А Кэтти и ее спутник как раз проходили мимо нашего столика.

– Запомни, Эжен, – нарочито громко она ему, – вот так выглядит самое настоящее отребье.

Я сжала кулаки, но Лонда опустила руку мне на плечо. А вот Эжен улыбнулся на слова своей иль-тере, и вся его красота мигом исчезла. Лопнула, словно мыльный пузырь. Я отвернулась. Мне ли привыкать к выпадам Кэтти? Пусть болтает, что хочет. Все равно!

Нэйт

Я ненавидел начало великой ночи. Для меня это время несбывшихся надежд, рухнувшей веры. Я родился в первый день великой ночи. Хайди вдруг собралась устроить праздник. Она заставила меня забыть о работе и остаться дома, сама заказала костюм, сама выбирала украшения для гостиной. Я молчал. Мне было плевать, что будет происходить и как. Мое дело – стоять и улыбаться, делать вид, будто все хорошо. Идеальная картинка идеальной иль-тере. Все понимали, что это спектакль – и принимали правила этого спектакля.

Утром – если темень за окном можно назвать утром – я никак не мог проснуться. Наверное, потому, что не было света. Большую часть дней в году он мешал, а вот в великую ночь его не хватало.

– Нэйт, дорогой, – Хайди уже стучала в двери, – ты проснулся?

Хотелось укрыться с головой одеялом и спать, спать, но Хайди ведь не уйдет.

– Нэйт? – Она застучала громче. – Просыпайся!

– Я не сплю, – откликнулся на голос, и иль-тере тут же вошла в комнату, подлетела к кровати, даже не дав толком подняться, и повисла на шее.

– С днем рождения, милый. – Хайди впилась в губы хищным поцелуем.

– Спасибо.

Я попытался увернуться, но не смог.

– И что ты с утра хмуришься? – поинтересовалась она. – Беспокоишься, что прибавился лишний год?

Я знал, что она не нуждается в ответе. И дело было уж точно не в моем дне рождения, а в том, что я предпочел бы находиться где угодно, только не здесь. Лучше на краю мира в полном одиночестве, чем посреди фальши этого дома.

– Не беспокойся, тебе рано думать о старости, – щебетала Хайди. – У нас впереди еще множество лет, мой ай-тере.

Вот это-то и пугало. Я выдавил из себя улыбку, чтобы Хайди отцепилась, и ушел в душ. Ставил на то, что она не будет меня дожидаться. Так и получилось.

– Жду в столовой, – напоследок крикнула Хайди и ушла, а я включил прохладную воду и подставил лицо под струи, прогоняя остатки сна. Начинался самый долгий день в году.

На завтрак конечно же пришлось тащиться лично, чтобы выслушать скупые поздравления товарищей по несчастью. Хотя, судя по сияющей физиономии Макса – для некоторых по счастью. Что глупый ай-тере влюбился в Хайди, знал каждый из нас. Он и не скрывал, и раздувался от гордости, что Хайди предпочитает проводить время с ним, а не с нами. Парни злились – конечно, не из любви к Хайди, а потому, что некуда было девать свою энергию, а я радовался. Чем меньше мы видимся, тем лучше. После карцера я почти не показывался дома, зато Хайди зачастила в колледж и целыми днями пропадала там. Впрочем, я занимался своими делами, она – своими. Мы стали меньше соприкасаться, и за это я был благодарен Максу.

Вот и сейчас счастливый «соперник» восседал по левую руку от Хайди, а по правую пришлось сесть мне.

– Праздничный завтрак! – весело объявила иль-тере и вонзила нож в омлет.

Я ненавидел омлет, но кто меня спрашивал? Пришлось есть.

– Я пригласила пятьдесят гостей, – тараторила Хайди. – Хотела больше, но сейчас великая ночь, в каждом доме праздники. Не стала навязываться.

Ага, да конечно, так мы и поверили. Просто не захотела по каким-то личным причинам.

– Но зато каких!

Это, по-видимому, относилось к гостям.

– Эти люди имеют огромный вес в обществе. Так что дружить с ними полезно, слышал, Нэйт? Нам же надо устраивать выпускников колледжа на работу. А завтра начнем подбирать ай-тере для третьего курса.

Я ненавидел этот процесс. Каждый раз, когда мы приезжали на «фабрики», как в простонародье называли места содержания и тренировок будущих ай-тере, сердце сжималось при виде оборванных мальчишек и девчонок. И если девочек еще жалели – или пытались придать презентабельный вид, то парни зачастую выглядели жутко. Я видел, как там, внутри. Хуже только здесь.

– Нэйт, милый, мы будто собрались не на праздник, а на твои похороны. – Хайди легонько шлепнула меня по руке. – Улыбнись.

Я постарался изобразить улыбку, и Хайди отвязалась. Дотерпеть бы до завтрашнего дня! Станет легче, я в этом не сомневался. Только бы дотерпеть.

– А еще будет живая музыка. – Иль-тере размахивала руками. – Нэйт, готовься танцевать.

Я видел, как хмурится Макс. Новой игрушке не нравилось, что Хайди вспомнила о старой. А мне было плевать.

– Я съезжу в колледж, а потом… – начал я.

– Никакого колледжа, – снова замахала руками Хайди. – Ты меня слышал? Обойдутся и без тебя. Ты мне понадобишься дома. Отдыхай и веселись.

Это сложно сделать, когда Хайди рядом. Как я и предполагал, покоя мне не было. То она спрашивала, какое платье надеть, будто до сих пор не решила. То вертелась рядом, отвлекая от документов.

– Нэйт, не куксись, – шептала, обдавая ухо влажным дыханием. – Ты такой зануда! И с каждым годом все больше, мой дорогой.

Да уж, не дешевый. Учитывая, что за меня заплачено жизнью Элли. Я ведь понимал, почему все так произошло. И был уверен – без Хайди не обошлось. Она предлагала Элли любые деньги, но так и не смогла получить желаемого. Не думаю, что сама наняла убийц, но уж точно выжидала в сторонке, пока я останусь без иль-тере. Хотя могло быть иначе. Если бы я знал!

Гости начали прибывать ближе к пяти часам. Я замер у лестницы памятником самому себе, нацепил дежурную улыбку. Перетерпеть. Как всегда. Почувствовать себя выставочным экспонатом или племенным жеребцом в стойле, которым хвастается хозяйка.

Одиннадцать ай-тере тоже были поблизости: провожали гостей, развлекали беседой, пока хозяйка занята. Фарс. Глупый, дешевый фарс.

– Хайди, дорогая, ты все хорошеешь, – восхищался господин эо Сит, который носил толстую золотую цепь, а на ней – минимум четыре подбородка.

– А ты все так же льстишь мне, Дейв. – Хайди так и лучилась гостеприимством. – Нэйт, поприветствуй господина эо Сита.

– Благодарю за ваш визит, – заученно отвечал я, и гость проходил в гостиную, а на смену ему приходил следующий.

Снова и снова, раз за разом. Начинала болеть голова. Отсутствие внимания Хайди – это замечательно, но магический баланс не слышал доводов разума. Излишки силы давили, во рту уже несколько дней была сухость, как будто хочешь пить, но не можешь напиться.

– Кажется, это последний. – Голос Хайди вернул меня в реальность. – Идем, Нэйт. Праздник только начинается.