Ксандер окинул взглядом мою команду за столом и улыбнулся этой своей знаменитой улыбкой.

— Не сегодня, но если и когда я буду это готовить, в первую очередь я приеду на эту станцию. На самом деле, я хотел поговорить с тобой, если у тебя есть пару свободных минут. И раз я прервал ваш обед, то подумал, что лучшим способом вернуть долг обществу будет накормить наших местных героев.

— За это мы тебя благодарим, — вставил Дэвис, потянувшись за одним из пакетов и заглядывая внутрь. — Сегодня очередь Брамма готовить еду, и я не думаю, что смог бы переварить какую-либо версию его маленьких сосисок.

Ксандер хохотнул.

— Хочу ли я вообще знать, что это значит?

— Определённо нет, — ответил я. — Но я обещаю, что ты только что стал нашим любимым ведущим новостей.

— Хочешь сказать, раньше я им не был? — Ксандер выгнул бровь. — Думаю, я обижен.

— Нет, не обижайся, — сказал Олсен, хватая рулон бумажных полотенец и направляясь к столу. — Просто в последнюю очередь нам здесь хочется смотреть на всё дерьмо, которое вокруг происходит. Но если мы что-то и включаем, то это ЭНН.

Ксандер по-доброму рассмеялся.

— Что ж, это всё, о чём я могу просить.

— Ладно, ребята, — сказал шеф. — Отпустите Кей Би и Александра, чтобы они могли поговорить, пока не поступил очередной вызов.

Я захватил один сэндвич, хорошо зная, что ничего не останется, если я выйду и оставлю еду с этими человеческими измельчителями продуктов. Затем я повёл Ксандера через главную спальню в свой личный кабинет и дом вдали от дома.

Я понятия не имел, о чём он пришёл поговорить, но раз он не поднял тему в главной комнате, я подумал, что немного уединения не помешает.

Это было странно, но у меня создавалось впечатление, что за последние пару недель я видел и общался с Ксандером больше, чем за несколько месяцев. Я будто встал на путь столкновений с ним, как было с Башем. Ну, не сильно похоже, но совпадало с моими столкновениями с Башем. Это было практически… жутко.

Я бросил упакованный сэндвич на стол.

— Прости, если пришлось долго ждать, — сказал я. — Мы были на вызове. Пожар в жилом доме.

— Надеюсь, все выбрались целыми.

— Так и есть. Семейный пёс тоже.

— Что ж, теперь мне кажется, что вы все заслуживаете большего, чем сэндвичи.

— Поверь мне, ты сделал наш день, принеся их. Что возвращает меня к вопросу, почему ты приехал. Всё в порядке?

Ксандер хохотнул, расстёгивая свой чёрный пиджак, и сел на край матраса.

— Видишь? Не я один автоматически думаю «катастрофа», когда мы появляемся в жизни друг друга.

В его словах был смысл, но…

— Странно, что это всё время происходит, да?

— Ох, не знаю, — Ксандер положил ногу на ногу и внимательно посмотрел на меня. — Иногда случайности… неизбежны.

Ладно, это была странная фраза, но плевать.

— Кстати о случайностях, я сегодня встретил кое-кого, кого ты знаешь.

— Правда? — я отодвинул стул, уселся и закинул в рот ещё чипсов.

— Да. Это было для интервью, которое я снимал сегодня утром для вечернего эфира.

Я нахмурился, задумавшись, кого я мог знать достаточно важного, чтобы он был на интервью у лучшего ведущего ЭНН. Затем я простонал и закатил глаза.

— Это ведь был не Шон? Интервью о работе на улицах Чикаго? Потому что несмотря на то, что ты думаешь, остальная Америка определённо заснёт к концу этого репортажа.

Ксандер покачал головой.

— Нет, на самом деле, это был Себастиан Вогель из «АнаВог».

Всё внутри моего тела будто застыло на месте. Ксандер смотрел на меня, дожидаясь какой-нибудь реакции.

Чёрт. Думай, Киран, думай.

Я быстро пробежался по воспоминаниям, пытаясь вспомнить, упоминал ли Баша за последние пару раз, когда видел Ксандера или говорил с ним, и когда ничего не вспомнил, мои мысли начали кружиться. Откуда Ксандер знал, что я знаю Баша?

— Киран?

— А?

— Себастиан Вогель? Ты не упоминал, что это его ты спас из пожара в «Ройал» в тот день.

Эм, нет, не упоминал, и на это была хорошая причина. Я всё ещё пытался понять, кто такой Баш, и что случилось в пабе. Что вернуло меня к тому, каким образом Ксандер что-то узнал… Секундочку. Он сказал, что сегодня брал интервью у Баша, этим утром. Чёрт, значило ли это, что они на съёмках говорили о той ночи пожара? Рассказал ли Баш всем, что это я его спас? Что ещё он сказал? Что я водил его на ужин?

Боже, это было последнее, что я хотел бы услышать в слухах по всему Чикаго.

— Аллооо? — Ксандер помахал рукой в воздухе. — «Ройал»?

— Да, эм, я просто не видел смысла. Никто из вас ведь его не знал.

Глаза Ксандера сузились, и что-то в его взгляде заставило меня заёрзать на месте.

— Верно. Полагаю, это правда.

— Правда, — огрызнулся я, чуть жёстче, чем намеревался. — Будто Шону или Генри будет важно знать имя того, кого я вытащил из здания.

— Ты прав, — Ксандер кивнул, а затем провёл пальцами по лёгкой серебристой щетине, покрывающей его щёки и подбородок. — Но им может быть интересно узнать, что через пару дней ты водил его в один из самых дорогих ресторанов Чикаго.

Твою. Мать. Я чувствовал, как румянец начинает подниматься от груди к шее, и столкнувшись с мужчиной, которого знал почти всю жизнь, я сжал зубы.

Чем, чёрт возьми, думал Баш, выдавая всю эту личную информацию кому-то вроде Ксандера? Репортёру, чёрт побери. Разве Баш не говорил мне, как ценит свою личную жизнь? Что ему не нравится выставлять свои отношения напоказ, чтобы видел весь мир? Да уж, вот вам и чёртова речь.

— Ничего такого не было. Он просто хотел выразить благодарность, вот и всё.

— Ничего такого, да?

— Верно.

— Поэтому ты соврал, что идёшь на ужин с другом?

— Это что такое? Испанская инквизиция? — я чувствовал, как встают дыбом волосы на загривке, слова становились всё более и более защитными, пока Ксандер продолжал допытываться. — Последний раз, когда я проверял, мне не нужно было рассказывать тебе, с кем я хожу на ужин, а с кем не хожу.

— Киран…

— Если это всё, о чём ты пришёл поговорить, то разговор окончен.

Я поднялся на ноги, желая как-нибудь уменьшить охватившую меня злость, потому что знал, что мне это не поможет. Если что, я только добавлял бензина в чёртов огонь, который развёл Баш — и будь он проклят за это.

— Брось, не будь таким.

— Я нормальный. Это