– Конечно, – согласился он, помимо воли меняя тон с фатовского на серьезный, – конечно, без традиций и истории нам не сохраниться, и это особенно важно сейчас, когда расстояния становятся все короче, а время мчится все быстрее. Впрочем, Пеллия велика, и ей случалось видать виды… Свободы давались нашим предкам с кровью, и было бы совершенно глупо использовать эти свободы вполсилы. Сейчас для нас наступает время идей и возможностей. Тот, кто способен рождать идеи и реализовать их, получает возможности, от которых захватывает дух. И многие из этих людей, уверяю вас, останутся в истории, сами став частью новых легенд.

– Вы очень оптимистичны, господин князь, – вздохнула Кита Форар. – Здесь, в Майли, на одного «человека идеи» приходится по два, а то и три откровенных мошенника, и я вас уверяю, своего они не упустят.

– Ну, – засмеялся Маттер, – это явление абсолютно неизбежное. Времена перемен всегда выносят наверх потоки мутной пены. Уж не напомнить ли мне вам, сколько традиционных фамилий потеряли свое имущество и влияние по окончании Династических войн? И сколько простых стрелков стали обладателями собственных замков? Но то было давно, а сейчас ситуация усложнилась. Земли и замки сейчас не в цене, в цене знания, энергия и некоторая ловкость рук. Старая клановая система рухнула, на ее место идут обезличенные финансово-промышленные группы, заинтересованные не столько в заработке, сколько в развитии своих горизонтов.

– Обезличенные? – переспросила его Элида. – Как же это?

– Люди, управляющие этими группами, не являются не только их владельцами, но зачастую даже не держат в своих шкафах ценные бумаги.

– То есть этими, э-ээ… группами руководят некие наемные финансисты? И родом они все, как я догадываюсь, из столицы?

– Родом они могут быть откуда угодно, для держателей капитала это не имеет никакого значения. Важна лишь способность ориентироваться в обстановке и принимать верные решения. Пятьдесят, сто, двести лет назад – торговый клан непременно управлялся старшим в роду, и основной задачей его было сохранение стабильного положения в королевстве, невзирая на те или иные казусы. Поэтому основной капитал торговых домов старины рос очень медленно – это обстоятельство позволяло сохранять пеллийские финансы в состоянии стоячего болота, которому не страшны шторма, но в то же время оно, это самое болото, неспособно к развитию.

Элида задумчиво пригубила из своего бокала. По ее глазам Маттер видел, что она все еще не определилась, как воспринимать своего столь неожиданного гостя.

– Я хорошо понимаю, о чем говорит ваша светлость, – произнесла женщина. – Более того, многое я вижу собственными глазами. Не знаю, что вам видно из столицы, но здесь у нас другой масштаб. Иногда ситуация начинает напоминать мне поле боя… особенно сейчас, когда ставки вдруг стали повышаться.

– И… насколько? – очень осторожно поинтересовался Маттер.

– Мне тоже хотелось бы знать ответ на этот вопрос. Послушайте, князь, – Элида Ламма допила свой бокал и вдруг, откинувшись на спинку стула, посмотрела на него с каким-то бесшабашным прищуром: – А ведь мне, в отличие от Киты, кое-что про вас известно.

– Обо мне известно многим, – развел руками Маттер. – Но я, уж поверьте на слово, не очень чувствителен к своей славе и даже к репутации.

– И тем не менее… Известно, что вы располагаете значительными средствами – настолько значительными, что смогли построить себе самый большой воздушный корабль в королевстве. Но при этом ваши коммерческие экспедиции далеко не всегда приносят ожидаемую прибыль… А еще говорят, что вы вхожи в такие двери, которые редко открываются даже перед обладателями самых блестящих титулов. И вот вы здесь, у меня за столом. Что прикажете мне думать по этому поводу?

– Только то, что я ни в коем случае не намерен причинить вам зло, – твердо ответил князь. – И еще – сегодняшняя наша встреча действительно случайна.

– Ложь является частью вашей жизни, князь, но все же… скажите мне, каким образом вы оказались возле дома Киты нынешним вечером?

– Я предполагал, что этой ночью с нею может случиться несчастье.

– Вы – предполагали? Но почему?..

– Потому что мой телохранитель донес мне о том, что за домом госпожи Форар следит опытнейший столичный сыскарь. И еще потому, что в Майли появились люди Братства. Я умею находить связь меж событиями даже тогда, когда она далеко не очевидна.

Госпожа Ламма закусила губу. Несколько мгновений она не отрываясь смотрела на Маттера – князь видел, как вздымается под платьем ее грудь.

– А зачем же ваши люди наблюдали за домом Киты? – спросила она наконец.

– Затем, что я искал встречи с вами.

Элида резко встала – Маттер с тревогой наблюдал за ее действиями, не зная, чего ждать, однако хозяйка старинной усадьбы всего лишь подошла к камину, расположенному в торцовой стене длинного зала, буднично присела на корточки и чиркнула спичкой.

– Я ценю откровенность вашей светлости, – произнесла она, не оборачиваясь. – Но мне не очень понятно, чем я могу помочь тем, кто стоит у вас за спиной.

– Можете, и многим. И награда за эту помощь превзойдет все ваши ожидания, это я могу вам гарантировать.

– Награда?.. – Женщина выпрямилась, подошла к столу и нагнулась к Маттеру, опираясь о край стола локтями. – О нет, ваша светлость. Награду, о которой я могла бы мечтать, не сможете дать мне даже вы.

– Как знать, моя госпожа? Ради того, чтобы из ваших глаз ушла тоска, я готов на многое.

В ответ Элида разразилась негромким, на удивление мелодичным смехом.

– Нет-нет, господин князь. Вам не стоит утруждаться, тем более, что вы все равно не сможете сделать того, о чем я могла бы попросить вас. Но, если мои догадки верны и вы явились в Майли, чтобы разыскать одного человека – человека, известного нам обоим, – то вдвоем мы действительно можем попытаться…

– Я предполагаю, что вам этот человек известен куда лучше, чем мне, – кашлянул Маттер.

– О да, ваша светлость. Вы не удивитесь, если я скажу вам, что желаю встречи с ним не меньше вашего?

– Не очень, моя госпожа. Не очень…

Их глаза встретились вновь, и Маттер поразился тому, что увидел в ее взгляде: давно уже женщины не смотрели на него так. Без сомнения, Элида Ламма обладала немалым актерским дарованием и могла сыграть великое множество ролей, однако глаза подчинялись ей не во всем. Тревога в сочетании с надеждой, и – что-то еще, очень женское, а потому слабо постижимое для Маттера: вот что увидел он во взгляде прекрасной хозяйки усадьбы. Это длилось буквально несколько мгновений, а потом Элида провела рукой по лицу и скользнула на свое место за столом.

– Вам придется рассказать мне столько, сколько это будет возможно, – произнесла она, очень буднично разливая вино по бокалам.

Маттер бросил короткий взгляд на бледную и притихшую Киту Форар, которая старалась казаться как можно менее заметной, и вздохнул.