— Ты что-то хотела, кис? Или просто по полу покататься?

— Пить захотела.

Чистую воду жадными глотками пью, пол взглядом сверля. Сна всё меньше остаётся. Зная, что под дверью мужчины дежурят, мозги отключив. Устроили, непонятно что, хоть меня не вмешивая.

— Князь, не трогай. Илюша, блин!

Вскрикиваю, когда на слова наплевав, мужчина на руки поднимает. Ладонью задницу сжимает, заставляет ногами торс обхватить. И сразу жаром бьёт, от воспоминаний, что в душе так же было. Когда сгорала, извивалась, большего хотела.

И сейчас повторяется. При Михе, прилично вроде, но тело дрожью берёт.

— Просто счёт равняю, лапочка, не возмущайся.

— Михе больше счет равнять нужно.

— Вот пускай наш отрыв и остается. Ага?

— Не-а.

Князь глаза щурит, челюсть сжимает. Едва головой ведёт, грубые слова проглатывая. Ничего не говорит, но догадываюсь, что хотел. Бережно на кровать роняет, уходить не спеша.

Миха тоже застыл, с двух сторон отступили. Друг друга взглядом сверлят, меня ни о чем не спрашивая. Словно действительно решили, что и сегодня со мной кто-то ночевать будет.

Но не для того я себе желание выигрывала, чтобы снова в горячем коконе сомнений засыпать. Мне перезагрузка нужна, спокойствия капля. А мужчины этого дать не готовы.

Может, в этом их план? Давить, без перерыва, без спасения, чтобы сломалась под давлением. На пытку похоже, если бы палачи такими красивыми не были.

— Хватит меня дергать, — произношу, голову на подушке устраивая. Глаза прикрываю, устав чужую реакцию считывать. — Идите к себе. Это дурость, под дверью сторожить.

— Так ты скажи, кому остаться, и второй легко уйдёт.

Легко? Сомневаюсь, что Князь своих же слов придержется. Миха ещё может свалить, решения уважая. А Князь точно просто не отступит, выбор принимая.

— Я одна хочу остаться. Не можете сами договориться — значит оба свалите. И меня до понедельника не будите.

— Так только пятница началась.

— Именно.

Жду, пока свет погаснет, и мужчины уйдут. Тишиной оглушает, когда они далеко оказываются. Вслушиваюсь, понимая, что действительно уходят. Устроили представление для одного зрителя, которое я пропустить могла. Себе на уме ребята, ничего логичного нет.

Сон не идёт, пока верчусь с бока на бок. Интуиция орёт, что ночь спокойно не пройдёт. В ожидании, что кто-то из них вернётся. Может, монетку подбросили и решили своё.

Готова свободу поставить на то, что к рассвету кто-то да ворвётся в комнату.

— Кис, спишь?

— Сплю.

— Лгунишка.

Миха без спроса в кровать забирается. Сгребает легко в объятия, без раздумий лишних. Со спины меня обнимает, вжимаясь. Талию обвивает, в шею дышит.

— Мих…

— Ты сказала нам договориться, мы практически это сделали.

— И Князь просто так свалил?

— Заебала, лапочка. Как тебе в бошку вбить своё имя?

Голос с другой стороны раздаётся. В темноте мужскую фигуру разглядываю, которая с меня одеяло стягивает. На двоих делит, голой кожи касается. В глаза заглядывает, хоть ничего и не видно.

— А вы не…

— А мы не, лапочка. Сама зеленый свет дала. Мы уже говорили, выбор за тобой. А пока его не делаешь, будем по-другому Миху из твоей кровати изгонять.

— Смотри, чтобы тебя не изгнали, Илюх.

У них свой бой идёт. Руки по телу постоянно шарят, когда они друг друга отталкивают. В итоге зажатой оказываюсь, между молотом и наковальней. Двумя раскаленными металлами, плавящими свинец в моих венах. От чего дышать тяжело, в голове мрак сплошной.

— Спи, лапочка. Завтра разбираться будем.

К подобному жизнь нихрена не готовила. Думал, столько прошел, хер там что удивить может. А как Тиса ворвалась, так всё удивлять продолжает. Руки выкручивает и глазами хлопает. Мол, а чё такого?

Докатились до того, что вместе к ней в кровать забрались. Сначала дыры в друг друге жгли полночи, чтобы другой к Тисе не пошел. Будь на месте девчонки другая девка — давно бы послал. Но Тиса не девка, и не другая. Вцепилась, как репьях, без желания даже. И не отпускает.

Поэтому с Илюхой молчаливое соглашение приняли. На троих кровать разделили, на двоих — Тису. Но только она не шлюха, чтобы делиться и по очереди брать. Одна ночь, чтобы к драке не довести, а после пускай Князь валит из нашей постели.

— Руки убрал, — предупреждаю, почти мирно, когда ладонями возле груди сталкиваем. — Илюха.

— Сам убери, Мих. Итак весь её облапал. Я не шучу.

— Я тоже.

Пиздец. Из-за баб с лучшим другом разборки устраивать. Привыкнуть надо было, осознать всю хреновость ситуации. Раз за разом с одним исходом заканчивается. Выяснением, чьей киса будет. И вроде на поездку согласились, ей выбор оставляя.

А не помогло.

Сильнее рвать хочется. За то, что другой мужик руки тянет к моему. И права у нас на Тису одинаковые. Нулевые. Но это пока, дальше видно будет.

Сна ни в одном глазу. Когда горячее тело девчонки в руках, сложно в сон провалиться. Лучше бы Тису на спину опрокинуть и войти до упора, на себя насаживая. Чтобы кричала, хныкала и повторения просила. В машине она отзывчивой была. Сама подсказку дала, как завалить.

Не давил, не сламывал сопротивление. Её лишь толкнуть слегка нужно, а дальше девушка сама всё сделает. И отзываться будет, и стонать, и влагой исходить.

Теперь следить бы, чтобы Князь в нужную сторону не толкал.

— Мих, по-братски, свали к себе.

— По-братски, Илюх, сходи нахрен. К утру вернуться можешь.

— Вы, братья-кролики, заткнитесь уже.

Тиса крутится, сопит недовольно. То на один бок переворачивается, то на другой. Пока лицом в подушку не падает, спину оставив обнаженной. Так тоже можно. Меж лопаток провести, на поясницу надавить.

Блять, не завались Князь вечером, я бы её уже натянул. Хоть немного член усмирил, которому уже хреново от воздержания. И шлюху не снимешь, хотя в городе полно. И не малолетка, чтобы рукой справляться всю поездку.

— Вы либо спите, — шепчет тихо. — Либо уходите. Я, правда, очень устала.

— Знаешь, кис, усталость хорошо сексом снимать.

— Ну так идите и переспите с кем-нибудь.

— Так с тобой охота, лапочка.

— Лапочка вне зоны доступа. И лапочка сейчас вас нахрен пошлет.

Четко на места поставила. Но ни меня, ни Илюху не проняло. Так, на пару минут успокоиться, а потом опять бороться. Взглядами бодаться и сантиметры нежной кожи отстаивать.