Финляндской военной организации, руководимые офицерами Емельяновым и Коханским, вмешались в беспорядки, встали во главе недовольных нижних чинов и своей агитацией сумели развить беспорядки в бунт, а затем, когда благодаря связи их организации с Финляндской социал-демократической партией была объявлена забастовка финляндских рабочих, когда рабочие начали нападение на железную дорогу и, вооруженные последними образцами винтовок, пошли на подмогу бунтовавшим воинским частям – тогда Свеаборг оказался объятым восстанием, для подавления которого понадобились сухопутные войска и броненосцы.

Таким образом, благодаря пропаганде и агитации социал-демократической военной организации недоразумение, возникшее в войсковой части на экономический почве, было доведено до открытого восстания.

Восстание в Свеаборге толкнуло ЦК на решительный шаг, он дал директиву о начале бунта Кронштадту, где работала Санкт-Петербургская военная организация, заставил действовать Ревельскую организацию, которая подняла бунт на «Памяти Азова», сделал попытку поднять через местную военную организацию восстание в Севастополе и послал призыв ЦК Латышской СДРП поднять военное восстание в Усть-Двинской и Либавской крепостях. Одновременно с тем, обратившись за поддержкой ко всем революционным партиям и организациям, Центральный комитет объявил всеобщую забастовку, но потерпел неудачу – рабочие, за исключением нескольких пунктов, не откликнулись на призыв, и забастовка провалилась.

Все действия Центрального комитета после роспуска Думы: его нерешительность, его противоречия с объявлением лозунгов, неудачный шаг с объявлением стачки – все дало хороший повод большевикам указать партии на несостоятельность проводимой меньшевиками тактики; они воспользовались моментом, дабы вырвать у меньшевиков верховенство в партии и стали агитировать за созыв экстренного партийного съезда. Меньшевики во главе с Центральным комитетом пытались воспротивиться созыву съезда, но скоро требования стали поступать от многих организаций, в том числе от социал-демократии Польши и Литвы и социал-демократии Латышского края, и это уже заставило ЦК поставить вопрос о созыве съезда на очередь.

Встали с наступлением осени и другие очередные вопросы – открытие учебных заведений и рекрутский набор. По первому вопросу Центральный комитет дал директиву: «В интересах революционного движения предложить учащейся молодежи открыть учебные заведения как с целью сконцентрировать учащуюся молодежь в больших городах, так и с целью в соответствующий момент использовать здания для всевозможных собраний».

По второму вопросу, поднятому Выборгским воззванием, призывавшим население не давать правительству рекрутов, ЦК предложил собирать сходки идущей по призыву молодежи, дабы выяснить на местах, возможно ли провести отказ населения от набора, который, по мнению комитета, надлежало обставить таким образом, чтобы он явился как бы самостоятельным шагом широких кругов населения против правительства.

Однако одновременно с партийными организациями работали органы правительства. Распоряжение министра внутренних дел от 11 июля относительно принятия самых решительных мер против революционных организаций и последовавшее в августе высочайшее повеление о введении военно-полевых судов дали возможность бороться с революционными организациями решительными средствами. Почувствовала это на себе и РСДРП. С 1 июля по 31 декабря, помимо общих групповых арестов по разным городам наиболее активных партийных работников, были арестованы принадлежавшие партии типографии в Петербурге, Харькове (2), Ставрополе, Симферополе, Пятке, Вильно, Одессе (2), Томске, Киеве (2) и Новочеркасске.

В этот период были арестованы также деятельные партийные работники, большевики Алексинский и Голощекин.

АЛЕКСИНСКИЙ Григорий Алексеевич, носивший революционное имя Лапка, сын ярославского уездного врача, потомственный дворянин, родился в 1879 году. Окончив гимназию, Алексинский поступил в Московский университет, из которого в 1899 году за участие в беспорядках был временно исключен и подчинен негласному надзору полиции, что не помешало ему по вступлении вновь в университет продолжать участвовать в студенческом движении и играть в нем весьма заметную роль. В 1902 году в феврале он участвовал в устройстве московской демонстрации, был арестован, подвергнут в административном порядке тюремному заключению, вскоре освобожден по высочайшему повелению с воспрещением жительства в Москве в течение одного года. В 1905 году Алексинский был уже настолько известен Московскому охранному отделению, что его арестовали перед 1 Мая как члена местной социал-демократической организации – «в предупреждение готовящихся на тот день беспорядков». В 1906 году Алексинский состоял членом Областного комитета партии в Москве, где и был арестован в апреле после возвращения с объезда по партийной надобности губерний, предназначен к высылке, но вследствие слабости здоровья был освобожден из-под стражи с обязательством выезда из Москвы. В октябре 1906 года ему было воспрещено жительство в Москве и Московской губернии на все время действия в них положения об усиленной охране. Переселившись затем в Петербург, Алексинский состоял корректором в одной из типографий и был избран депутатом в Государственную думу первого и второго созыва. Из текста видна дальнейшая партийная работа Алексинского как большевика, выделявшегося литературным и агитаторским талантом, а позднее и как ожесточенного противника большевиков, неутомимо борющегося с ними до последних дней.

ГОЛОЩЕКИН Шая Исаакович, по революционным именам Филипп, Борис Иванович, Иванович, мещанин города Невеля Витебской губернии, еврей, родился в 1876 году, окончил Витебскую гимназию и зубоврачебную школу в Риге. В августе и ноябре 1906 года привлекался в Санкт-Петербургском губернском жандармском управлении по Царскосельскому и Петергофскому уездам к двум дознаниям по 126-й ст. и по 129-й ст. Уголовного уложения. По приговору особого присутствия СПБ Судебной палаты 13 марта 1907 года был присужден к заключению в крепость на два года, с зачетом в срок наказания предварительного заключения с 23 июля 1906 года, когда он был арестован.

В 1909 году Голощекин играл выдающуюся роль в Московском комитете партии, скрываясь от полиции под именем Аванесова, был арестован 13 декабря и выслан в Нарымский край на три года, откуда скрылся в сентябре 1911 года за границу, где играл роль в числе близких к Ленину лиц. В феврале 1912 года Голощекин вновь был арестован в Москве и выслан в Тобольскую губернию на четыре года.

Были произведены аресты военных организаций в Москве, Петербурге, Киеве и Тифлисе; арестована в Москве уже вторая в течение года мастерская бомб местной боевой дружины, причем взяты бомбы, оружие, экземпляры устава боевой дружины, планы города с обозначением складов оружия, оружейных магазинов, казарм, полицейских участков, постов городовых; немного позже была арестована полностью и сама дружина, причем у участников ее обнаружены бомбы, патроны, оружие и прочие принадлежности боевой техники. Взяты склады революционной литературы в Петербурге, Москве и Киеве, из которых особенно интересным оказался склад Петербургский, заключавший в себе до 15 000 экземпляров разных руководящих изданий, и в том числе 3500 экземпляров краткого руководства по уличному бою.

Эти аресты в связи с общими мероприятиями правительства по подавлению смуты парализовали партийную работу, в частности же