— Я принесу, — сказал Шэлл. Но Филипп уже схватил бокал и направился ко мне вместе со своим собеседником. Я обворожительно улыбнулась мужчинам.

— Здравствуйте, София! Меня зовут Влад. Я продюсер, — представился незнакомец, протягивая визитку. — А в жизни вы еще красивее, чем на фото!

— Благодарю.

Было приятно услышать комплимент, но мой взгляд был сосредоточен на Филиппе. Влад продолжил:

— Поздравляю с рекламной кампанией. Мы очень довольны вашей работой. И не только в роли фотографа.  

— Рад видеть вас, София. Шампанское? — в диалог вклинился Филипп. Я приняла напиток из его рук. — Как вам вечеринка?

— Спасибо. Все прекрасно, но не стоит снова на вы! — хлопнув ресницами, попросила я.

Наверное, Шэлл почувствовал себя лишним и отошел к столу, пригласив Влада за собой. Впрочем, лишними были все вокруг. Мы с Филиппом остались, молча глядя друг на друга. И в этот раз его взгляд был очень странным. 

Филипп откашлялся. Видимо, подбирая слова. Странно. Раньше ему это не требовалось.

— Ты прекрасно выглядишь. Это платье… — начал он. 

— От Valentino, — я напомнила бренд, который мы выбирали вместе, пока судьба не разлучила нас. Филипп удивленно посмотрел на меня.

— Да, именно! Оно тебе очень идет.  И медальон… Это Земля? Очень красивый! Так странно… Выглядит знакомым! — его взгляд был прикован к подарку. Тому, что он сам мне подарил.

Я улыбнулась, застенчиво поправив прядку, выбившуюся из прически. Знал бы он, что весь этот маскарад только для него.

Между нами возникло напряжение. Филипп что-то заподозрил, и, может быть, начал вспоминать. А я хотела, чтобы он вспомнил обо всем, вновь стал тем Филиппом. Моим.

— Это странно, но… Черт! Потом. Поговорим позже. Взгляд мужчины метнулся куда-то за мою спину. Меня словно обдало холодом. Микаэлла снова бежала к нам.

— О, София! Не припомню, чтобы приглашала тебя… — процедила она, с завистью пожирая глазами мое платье.

— Она пришла со мной, — сказал тут же подоспевший Шэлл.

— Ммм. Не знала, что вы встречаетесь. — Она подошла к Филу. — Дорогой, пригласишь меня на танец?

Как специально зазвучала медленная композиция и Микаэлла, не дожидаясь согласия Филиппа, утащила его от меня. Я даже растерялась.

— Позволишь? — Шэлл протянул руку.

— Да, конечно, — кивнула, решив, что это лучше, чем стоять и смотреть, как развлекаются другие.

Я танцевала с фотографом, а мысли витали где-то далеко. Когда нашла глазами Микаэллу, и вовсе захотелось завыть. Она бессовестно терлась о Филиппа, не попадая в такт музыке. А потом и вовсе начала его целовать. Я хотела отвести взгляд, но заметила, что он не ответил на ее поцелуй. Фил резко отодвинул девушку и отошел в сторону. Прямо в середине танца, оставив спутницу в смятении.

— Ты постоянно смотришь на них, — сказал Шэлл. 

— Да, рассматривала ее платье. Красивое, — соврала я. А что можно было сказать?

— Твой наряд лучше. Да и ты гораздо красивее. Не мудрено, что он ее оттолкнул! — слова Шэлла удивили. Неужели он понял?

— Думаю, это не наше дело. 

— А я думаю, что вам надо договорить. Иди. Я попробую отвлечь Мики. Но будь осторожна. Тут много злых языков и ее подруг. Ты под пристальным вниманием, а уж он тем более. 

Я замешкалась. 

— Иди! Филипп ушел в сторону комнаты для курения. На, возьми! — Он сунул мне пачку дорогих сигарет.

Курилка? Не припомню, чтобы Филипп курил. Но я двинулась за ним, сжимая в руках предлог для разговора.

В помещении было несколько человек, не обративших на меня никакого внимания. Обстановка не для романтики: тусклый свет и густой дым. Я ненавидела этот запах. Но готова была потерпеть, если рядом он. А Филипп уже заметил меня. Я достала сигарету дрожащей рукой и поняла, что даже не знаю, какую сторону поджигать. Попробовала — почему-то не загорелась. Он подошел и улыбнулся:

— Фильтр не поджигают.

Я непонимающе посмотрела в его небесные глаза. Филипп забрал сигарету из моих рук и выкинул ее. — Тебе не стоит курить — вредно! Идем отсюда.

Взяв за руку, он быстро повел меня в сторону запасного выхода. Сердце колотилось так, словно я собиралась прыгнуть с парашютом. Оказавшись на улице, я вдохнула воздух полной грудью.

— Здесь лучше, чем там. Этот запах… Не переношу его.

— Но зачем-то пошла туда.

— Да и ты не курил раньше… — вырвалось у меня.

— Откуда ты знаешь? — он удивленно поднял брови. Я замялась и отвела взгляд, а Филипп приблизился ко мне вплотную, чем в который раз вскружил голову.

— София?.. — прошептал он, склонившись к моему лицу. Я почувствовала его парфюм. Знакомый. Родной. Сил сдерживаться не осталось. Я обхватила шею Филиппа и, забыв о ярко-красной помаде, прильнула к его губам. Он не оттолкнул — с какой-то сумасшедшей страстью ответил на мой призыв. Мы задыхались: нам было мало кислорода, мало времени… мало целого мира.

— Я не могу так жить, — прошептала я. — Без тебя жизнь потеряла смысл.

Филипп прервал наш поцелуй и серьезно взглянул мне в глаза. В них отражались боль, мой страх быть отвергнутой.

— Не говори так, — тихо сказал он. Проведя рукой по моему лицу, коснулся носом шеи, будто изучая, впитывая мой запах. По телу прошла легкая дрожь — как и всегда от его прикосновения…

— Это правда! Я люблю тебя, Филипп, — призналась я. Нет причин скрывать очевидное.

Он вдруг ударил рукой по стене, заставляя меня вздрогнуть.

— Твою мать! Я не понимаю, что происходит!

Бросив на меня неоднозначный взгляд, мужчина набрал чей-то номер и отдал распоряжение подать машину к запасному выходу.

— Пошли, быстрее. — Он протянул руку, и я, не раздумывая, последовала за ним.

Мы спустились по лестнице и прошмыгнули в его лимузин. К счастью, от водителя нас отделяла перегородка, и мы могли спокойно поговорить. Но я нуждалась не в разговоре. Я безумно хотела Филиппа. Чтобы он сорвал с меня это жутко дорогое платье, и овладел мной прямо здесь. На заднем сидении, посреди ночной Москвы.

— Это странно, да? — Кажется, Филипп обдумывал наш побег.

— Как посмотреть, — я пожала плечами.

— Почему у меня ощущение дежавю?

— О чем ты?

Филипп нежно коснулся моей кожи около бретели платья. Она сползла, соблазнительно оголив плечо.

— Об этом. — Он подсел еще ближе и принялся целовать мои плечи. — Я не понимаю, почему?!

Я поймала его подбородок и, заглядывая в глаза, тихо прошептала: