— Где Майк?

Энни усмехнулась.

— Ты не поверишь, если скажу.

— Расскажи.

— Он обучается плотницкому делу.

— Плотницкому делу? Майк?

Энн широко улыбнулась.

— Он хочет сделать колыбельку для ребенка. Это меня просто умиляет. Ты знаешь, он совершенно беспомощен, когда дело доходит до чего-нибудь практического. Дай ему несколько томов с данными о доходах, и он проявит себя очень ловким, подскажет, как избежать лишних расходов на налоги. Но когда нужно сменить электрическую лампочку, ему требуется руководство по эксплуатации. Я ужасно его люблю, но когда он заявил, что собирается сам сделать колыбельку для ребенка, я не смогла сдержаться и засмеялась.

— Энни!

— Да, знаю. Не нужно было этого делать, и вот теперь любимый муженек пытается доказать, что я ошиблась. Сегодня его первое занятие на курсах, и я очень надеюсь, что инструктор не выставит его из класса.

Несмотря на свое ужасное состояние, Гледис улыбнулась. Как хорошо быть рядом с такой подругой, отметила Глед, хоть чуть-чуть расслабиться, иметь повод для смеха.

— Я целую вечность с тобой не болтала, — усмехнулась Энн, помешивая кофе. — Но ведь мне и не следовало этого ожидать, правда? Ведь у вас с Кристофером все это время продолжается медовый месяц?

На глаза Гледис мгновенно навернулись слезы, и все расплылось.

— Да, — солгала она, отведя взгляд и молясь, чтобы подруга, такая счастливая в супружеской жизни, не заметила, как несчастна она в своем браке.

— О, чтобы не забыть, — взволнованно сказала Энни, — я получила весточку от тети Эммы.

— О чем она пишет?

— Просила поблагодарить тебя за письмо, где ты рассказала ей о том, что познакомилась с Деппом, и обо всем остальном. Она любит романтические истории. Потом она пишет нечто странное. Она думает, что платье пригодится еще один раз.

— Да? Опять? Кому?

Энни наклонилась вперед, грея ладошки о кружку с кофе.

— Думаю, вы с Деппом были слишком заняты друг другом в день своей свадьбы, чтобы заметить, как замечательно ладят друг с другом твоя мать и мистер Гловер. Эмма, конечно, не могла знать об этом, но… вероятно, так должно быть.

— Моя мать. — Теперь, когда Глед вспомнила свой разговор с Патом на свадьбе, ей стало все понятно. Она забыла об этом за те несколько недель, что прошли со времени их возвращения с Гавайев. За это время он дважды звонил Гледис, но ни разу не упомянул Бэт, да и ее мать о нем не говорила.

— Что ты думаешь?

— Моя мать и мистер Гловер? — Глед почувствовала, что, наверное, будет справедливо, если это произойдет.

— Просто невероятно, — Энни сияла. — Разве не замечательно? — До недавнего времени — точнее, до прибытия подвенечного платья — Гледис не замечала, что подруга так склонна к романтике.

— Но мама не сказала ни слова.

— А ты ждала, что она пустится в откровения?

Глед пожала плечами. Энн, конечно, права, и по многим причинам. К новой любви и замужеству Бэт подойдет с большой осторожностью.

— Вот будет замечательно, если все кончится тем, что и твоя мать наденет это платье!

Гледис кивнула и, прижав кончики пальцев к вискам, прикрыла глаза.

— Теперь ко мне является видение…

Энни засмеялась.

— Думаю, нам нужно позвонить моей маме, — продолжала Глед, — и сказать, что мы обе ясно видели, как она стоит в этом платье рядом с почтенного вида джентльменом.

Энни лукаво захихикала.

— Да, здорово. Просто здорово. — Она с удовлетворением вздохнула. — Знаешь, платье определенно имеет отношение к твоей матери. Скоро нам нужно будет что-то с этим делать.

Гледис притворилась, что выступившие у нее слезы были слезами радости, и смахнула их тыльной стороной ладони.

Но радость вдруг ушла из глаз подруги.

— Ты сама скажешь, что случилось, или мне нужно все из тебя вытягивать?

— Я… у меня все в порядке.

— Нет, не в порядке. Не лги. Не забывай, что я тебя хорошо знаю. Сколько лет ты моя лучшая подруга. Ты и носа не показала бы, если ничего не случилось.

— Думаю, я допустила большую ошибку, надев «волшебное» платье, — призналась Гледис.

— Подвенечное платье?

— Мне не нужно было этого делать.

— Боже, что же произошло! — воскликнула Энни, озабоченно нахмурившись. — Это звучит нелепо.

— Оно затмило мой разум. Я всегда была романтически настроена, помнишь? Всегда верила в большую любовь. Когда Эмма прислала тебе платье, я подумала, что после изобретения мороженого это самое замечательное событие.

— Неправда! Помнишь, как ты меня убеждала…

— Я помню, что говорила, — перебила ее Гледис. — Но в глубине души с нетерпением ожидала, что же произойдет. Когда вы с Майклом решили пожениться, я была в восторге. Потом, когда ты прислала мне подвенечное платье на Гавайи, я вроде как забавлялась этой фантазией — до тех пор, пока не встретила Кристофера. Мне хотелось выйти замуж. Я мечтала, чтобы у меня было несколько детей.

— Дорогая, — сказала Энни с озадаченным видом, — что-то я тебя не понимаю.

— Думаю, я немного… ревновала, что ты вышла замуж раньше меня. Мне это почему-то казалось несправедливым. — Она горько заплакала, размазывая слезы по щекам.

— Успокойся, милая. Теперь и ты замужем, и твой муж безумно любит свою Глед.

— Да, любил — одну неделю, но теперь все прошло.

— Он тебя любит!

— Наверное, по-своему любит. — У Глед не было желания продолжать спор. — Но недостаточно сильно.

— Недостаточно сильно?

— Мне так кажется. Слишком трудно все объяснить, — печально сказала Гледис, проглатывая слезы, застрявшие в горле. — Я заехала, чтобы сказать тебе о своем решении. — Как ни старалась, она не смогла удержаться от рыданий. — Я решила уйти от Кристофера Деппа.

Энни похолодела от ужаса, недоверчиво сощурила глаза.

— Не может быть!

Решение уйти от Криса далось Глед нелегко. Она мучилась над ним много дней. Не в силах ответить, она откинула назад волосы не перестающими дрожать руками. В горле стоял комок.

— У нас просто ничего не выходит. Мне нужно какое-то время побыть от него вдалеке, чтобы разобраться в своих чувствах. Я не хочу уходить от него, но если останусь с ним еще, то, боюсь, со мной что-нибудь случится.

Энн никогда не стеснялась в выражении своих чувств. В глазах у нее синим огнем полыхнул гнев.

— Ты даже не даешь вашему браку никакого шанса? Ведь не прошло и двух месяцев.