– Едут! Синьорина, едут!

Я с облегчением отложила кусок пирога – еда не лезла в рот, встала из-за стола:

– Кто едет? Ты видел?

– Та синьора, которая громко кричит, и с ней молодой синьор! – отвечал мальчишка.

Я торопливо расправила черные юбки, пригладила волосы и, заслышав шум у входа, вышла на крыльцо. Это действительно были Прима Рокуэлл и ее сын Роналдо. Оба в трауре. Только молодой синьор осматривался вокруг с выражением скуки на лице, а вот физиономия синьоры выражала торжество и злорадство.

Я напряглась. Что-то не нравились мне родственники синьора Портэлла…

Между тем коляска остановилась, и здоровенный слуга распахнул лакированную дверцу. Прима Рокуэлл сошла с подножки, высоко задрав нос, точно королева. Огляделась вокруг по-хозяйски, потом сделала вид, что только что заметила меня:

– Вот и вы милочка, – сказала она небрежным тоном. – Немедля сдайте ключи от погребов, счетные книги и все драгоценности, что успел вам подарить мой бедный обезумевший брат.

Пока мы с экономкой стояли, хватая ртом воздух, злобная ведьма добавила:

– У меня на руках королевский указ! Мой сын назначен наследником своего родного дядюшки. У вас полчаса на то, чтобы собрать вещи! И учтите: не вздумайте прятать вилки! Я лично проверю ваш сундук!

Мне в лицо бросилась кровь. Отчаянно хотелось что-то сделать, но… Я чувствовала себя сейчас ровно так же, как тогда, когда летела в ледяной канал. Под ногами – бездна, а рядом – только руку протяни, человек, который пожелал отнять все, что есть.

Круто развернувшись, я вошла в дом. Прошла в комнату и мрачно взглянула на стоящий там сундук. Ни одна вещь здесь не принадлежала мне лично. Все предоставил дядюшка Одэлис. Одежда, книги, письменные принадлежности… Украшений, кстати, не было. Просто не возникало в них необходимости. Только мои собственные скромные золотые сережки и цепочка – из другого мира.

Что ж, надо взять немного простой одежды – Приме мои платья все равно не налезут, и уходить. Только куда? Я не бывала нигде дальше шато. Соседей, конечно, знаю, но шапочно. Никто не примет меня, разве что…

В дверь торопливо постучали. Протиснулась служанка и зашептала:

– Синьорина, меня экономка наша послала! Сказала, помочь вам собрать корзинку и проводить к домику синьора Портэлла. Он его вам завещал, и бумага на то у синьоры есть.

Я приободрилась. Вспомнила маленький домик с одной комнатой и кухней, который однажды показывал старик. Там вполне можно жить, только вот что есть и пить? Чем топить маленький очаг? Впрочем, эти вопросы я буду решать позже.

Служанка сноровисто помогла упаковать в корзинку одно приличное черное платье и мантилью – в них я ходила по воскресеньям в церковь. Рабочий костюм – юбку, блузу, платочек, прикрывающий шею, жилет и немного белья. Подумав, я накинула на плечи поношенный плащ и сунула в корзинку тетрадку, в которую записывала советы синьора Портэлла.

Между тем на веранде выстроились все слуги. Прима Рокуэлл вышагивала перед ними как генерал и объясняла, что теперь в поместье все изменится:

– Лентяев я не держу! Любой может вылететь за ворота! Каждый из вас должен приносить поместью пользу… и деньги!

Я задержала дыхание и пробежалась взглядом по лицам. Эти люди… Я знала каждого. Многие слуги жили в шато постоянно, не имея собственного угла.

Вот веселая хохотушка Винченца, такое вычурное имя ей дали в честь прапрадедушки, благородного синьора. Девушка устроилась на работу в шато, потому что в ее семье было много детей, а ей хотелось скопить приданое. Синьор Портэлл не только платил ей жалование, но и делал подарки к праздникам – ленты для волос, отрезы ткани на блузки или юбки. Помогал девчушке собрать кое-что, чтобы в будущем стать женой одного из работников виноградника. А теперь, Винни, как ее звали в шато, поникла. Молодой хозяин успел окинуть её сальным взглядом.

Вот Диего, парнишка «подай-принеси». Он прихрамывает с рождения, да еще слегка заикается. Синьор Портэлл сам изготовил для него башмак с толстой подметкой и учил правильно дышать при разговоре. В результате речь практически выправилась, да и хромота стала почти незаметной. Через год-два угловатый подросток мог превратиться в симпатичного контактного парня. И может, нашел бы себе в шато невесту, а теперь его могут выгнать вон, если не угодит новой хозяйке.

Я еще раз обвела взглядом дом и грохнула на пол свою корзину:

– Синьора Рокуэлл, я собрала вещи. Можете не провожать.

Прима коршуном кинулась на корзину. Я ожидала этого и не стала завязывать крышку.

– Я должна убедиться, что эта наглая интриганка ничего не утаскивает из шато! А это что? – выпучив глаза, сестра покойного синьора Портэлла смотрела на тетрадь с записями.

– Это мое, синьора, – как можно спокойнее сказала я.

– Мой брат совершенно разбаловал свою подстилку! – сквозь зубы процедила Прима. – Давать какой-то нищей девчонке бумагу!

Она отбросила тетрадь, но ею неожиданно заинтересовался Роналдо.

Скромный библиотекарь изрядно изменился за эти полтора года – его одежда, пусть и траурная, выглядела пышно и нелепо. Чересчур объёмные банты на рукавах и чулках, да и весь придворный наряд странно смотрелся в простоте загородного поместья. Но больше всего изменилось выражение лица. Теперь он смотрел на девушек из прислуги масляными глазами, крутил тонкий ус, а порой поглаживал холеную остренькую бородку.

– Как интересно… – протянул он, листая мои записи, – весь технологический процесс изготовления «Королевского лекаря»! С указанием трав и добавок… Думаю, маменька, вы отыскали сокровище.

С этими словами Роналдо захлопнул тетрадь и уставился на меня выпуклыми водянистыми глазами:

– Мы вас больше не задерживаем, синьорина, поторопитесь, если не хотите иметь дело со стражниками.

Мне было жаль тетради. Все, что там записано, я помнила наизусть, но это была память о синьоре Портэлле… Запихнув обратно в корзинку выброшенное шустрой синьорой белье, я двинулась к двери. Экономка успела сунуть мне свиток, когда я проходила мимо и напомнить шепотом:

– Идите вниз, вдоль ручья, синьорина. Домик там. Это не тот, который в центре виноградника, это другой, за фермой. Увидите желтые ставни и смело заходите! Синьор Портэлл просил передать, что это его последний подарок, и он просит вас обязательно прожить там год. Потом можете продать