Волькадо возвышался прямо над ним, и каждая клеточка Тора хотела уплыть от него как можно дальше… Но он вспомнил предупреждение Энгля и заставил себя держаться неподвижно, хотя рука до сих пор пульсировала от боли, которая стала лишь ещё сильнее от удара об воду. Щупальца чудовища слепо шарили по воде, стараясь схватить хотя бы кого-нибудь. Энгль. Мельда.

Тор, морщась от боли, искал взглядом друзей, надеясь, что они не только смогут оставаться неподвижными, но и выдержат почти полминуты под водой.

Время шло. Тор едва не вздрогнул от боли, выдав себя движением, но волькадо наконец надоело ждать.

Оттолкнувшись от воды огромными щупальцами, он исчез в глубине, забрав с собой череп предсказательницы.

Проклятое море и его забытые города

Тор лежал в своей каюте на корабле, хотя и не помнил, как туда попал. Внутри было жарко, как летом, хотя чем дальше они шли вдоль берега, тем холоднее становилось вокруг. Может быть, они зачем-то сменили курс? Мельда склонилась над ним и положила на лоб тонкую льняную тряпочку. Тор горел изнутри, словно сломанная рука была всего лишь угольком, который разжёг целый костёр. По его лбу стекал пот.

Тряпка была холодной как лёд. Он тихо, с облегчением вздохнул.

– Он проснулся, – сказал Энгль, бросаясь к нему.

Тор посмотрел на руку – она по-прежнему пульсировала от боли. Среди них не было курадоров – чтобы вправить кость, им нужно будет найти кого-нибудь с эмблемой целителя. Это, конечно, будет трудно, но курадоры есть в любом большом городе, а на побережье их немало. Но когда ему наконец удалось сфокусировать зрение, Тор увидел, что его рука вообще не похожа на руку.

– Мы увидели это, когда разорвали твой рукав, чтобы посмотреть, что с тобой, – быстро сказала Мельда. – Ты потерял сознание.

Его кожа была покрыта тёмными чешуйками. Они шли от плеча до пальцев, а вместо костяшек уже выросли маленькие ракушки.

– Оно распространяется, как лесной пожар. Мы видели, как оно растёт. Несколько часов назад было только на локте…

– У пирата, который угрожал мне саблей, было то же самое, – быстро сказал Тор. – Вы знаете, что это? В книге есть об этом что-нибудь?

Он припомнил, что видел там главу о морских недугах.

Мельда кивнула.

– Нам кажется, это… это…

Она всхлипнула и быстро отвернулась.

Энгль выглядел не менее расстроенным. Он присел на край кровати Тора и сказал:

– Похоже, это штормовая короста, дружище.

Тор прищурился. Штормовая короста. Теперь он вспомнил. Известных лекарств нет, по крайней мере, найти их почти невозможно… И убивает меньше чем за день.

– Но это глупость какая-то. Тот пират болел ей явно больше, чем один день.

Мельда смахнула слёзы. Её глаза были налиты кровью.

– Они прокляты, Тор, их линии жизни заморожены. Должно быть, его линия жизни остановилась, когда он уже заболел – только поэтому он и жив до сих пор.

Меньше чем за день. Он глянул в окно – над морем уже стояла ночь. С пиратом он встретился сегодня утром, а это значит, что у него осталось лишь несколько часов.

Тор вспомнил пророчество. Один из них умрёт. Это было предначертано.

Где-то в глубине души он даже радовался, что умрёт он, а не кто-то из друзей.

Он попытался улыбнуться.

– Всё хорошо, – сказал он. – Плывите дальше, хорошо? Попробуйте найти жемчужину. Спасите Эстрель. И скажите маме… – К горлу подкатил комок, не выпуская изо рта слова. Он сглотнул. – Скажите ей, что я…

Перед глазами снова всё поплыло. Он попытался ещё что-то сказать, но…

Тор провалился во тьму.

Что-то ждало его в бездне. Тьма двинулась и рассыпалась, и из неё вышла женщина в платье с разорванным шлейфом.

Ночная Ведьма.

– На волосок от смерти, – проговорила она, разглядывая его. – Лишь мои силы поддерживают в тебе жизнь. Но и они скоро закончатся.

Она покачала головой.

Тор посмотрел на себя и понял, что цел и невредим. Рука больше не болела, жара он тоже не чувствовал.

Наоборот, ему было холодно. Очень холодно.

– Я хочу показать тебе кое-что.

Она пошла в темноту; разорванный шлейф платья стелился по земле.

Тор пошёл за ней.

Он споткнулся – и упал в совсем другой мир, словно погрузился в портал. Далеко впереди он увидел девочку. Она выбралась из лодки, которую выбросило на остров, лишённый всякого цвета – словно по нему пронёсся шторм и забрал всё лучшее себе.

Остров Эмблем, каким он был тысячи лет назад.

А эта девочка – Эстрель, основательница его деревни.

– Чары, с помощью которых она вернула острову прежнюю красоту и создала первые эмблемы…

Ночная Ведьма плыла рядом с ним по волнам. Они смотрели, как девочка, спотыкаясь, бредёт по серому песку.

– Ты когда-нибудь задумывался, откуда они взялись?

Тор вспомнил рассказ из «Книги Куэнтос».

– От её бабушки, – сказал он.

– Хорошо. Но кто была её бабушка? Откуда приплыла Эстрель?

Тор никогда об этом не задумывался. Ещё месяц назад он даже не верил во все эти истории, не говоря уж о том, чтобы всерьёз о них задумываться.

Ночная Ведьма повернулась к нему.

– Уничтожив этот остров, тьма нашла дом Эстрели. Она была единственной, кто смог спастись, и она забрала с собой самый сильный талисман своего народа.

Ожерелье. То самое, на котором висели обереги, ставшие первыми эмблемами.