Нимиц, стремясь ввести врага в заблуждение, сообщил для журналистов только самые общие факты о сражении в Коралловом море. Он привел лишь несколько подробностей и скрывал потерю «Лексингтона» до окончания битвы у атолла Мидуэй. Однако народы стран-союзников все же поняли, что это сражение, отразив агрессивный ход японцев, значительно улучшило военную ситуацию на Тихом океане. Операция в Коралловом море в значительной степени смягчила эффект новости о сдаче Коррехидора.

Прибытие адмирала Нимица с инспекцией на атолл Мидуэй в начале мая 1942 года стало результатом интуитивного предчувствия, основанного на изучении карты. Если японцы вот-вот начнут наступление на Тихом океане, как это предсказывал коммандер Рошфор, то им придется или захватить, или обойти американский укрепленный форпост Мидуэй, расположенный прямо у них на пути. А до сих пор японская военная машина не проявляла тенденции обходить опорные пункты противника. Поэтому, несмотря на всю свою занятость, командующий решил, что лучше слетать туда и самому взглянуть на систему обороны атолла.

Нимиц и офицеры его штаба весь день 2 мая, тщательно проверяли укрепления на двух островках атолла, Восточном и Песчаном. Адмирал залезал в доты, спускался в подземные командные пункты, осматривал ангары, расспрашивал морских пехотинцев и наблюдал за деятельностью узла связи — особенно бесценного кабеля, соединяющего атолл с Гонолулу. Этот кабель, сегмент старой транстихоокеанской кабельной системы, позволял Мидуэю и Перл-Харбору осуществлять открытую телефонную связь, не опасаясь атмосферных помех и японской радиоразведки.

Увиденное Нимицу понравилось. Он оказался особенно доволен тесным взаимодействием между командиром флотских частей на атолле коммандером Сайрилом Т. Симардом и подполковником морской пехоты Гарольдом Шенноном, командиром сухопутных сил. В конце дня он спросил их, что им могло бы понадобиться для обороны Мидуэя от мощной атаки с моря. Шеннон, который уже немало размышлял над этой проблемой, перечислил все необходимое.

— Значит, если я все это вам предоставлю, то вы сможете удержать Мидуэй и отбить массированную атаку с использованием амфибийных сил?

— Да, сэр, — ответил Шеннон.

Нимиц улыбнулся и слегка расслабился. Он попросил Шеннона сделать письменный вариант его доклада, добавив к нему любые иные припасы и подкрепления, которые обеспечат надежную оборону атолла. На следующее утро Нимиц и офицеры его штаба сели в летающую лодку PBY-5A и вылетели обратно в Перл-Харбор. В своей обычной манере, не поднимая лишнего шума, он предупредил защитников атолла о грядущем наступлении и одновременно наполнил их уверенностью в своих силах.

В течение нескольких следующих дней адмирал Нимиц был плотно занят ходом сражения в Коралловом море, а также давал советы адмиралу Гормли и его штабу по организации нового командования в южной части Тихого океана. Ко второй неделе мая анализ радиоперехватов показал, что японские корабли в больших количествах сосредоточиваются как в своих водах, так и в районе Марианских островов. Рошфор и его помощники пришли в заключению, что целью японцев действительно является захват Мидуэя.

С этой оценкой Нимиц почти согласился, однако он не мог пренебречь и иными мнениями. Армейские ВВС, например, ожидали рейда на Сан-Франциско и по этой причине не могли выделить Нимицу необходимое, по его мнению, количество бомбардировщиков. Генерал Макартур полагал, что японцы возобновят наступление на район Новая Гвинея — Соломоновы острова. А британские военные стратеги доказывали — вопреки всем фактам, — что следующий ход японцы снова сделают в Индийском океане.

