– Удивительно! А мне покажете, как это делается?

– Как пользоваться приложением? Конечно. Я вас всему научу. Но вам еще придется освоить азы нашего ремесла. По ходу дела буду показывать и объяснять. Сегодня просто наблюдайте за нами и повторяйте. Если справитесь, завтра поручу вам задачу посерьезнее.

– Спасибо. До чего же все это интересно! Историки напрямую не взаимодействуют с предметом изучения, а вы работаете непосредственно на месте событий, можете все увидеть, все потрогать. В буквальном смысле слова прикасаетесь к прошлому!

– Вы сейчас очень точно описали, за что я люблю археологию, – ответила Нора.

И все же Клайву придется держать свой бурный энтузиазм в узде, пока Нора не убедится, что ему по силам полевые работы. Однако его живой интерес пришелся ей по душе.

Она махнула рукой Салазару и Адельски:

– Идем. Берите совки и оборудование. Не забудьте перчатки, сетки для волос и маски.

Нора была намерена проследить за соблюдением всеми участниками раскопок строгих мер предосторожности, чтобы не загрязнить человеческие останки собственной ДНК.

Все взяли айпады, подсоединились к локальной сети и синхронизировались друг с другом. Нора выделила Салазару и Адельски по квадрату, а сама выбрала ту часть «решетки», где вчера нашла зуб, – Б3. Квадраты Салазара и Адельски находились в стороне от ее квадрата: Нора хотела, чтобы участок был открыт со всех сторон. Так легче составить представление, где что находится, и выстроить в голове общую картину.

Нора надела наколенники и опустилась на траву. Клайв стоял у нее за спиной. Норой невольно овладело беспокойство. Это не обычное место раскопок. Здесь произошла ужаснейшая трагедия. К этому месту следует относиться с почтением. А иметь дело с останками людей, у которых есть ныне живущие потомки – и прямо сейчас один из них склонился над ней, и его тень наполовину ее закрывает, – это совсем другая история.

Нора работала осторожно, но эффективно. Убрала брезент со слоя дерна, который срезала два дня назад – она обозначила его номером, – и осмотрела участок черной земли, среди которой наткнулась на зуб. Нора уже определила, что почвенный горизонт 1846 года находится на глубине всего десяти дюймов. То есть раскопки предстоят совсем мелкие.

За работой Нора терпеливо объясняла каждое свое действие Клайву. Краем совка она осторожно снимала почву миллиметр за миллиметром и сбрасывала в ведро рядом с собой. Позже земля будет высушена, и ее тщательно осмотрят или воспользуются технологией флотации, чтобы найти обугленные останки и человеческие волосы.

Нора слышала, как двое коллег трудятся каждый в своем квадрате: берут почву на совок, бросают в ведро, и так снова и снова. Вскоре инструмент Норы задел что-то еще. Она опять вооружилась кисточкой и стала осторожно расчищать нужный участок.

– Это свод человеческого черепа, – через некоторое время объявила Нора.

Клайв рухнул на колени и во все глаза уставился на находку. Их с Норой головы почти соприкасались.

– Какое странное чувство! – пробормотал Клайв. – Своими глазами видеть останки этих людей…

– Это точно.

Салазар и Адельски сразу поспешили к ним.

– Быстро вы!

Нора смахивала со свода черепа землю при помощи кисточки, пока не добралась до его краев. Перед ними лежал кусок кости размером с два серебряных доллара. Одни части потемнели и стали коричневыми, другие раскрошились до беловатого порошка. Свод черепа сплошь пересекали трещины.

Она работала очень медленно. Постепенно из земли показывалась остальная часть черепа. Лоб, глазницы, носовое отверстие… А вот и нижняя челюсть. Именно из нее вывалилась первоначальная находка Норы – зуб.

– Судя по надбровным дугам, это, скорее всего, мужчина, – пробормотала Нора.

Все внимательно разглядывали череп. Нора продолжила:

– Вот венечный шов. – Она указала кончиком кисточки на зигзагообразную линию, пересекавшую кость. – Я, конечно, не специалист по физической антропологии, но, судя по состоянию шва, этот череп принадлежал взрослому человеку.

Повисла пауза.

– Если верить моим спискам, в Потерянном лагере жили семеро взрослых мужчин, – вполголоса произнес Клайв. – Один семнадцатилетний, трое двадцатилетних, двое тридцатилетних и один сорокалетний. Бордмену было лет двадцать с чем-то, ближе к тридцати, но он сбежал в лагерь Доннеров, а сорокалетнего Чирса спасли и вывезли. Значит, это кто-то из оставшихся пятерых.

– Скорее всего, один из двух тридцатилетних.

Не вставая с корточек, Клайв придвинулся ближе:

– Что еще вы можете определить на первый взгляд?

Нора глубоко вздохнула:

– Видите отметины – вот здесь и вот здесь?

Она достала лупу и позволила Клайву рассмотреть их как следует.

– Похожи на следы так называемых ударов по наковальне. Это один из шести классических признаков каннибализма: отметины такого типа остаются, когда череп кладут на камень и разбивают ударом второго камня.

Шокированный Клайв покачал головой.

Нора указала еще на один участок:

– А вот второй классический признак: видите, край кости крошится? Так бывает только в результате термической обработки – то есть готовки. – Нора села на пятки. – Этого мужчину обезглавили, его голову поджарили на огне, а потом череп разбили, чтобы извлечь… э-э-э… приготовленные мозги.

Некоторое время царило молчание.

– Теперь радуюсь, что сегодня бекон есть не стал, – заметил Салазар.

– Очень наглядно – даже чересчур, – заметил Клайв. – А какие остальные четыре признака каннибализма?

– Царапины внутри кости – следы извлечения костного мозга, признаки работы мясника – отметины, оставленные каменными и металлическими инструментами, губчатая кость, измельченная, чтобы извлечь питательные вещества, и полировка стенками посуды.

– Это как?

– Когда разбитые кости варят в керамической посуде или металлическом котелке, чтобы получить жир, кости переворачиваются в кипятке и их острые края полируются стенками посуды или котла. Это заметно только на микроскопическом уровне.

Нора выдержала паузу.

– В лаборатории физический антрополог осмотрит эти кости при помощи стереоувеличителя.

Она встала:

– Скорее всего, здесь еще много его… его останков. Если не возражаете, продолжу раскопки, а потом решим, что делать дальше.

Нора опять встала на колени и принялась за работу. Клайв, Адельски и Салазар стояли в стороне и наблюдали. Нора почти сразу же наткнулась еще на два фрагмента черепа и обгоревший край глазницы. Шейных позвонков она не обнаружила, зато нашла бедренную кость и еще одну, по всей видимости плечевую.