В результате, поставки зерна государству сократились, что привело к хлебному кризису. Для его разрешения необходимо было добиться сбалансированности (правильного соотношения, уравновешения интересов) между селом и городом. И ЦК возвращается к уже испытанным методам «военного коммунизма»:

– запрещается крестьянам торговать зерном;

– под уголовную статью попадают хлеборобы, которые отказываются продавать хлеб государству по твердым ценам;

– появляются «оперуполномоченные» и «рабочие отряды» по изыманию хлеба у крестьян и т.д.

Насильственными методами руководству казалось проще решить продовольственную задачу, но вышло наоборот: отношения между государством и крестьянином настолько обострились, что несмотря на угрозы и насилие со стороны властей, селяне в 1929 г. резко уменьшили посевные площади зерновых – в ту пору крестьянин еще мог сам планировать что и когда ему сеять, поскольку земля находилась в его пользовании. Тогда у правительства вновь проявились административно-насильственные тенденции: ЦК потребовал массовым порядком и повсеместно создать на селе коллективные хозяйства ( колхозы ) и советские хозяйства ( совхозы ) – по существу уже подзабытые общины, только нового типа. При этом колхозы не были самостоятельными, ими жестко управляли местные власти, которые, в свою очередь, руководствовались указаниями из центра.

С осени 1929 г. партийные руководители развернули в деревне массовую принудительную коллективизацию, включающую обобществление крестьянских хозяйств и «ликвидацию кулачества как класса». Они осилят одним «кавалерийским наскоком». Но крестьяне, уже в некоторой степени почувствовав себя хозяевами на своей земле, расставаться с нею упорно не желали. Против «несознательных» граждан, отказывавшихся вступать в колхоз, принимались жесткие меры: лишали избирательного права (этому крестьяне особо не огорчались); раскулачивали (отбирали все имущество в пользу колхоза и отправляли зажиточных крестьян в ссылку или тюрьмы). При наличии 3–4% кулаков от всего сельского населения, под раскулачивание попало 15%, т.е. и вполне добропорядочные середняки, наживавшие добро своим собственным трудом, причем многие из них участвовали в Гражданской войне на стороне красных.

ЦК принимает решение: коллективизацию завершить одновременно с 1-й пятилеткой, т.е. к концу 1932 г. Хотя в Примерном уставе сельскохозяйственной артели говорилось о добровольном вступлении крестьян в колхоз , на деле насилие использовалось повсеместно , поскольку агитаторы и присланные им на усиление «сознательные» рабочие из городов не могли убедить крестьянина, что в колхозе ему будет лучше, вольготнее. В итоге число колхозов росло небывало высокими темпами. Для обслуживания колхозной техники создавались районные машино-тракторные станции (МТС).

К концу 1931 г. коллективизация была завершена в основных хлебопроизводящих районах.

Но крестьянский труд в колхозах не дал ожидаемых результатов. Среднегодовое производство зерна в 1933–1937 гг. снизилось до уровня 1909–1913 гг., почти наполовину уменьшилось поголовье скота из-за того, что крестьяне саботировали его обобществление, пуская домашний скот под нож.

Следствием массового изъятия хлеба у крестьян стал голод в начале 1930-х годов, вызванный жестокой засухой в зерновых районах страны, унесший жизни свыше 5 млн человек.

Темпы коллективизации (1929–1937)

К концу 2-й пятилетки (1937) в колхозах состояло 93% крестьянских дворов, к концу 1930-х годов – около 96%. Оплата труда селян была натуральной – зерном и другими продуктами. Колхозники попали под второе «крепостное право», поскольку оказались прикрепленными к колхозам (введенный в 1932 г. паспортный режим ограничивал права крестьян на передвижение, они без разрешения властей не могли переселиться даже в соседнее село).

Конечно, к новой форме хозяйствования на земле крестьяне постепенно привыкали. «Сверху» указывались сроки вспашки земли, посевной кампании, косовицы и т.д. (будто из района или области было виднее), государственные поставки были очень высокими, а заготовительные цены на сельхозпродукцию низкими и т.д., – все это тормозило развитие сельскохозяйственного производства.

Командная система управления

Развитие экономики вне рыночных условий и частной собственности, отсутствие демократических начал в жизни общества и человека (в России веками существовало крепостное право, до 1917 г. сохранялось самодержавие, поэтому о демократических традициях не могло быть и речи), новая социалистическая идеология и становление новой власти, разрушительная Гражданская война неизбежно вели к созданию такой традиционной системы управления, когда все и вся должно быть жестко регламентировано свыше.

Важную роль в формировании политического режима в отсутствие демократии играет личность, вознесенная на вершину властной пирамиды. В СССР такой личностью стал И.В. Сталин – властолюбивый, грубый, злопамятный, беспощадный, но с сильной волей и огромными организаторскими способностями.

Становление административно-командной системы прошло три этапа.

Первый этап – период «военного коммунизма» (1918– 1921). Это были суровые годы братоубийственной войны. Здесь большевики использовали опыт многих воюющих государств и дооктябрьской России. К примеру, хлебную монополию ввело царское правительство, а продовольственные отряды были созданы правительством Керенского, что было охотно заимствовано и большевиками.

Политика «военного коммунизма» не успела стать административно-командной системой в полном смысле этого понятия. В экономике еще функционировал значительный негосударственный сектор, партия большевиков имела весомую оппозицию. Да и внутри РКП(б) еще не было единогласия по всем вопросам, как это станет позже. Но именно в эти годы были заложены прочные камни в фундамент административно-командной системы.

Второй этап – «новая экономическая политика» (1921– 1929). Казалось бы, в условиях расширения рыночных отношений командно-административная система должна значительно сбавить вмешательство в экономическую и политическую жизнь народа. В чем-то так оно и было. Но как только возникали малейшие новые экономические трудности в стране, роль административных методов резко возрастала, потому что тысячи руководителей, привыкших командовать и не согласных с новой экономической политикой, ловили каждый момент, когда новая система давала трещину, сбой, чтобы снова властвовать и править. К примеру, экономические трудности вынудили правительство сохранить и даже укрепить централизованное руководство государственной промышленностью, установив монопольные цены на промышленные товары и т.д.

В эти годы лидерам партии стало тесно у освободившегося после смерти Ленина поста руководителя государства. В преемники метили Троцкий, Зиновьев, Бухарин, Каменев и др. Наиболее «опасным» конкуренты-соратники считали Троцкого – недолюбливали они его за острый ум и высокие организаторские способности. Тем более, что именно он в 1923 г. первым открыто заявил о кризисе в партии, получив поддержку более 40 видных деятелей РКП(б). Выдвигая требование, «чтобы в аппарате все почувствовали снизу доверху, что никто не смеет терроризировать партию», Троцкий фактически подписал себе смертный приговор.