Когда японцы начали называть предстоящее наступление «операция МИ», все вспомнили, что свою неудавшуюся высадку в Порт-Морсби они обозначали «операция МО». Для Рошфора решающим доводом стали повторящиеся ссылки на «АФ», что, как он знал, служило японским кодовым обозначением Мидуэя. Станция «Гипо» уже давно заметила, что японцы обозначали американские позиции в центральной части Тихого океана кодовыми группами из двух-трех букв, начинающимися на «А». Так, место, куда был совершен рейд 7 декабря 1941 года, обозначалось «АН». В начале 1942 года летающие лодки, вылетев с Маршалловых островов на новую бомбежку Перл-Харбора, садились для дозаправки с субмарин в районе рифов Френч-Фригейт, обозначавшихся как «АГ». Экипажи этих бомбардировщиков предупреждали, чтобы они уклонялись от воздушной разведки, базирующейся на «АФ», которым мог быть только близлежащий Мидуэй.

Когда и эти доказательства не смогли убедить всех, Лейтон и Рошфор придумали, как заставить самих японцев подтвердить их предположения. Лейтон предложил Нимицу, чтобы тот приказал Мидуэю послать фальшивую радиограмму о том, что у них сломалась установка для опреснения воды — весьма серьезная проблема, поскольку иных источников пресной воды на атолле не имелось. Нимиц согласился и отправил распоряжение по кабелю. Мидуэй радировал о «поломке» открытым текстом, а два дня спустя станция «Гипо» расшифровала японскую радиограмму, сообщающую, что на «АФ» нехватка пресной воды.

К середине мая адмирал Нимиц, получив от Лейтона и Рошфора достаточно доказательств, что японцы предпримут атаку на Мидуэй и что этому удару будет предшествовать атака на Алеутские острова, решил исходить при планировании операций именно из этого. Для организаций единого командования имеющимися американскими силами он сперва уведомил о своих намерениях генерала Эммонса, а затем объявил состояние «отражение атаки вражеского флота», после чего все подразделения в районе Гавайев (за исключением армейских частей на суше) перешли под прямое командование командующего флотом. Хотя главной обязанностью Нимица продолжала оставаться оборона самих Гавайев, он вывел из-под своего командования бомбардировщики 7-го крыла, и отправил большую их часть на Мидуэй.

Встревоженный Эммонс послал Нимицу (снабдив своей одобряющей резолюцией) критический отзыв, подготовленный армейской разведкой. Как отмечалось в документе, планы Нимица основываются на оценке возможных намерений противника, однако гораздо благоразумнее строить планы на основе всего, что противник в состоянии совершить, а японцы, несомненно, в состоянии атаковать Оаху. Прочитав это «наставление по азам разведывательной деятельности», некоторые штабисты главкома вскипели от возмущения, однако Нимиц воспринял шпильку добродушно. То было, по его словам, исполненное благих намерений и полезное предупреждение, которым он предложил им воспользоваться. Для этого он поручил одному из своих офицеров, кэптену Джеймсу М. Стили, проводить критическую оценку информации, добытой флотской разведкой. Говоря конкретнее, Стили полагалось подвергать сомнению каждый факт, добытый Лейтоном, Рошфором и их помощниками.

Чего же Нимиц не сделал — и не собирался делать, — так это распылять свои усилия и ограниченные ресурсы в попытке встретить любую возможную атаку, на которую японцы были способны. Ситуация у него была отчаянная, и он это знал. У противника имелось десять авианосцев, а американцы могли рассчитывать наверняка только на два, «Энтерпрайз» и «Хорнет». По оценкам адмирала Фитча, потребуется еще 90 дней, чтобы вновь поставить в строй «Йорктаун». «Саратога» после ремонта ушла в Сан-Диего, чтобы сформировать там оперативное авианосное соединение, но не следовало рассчитывать, что она справится с этим заданием и успеет дойти до района Мидуэя вовремя. Идущий в Тихий океан «Уосп» все еще находился в отдаленной акватории Атлантики. Гораздо ближе были три британских авианосца, действующие в Индийском океане. Нимиц обратился с просьбой одолжить один из них, однако Адмиралтейство, все еще упрямо считая, что следующий ход японцы сделают в этих водах, ответило, что ни один из авианосцев выделить ему не может. Что же касается кораблей других типов, то японцы располагали 23 крейсерами против 8 у Нимица; у них было И быстроходных линкоров, включая «Ямато», имеющего репутацию самого большого в мире военного корабля, а у Нимица только шесть, причем настолько тихоходных, что они не могли действовать совместно с авианосцами.