Они оказались не очень большими, строгими и неожиданно уютными. Впрочем, интерьеры я отметила мельком. Здесь и сейчас меня интересовало лишь одно:

– Где кот? – спросила у ожидавшего в покоях слуги.

Немолодой мужчина указал на дверь, и я вошла в спальню.

Сердце неуместно дрогнуло. Всё пространство было буквально пропитано запахом и флюидами Георга. Не будь у меня слишком уж важного дела, я бы, наверное, начала таять лужицей. А так – нет.

Быстрый взгляд по сторонам, и я обнаружила сладкую парочку. Коты устроились на мягкой, обитой текстилем скамейке возле окна и дружно пялились в мерцающий экран.

Как у них глаза от такого пристального наблюдения до сих пор не выпали? Как мозги не вскипели? Впрочем, первые признаки деградации были налицо – невзирая на обострённые животные инстинкты, Жрец с Фиалкой меня не заметили.

А вот я не выдержала:

– Ну что, предатель? – обратилась к лысой хвостатой заднице. – Значит, как самому надо, так ты в Академию через любые преграды. А как не надо, так и ухом не ведёшь?

Невзирая на звучавшее из телефона «тыц-тыц» эту реплику всё-таки услышали.

Адский котик медленно повернул голову и… показал клык.

Нормально вообще? Совсем в этом дворце оборзел?

– Поскалься ещё, – буркнула я, приближаясь и выхватывая гаджет.

Пара нажатий, и «тыц-тыц» сменился приглушёнными телефонными гудками. Я затаила дыхание, молчаливо молясь, и…

– Маргарита? – прозвучал в трубке голос дяди. – Марго, привет. Рад тебя слышать!

Фу-ух…

Я не просто выдохнула – у меня ноги от облегчения подогнулись. Я рухнула на лавку, едва не придавив Фиалке хвост.

Рядом протестующие мявкнули, но мне было без разницы.

– Привет, – ответила тихо. – Как поживаешь?

– У нас всё хорошо, – отозвался дядя. – А как ты? Как учёба?

Сказал и добавил после паузы:

– Марго, до тебя совершенно невозможно дозвонится. И на сообщения не отвечаешь!

– Да, – не растерялась я. – Прости, тут периодические проблемы со связью.

– Проблемы? Периодические? – повторил он со скепсисом.

Мне невольно вспомнился наш разговор накануне отъезда – тот самый, когда я отчаянно лгала про связь. Ещё в памяти всколыхнулась история с мамой – как она утаивала от меня свои перемещения в этот мир и вообще магию.

Сейчас история повторялась и была неприятна. Совесть болезненно куснула, намекая, что это не дело.

Всё неправильно. Даже с учётом того, что мой дядя – законченный материалист.

– К сожалению, – ответила я со вздохом. И напряглась, не понимая как помягче спросить про Боксби. – Послушай… – начала осторожно, – а меня в последнее время никто не искал?

Я напряглась ещё больше, ожидая неудобных вопросов, но в эту секунду словно что-то щёлкнуло. Не в трубке, а в голове у дяди. Он резко повеселел и вывалил на меня потрясающий рассказ.

Мол, на днях приходил мой друг! Хороший человек и отличный мужчина! По его просьбе дядя отыскал для него мои фотографии, и они вместе сходили в центр печати. Причём денег у "друга" не было, поэтому дядя лично оплатил заказ.

А дальше – хуже и страньше. Выяснилось, что фотки печатались в большом количестве, по несколько десятков копий. Дядя рассказывал об этом как о чём-то обыденном, тот факт, что он даже имени этого "друга" не помнит, рассказчика не смущал.

А у меня взрывался мозг! Потому что история была такой, что у любого адекватного человека возникнут вопросы.

У дяди же вопросов не возникало. Дырявая логика собственного рассказа была ему настолько "понятна", что вывод напрашивался лишь один.

Ментальное воздействие было не просто сильным – дядю прямо-таки зомбировали, и эффект «гипноза» сохранялся до нынешнего момента.

Моя растерянность резко сменилась негодованием. Кажется, я ненавижу ментальных магов. Терпеть не могу тех, кто лезет в чужие мозги.

Следом пришёл страх – что если Боксби опять нагрянет на Землю и сломает дядины мозги окончательно? Или ещё хуже… я лишь сейчас осознала, что дядя может стать отличным рычагом давления и на меня, и на маму. Захватить его в плен, и всё. Мы обе пойдём на любые ухищрения, чтобы любимого человека спасти.

В глубине души поднялась буря! Мне стоило огромных усилий закончить этот разговор в более-менее адекватном ключе, а едва отбила звонок, силы меня оставили.

Ровно в таком состоянии меня и застал Георг, стремительно влетающий в комнату.

– Маргарита? – окликнул его величество.

– У меня очень большие проблемы, – против воли призналась я.

Угу. Сказала не нарочно. Я вообще-то планировала помолчать, обдумать ситуацию самостоятельно, а уже потом что-то говорить.

– Что произошло, Марго?

Сюзерен приблизился и опустился на одно колено, чтобы оказаться со мной на одном уровне.

Вдох, выдох, и я ответила:

– Кажется, меня собрались шантажировать.

– Кто? – изумился Георг. – Чем?

От сумки я избавиться не успела – та по-прежнему болталась на моём плече, и в ней по-прежнему лежали фотографии. Очень неохотно я вытащила конверт, и…

– Это фотографии из моего мира. Только пожалуйста пойми правильно. В нашем мире другие законы, другая мода. Для нас это…

Договорить король не дал.

Он ловко вытащил из моих пальцев конверт, достал глянцевые карточки, и на несколько бесконечных секунд замер. С непроницаемым лицом Георг смотрел на первую из фоток, а когда, наконец, поднял взгляд на меня, в глубине глаз мерцал обжигающий и отнюдь не гневный огонь.

Страсть! Меня буквально опалило, и так, что я заёрзала на скамейке, отодвигаясь. В результате этого манёвра всё-таки придавила кого-то из кошачьей парочки, и тишину пронзил очередной недовольный мяв.

И Георг очнулся!

Моргнул, шумно выдохнул, потом тряхнул пачкой фоток и заявил:

– Какое интересное развлечение. Ведь развлечение, правильно?

Я ожидаемо смутилась.

– Очень интересное, – добавил Георг, сглатывая. – Нам с тобой тоже нужно попробовать.

Теперь меня словно обдало жаром, кровь вспенилась. Воображение резво нарисовало большой бассейн, покрытый пеной, и Георга, который быстро, как торпеда, плывёт ко мне.

В этой фантазии Георг был обнажён, я тоже, и…

Так. Стоп. У меня дядя