Поэтому мы должны внимательно проанализировать и смоделировать ситуацию и принять верное решение. Хватит на чужом празднике плясать на одной ноге и говорить, что это и наш праздник тоже. Это не наш праздник. Это праздник американцев, Запада и Ирана.

Для начала поясню, что такое Центральная Азия в мировой политике. США рассматривают ее как регион, богатый углеводородным сырьем и рядом других полезных ископаемых, и заинтересованы в обеспечении безопасности трубопроводных систем, проходящих через данную территорию. Очень активен Китай, стремящийся обеспечить свое присутствие в добыче железа, золота, серебра. Он получил от Душанбе тысячу с лишним якобы спорных квадратных километров территории в Горном Бадахшане, взял под контроль крупное месторождение серебра Кони-Мансур. Пекин дает инвестиции в виде связанных кредитов, и когда Душанбе обнаруживает, что не в состоянии платить проценты, месторождения просто переходят в собственность кредитору. Экономическую и политическую экспансию проводит в Центральной Азии и Иран.

Для нас центральноазиатское направление сегодня не менее важно, чем европейское. И не только потому, что это регион с ценнейшими полезными ископаемыми. В Центральной Азии находится целый ряд исламских святынь, а Самарканд и Бухара – это города, имеющие большое значение в мире ислама, кстати, именно там зарождались многие направления суфизма. Поэтому происходящие тут процессы нас не могут не волновать. Давайте не забывать, что порядка 20 % населения России – мусульмане. И сегодня, при полной свободе передвижений, многие из них ездят к своим единоверцам, общаются, обмениваются информацией и идеями. В советское время, когда религии притеснялись, многие даже не заметили, как на территорию СССР проник ваххабизм. С некоторыми его лидерами я встречался в Таджикистане и в Узбекистане, так сказать, по служебной необходимости еще в 1980-е годы, и уже тогда было ясно, что движение это будет развиваться и проникать в глубь страны. Мы не имеем права повторять собственные ошибки времен афганской и первой чеченской войны, когда слово «исламисты» стало чуть ли не бранным – что дало повод многим в исламских, да и в западных странах обвинять нас в войне с исламом. Отсутствие российского влияния в Центральной Азии, отсутствие контактов с представителями умеренных направлений в исламе создает вакуум, который заполняется радикалами, и этот радикализм переносится потом в Россию.

Кроме того, Центральная Азия – это территория, вплотную примыкающая к огромному исламскому миру. Наладив тесные отношения со среднеазиатскими государствами, Россия могла бы стать своеобразным мостом между этим миром и Западом. Ориентируясь только на Запад, мы перестаем быть серьезными партнерами для того же Запада. Но если мы вернем себе репутацию страны, имеющей влияние на исламский мир, к нам будут относиться совершенно иначе.

Вспомним уроки советского времени. В годы Гражданской войны, когда страна разваливалась на куски, находились тем не менее люди, которые решали возникшие проблемы с умом. Когда шла борьба с басмачами, многие полагали, что достаточно иметь в Центральной Азии военные гарнизоны, и это все решит. А что получилось? Гарнизоны защищали самих себя, а всю остальную территорию контролировали вооруженные отряды басмачей, которые поддерживались населением. Но Фрунзе, который тогда командовал Ферганским фронтом, быстро сообразил, что Красная Армия ведет себя неправильно, потому что она не понимает специфики региона. В короткий срок он создал специальные учебные заведения, в которых красноармейцы изучали местные языки, религии, традиции. И это принесло свои плоды. А сегодня у нас практически нет специалистов в этой области.

Бухара (Узбекистан)

Я внимательно изучал материалы 1920–1930-х годов, посвященные происходящему в Центральной Азии. И знаете, что меня поразило? Тогда, при Сталине, много и открыто писали об огромных проблемах, с которыми сталкивалась в этом регионе советская власть. А с середины 1950-х, с приходом к власти «либерального» Хрущева, сделали вид, что никаких проблем не было, что армия, как на параде, шла по Туркестану, а восторженное население ей аплодировало. Так идеология уничтожила историю. Так проблему замели под ковер. А нет проблемы – нет и специалистов, способных ее решать. И мы будем оставаться в проигрыше до тех пор, пока специалистов подменяют политтехнологами, а те свои технологии, которые кое-как срабатывают на территории России, будут переносить в другие регионы. Но там они не работают. Исторически сложилось так, что интересами России за ее пределами всегда занимались люди в погонах, а не какие-то непонятные политтехнологи. Нужны серьезные аналитики, специалисты, консультанты, которые будут вести постоянную работу со странами СНГ и нести за нее полную ответственность.

Для России, на мой взгляд, главным является обеспечение национальной безопасности от угроз терроризма и наркотрафика. Ставка в экономическом аспекте на энергетику, имеется в виду сооружение гидроэлектростанции в Таджикистане и Киргизии, проблематична. Опыт эксплуатации Сангутдинской ГЭС показывает, что Таджикистан не собирается платить за электроэнергию (его задолженность достигла уже 70 миллионов долларов).

Я сам родился в Ферганской области, владею узбекским и таджикским языками. Сразу скажу: приветствую всяческую интеграцию в рамках СНГ, но при этом трезво смотрю на вещи. В Узбекистане, Таджикистане и Киргизии, откуда к нам тянутся мигранты, проживает свыше 45 миллионов человек, а ежегодный прирост населения составляет не менее 2 % (от 900 тысяч до 1 миллиона). Работы в этих странах, по сути, нет. Производство рухнуло, хозяйство в упадке, масса низкоквалифицированных рабочих рук. Глава ФМС Ромодановский признал, что за первые шесть месяцев текущего года к нам въехало порядка 10 миллионов гастарбайтеров. С теми, кто уже находился здесь, получается, что каждый десятый в России – сейчас мигрант.

В том же Узбекистане с населением 30 миллионов человек экономическая ситуация очень плохая. Сейчас 73 % производственных мощностей не действуют. Предприятия закрыты или работают с минимальной нагрузкой. Узбекистан выращивал в год 6 миллионов тонн хлопка и не зависел от цен на мировом рынке, потому что имел гарантированный сбыт внутри СССР. Мировые цены периодически падают, что ухудшает положение в сельском хозяйстве Узбекистана, где занята значительная часть населения. Та же история с «белым золотом» в Таджикистане и Киргизии.

Вот такая картина, притом что каждый год население увеличивается. Время идет, ценности меняются. Мигрант 1992–1993 годов из Центральной Азии сильно отличался от нынешнего. Это был человек с советским мышлением, он хорошо говорил по-русски. За последние два десятилетия выросло поколение, которое плохо знает или вообще не понимает русского языка. Многие, не будучи членами террористических группировок, сочувствуют идеям «Исламского движения Узбекистана», «Исламского движения Туркестана», «Союза Исламского джихада». Одно это уже создает для нас угрозу. Второе – наркотики. В официальных документах Управления ООН по делам борьбы с наркотиками и преступностью прямо говорится, что основными государствами-транзитерами наркотрафика из Афганистана в Россию являются Таджикистан, Узбекистан и Кыргызстан.