Так уж сложилось, что он безоговорочно уступил мне право принимать решения. Я его понимаю, мне бы сейчас тоже не помещал уверенный в себе и знающий, что делать товарищ.

— С ранеными не уйдём… Да так и так не уйдём. Ты не ходок, из нас четверых, только я один смогу, если повезёт конечно, попробовать прорваться. Но по моему — это наш единственный шанс. Если я вырвусь, большая часть этих гнид точно за мной пойдёт, тут останется один или в крайнем случае два человека. Вы должны продержаться, если конечно мужики так долго протянут. Ну а если не вырвусь… Всяко лучше в бою погибнуть, чем просто под нож горло подставить. Насчет того, что они обещали тебя и Лёху отпустить, я не верю. Слишком уж много они нам сейчас рассказали.

— Я тоже думаю, что они нас не отпустят. Зачем им это? Они уже далеко зашли. Говори, чего делать. Я готов.

— Тянем время, до темноты тут всего ничего осталось, а я попробую по-тихому выбраться. На дальнем склоне кусты и лес вплотную к оврагу подходят. Сейчас эти десять минут, что они нам дали истекут, а говорить они с нами долго не будут, у них времени мало. Как только разговор закончится, надо попробовать шумнуть, обозначить, что мы готовимся к прорыву. Когда стрельба начнётся, попробуй меня прикрыть, я тебе почти все патроны оставлю, возьму только один рожок и пистолет твой. Сейчас смотри внимательно, а я пойду раненных гляну и попробую с Алексеем поговорить, если он в сознании.

Спустившись на дно оврага, я подошёл к следаку и Лёхе. Оба сейчас без сознания, но если майор лежит спокойно, и с момента своего ранения так и не пришёл в себя, то Лёха мечется в бреду. Оба тяжёлые. У следака кровь остановилась, бледный, но дышит вроде ровно. Лёха же весь горит, жар у пацана сильный. Время от времени он приходит в сознание, и тогда просит пить, но пить ему как раз нельзя. Кто его знает, что у него там пуля задела. Продержитесь парни, выживите, а я попробую повоевать за нас всех. Выбора у меня особо и нет. Меня готовили на «сборах» пусть и не так долго, но какие-то элементарные знания и навыки у меня теперь есть. А сейчас мне надо, что бы Лёха хотя бы не на долго стал способен к активным действиям. Вражины знают, что боеспособных у нас всего два человека, а это значит, что если огонь будут вести двое, то внезапный прорыв третьего стрелка они могут и не ожидать. Этот шанс нельзя упускать.

— А. Пить… — прохрипел Лёха, когда я отдёрнул вату с нашатырём от его лица.

— Держись братишка, пока нельзя тебе пить.

— Больно…

— Я знаю брат, знаю. Но сейчас мне нужна твоя помощь. Без тебя никак. Мне нужно, что бы ты пострелял из автомата, хотя бы в воздух. Сможешь?

— Попробую — едва слышно шепчет Алексей.

— Я сейчас заряжу автомат, тебе останется только нажать на курок. Там всего пол рожка, надо выстрелить всё, до железки. Когда Лейтенант начнёт стрелять, тут же присоединяйся и ты — надеюсь парень найдёт в себе силы, чтобы нажать на курок. Трогать и перемещать его куда-либо я не буду, но даже если он будет стрелять со дна оврага, уже хорошо.

Тактика выхода из окружения хорошо изучена военными, из опыта прошедших ранее войн. Но то, чему нас учили, относится к подразделениям уровня рота-батальон, как выходить из вот таких ситуации никто и некогда мне не преподавал. Тут нужно включать голову и придумать что-то своё. Фактор внезапности наша единственная надежда.

Я скидываю верхнюю одежду. Умереть от холода мне не грозит, не дадут мне столько времени, а подвижность и свобода движения мне сейчас нужны больше, чем комфорт. У меня на спине автомат, в котором всего двадцать патронов. В одной руке нож, во второй пистолет лейтенанта. Всё, больше мне ничего не понадобится.

— Сейчас я снова поговорю с этим отморозком и как только разговор закончится, начинаем — даю я последние наставления Никите — постарайся на его голос стрелять, но и не подставляйся особо, вообще лучше не высовывайся из оврага.

— Хорошо. Удачи тебе Кирилл — лейтенант сосредоточен и спокоен.

— Палыч! Ты тут ещё?!

— Тут, куда я денусь. Чего решили?

— Слушай, давай я тебе скажу где тайник, и вы уйдёте? Ну зачем я тебе? Легче тебе не станет, если ты мне шею свернёшь. Следак же уже при смерти, он и так умрёт.

— У тебя одна минута, потом мы пойдём за твоей подстилкой! Я свои требования озвучил. Время пошло!

— Ну пожалуйста! Я жить хочу! — плаксивым голосом прошу я, готовясь к забегу наперегонки со смертью.

— Давайте! — даю команду Никите, и тут же раздаётся первая очередь, а я в это время пулей лечу к намеченному мной месту выхода из оврага. Проходит всего пару секунд и к стрельбе подключается второй автомат, который я оставил возле Лёхи. Молодец парень! Но времени на восхищение стойкостью и мужеством моего молодого егеря у меня нет, я уже почти выбрался из оврага. Со стороны противников тоже началась стрельба.

Меня заметили, когда я успел пробежать пару десятков метров. На одного из стрелков я выбежал сам. Можно сказать, лоб в лоб с ним столкнулся. Субтильный мужичек быстро перезаряжал «мосинку», уже втыкая обойму в пазы ствольной коробки. Ему оставалось только вдавить патроны, выбросить обойму и передёрнуть затвор, дело пары секунд. Не останавливаясь, со всего разбега, врезаюсь в стрелка, не глядя тыкаю в него несколько раз ножом и тут же бегу дальше, подхватив почти заряженную винтовку. Сзади слышится крик раненного человека. Кого это я приложил интересно? На ходу я лица не разглядел.

Всё, элемент внезапности закончился. Теперь надежда только на мои крепкие и молодые ноги. Если удастся оторваться достаточно далеко, им меня не догнать, я сильнее, выносливее и моложе. Мои мысли прервали первые выстрелы, которые начали сбивать ветки деревьев недалеко от меня. Стрелки меня ещё не видят и стреляют больше наугад, а быстро подойти на расстояние прицельного выстрела им мешает овраг и бьющий из него автоматный огонь. Лейтенант стреляет короткими очередями, но довольно часто. У меня ещё есть небольшая фора, надо поднажать.

Глава 13

Старые то они старые, но они на лыжах, а я нет. Хотя были у меня с собой лыжи в овраге, чего я дурень их не взял? Не отстают от