вздрогнула.

— Ты не взяла с собой жакет?

— Оставила в шатре. Заберу завтра.

Всю оставшуюся дорогу Харрингтон промолчал. Не приходилось сомневаться, что его мысли были такими же беспорядочными, как и ее собственные. Она порылась в сумочке, нашла ключ и подняла глаза.

— Спокойной ночи, Джошуа.

— Спокойной ночи. — Лицо Харрингтона напоминало маску. Он хотел повернуться и уйти, но остановился.

— Клеменси, — тихо сказал Джошуа, глядя в ее запрокинутое лицо, — а если…

— Я не выйду за тебя! — отрезала она.

— Я еще не делал тебе предложения. — Внезапно уголки его губ поднялись вверх.

— Но собирался, — со спокойной убежденностью ответила Клеменси. — Сделать то, что требуется от порядочного человека. — Она сумела сделать так, чтобы эти слова прозвучали небрежно, но не смогла ответить на его неожиданную улыбку. Конечно, предложение было предварительным, целиком зависящим от результатов анализа. Она проглотила слюну, чтобы не дать вырваться наружу истерическому смешку.

— Да, — признался Джошуа. На его челюсти проступили желваки.