– Чье это ранчо? – Софи впечатлили огромные просторы непаханной земли.

– Чарльза. Он разрешил мне жить здесь столько, сколько будет нужно.

Приземлившись на длинной бетонной полосе, самолет аккуратно подъехал к пыльному рэндроверу с открытым верхом. За рулем сидел мужчина в клетчатой рубашке и стэтсоном на голове. Он был в пыли от пят до самой макушки.

Софи с нарочитым недовольством спросила у Клейтона:

– И что дальше? Ты считаешь, что мой наряд пригоден для путешествий по пыльной степи?

Он окинул взглядом ее легкую шелковую блузку и льняные брюки.

– Нет. Но выбора у тебя все равно нет. Так что садись и постарайся не дышать. Приедем на ранчо, и я подберу тебе что-нибудь более подходящее.

После пяти минут езды по пыльной дороге Софи стала такой грязной, что даже моргала с трудом. Приняв душ, она почувствовала себя немного лучше, но все равно ей казалось, что на зубах скрипит пыль.

Выйдя из ванной, прилегла на постель, решив немного отдохнуть, и незаметно заснула. Пришедший следом за ней Стивен долго смотрел на нее, потом убрал у нее с лица еще не просохшие волосы, вздохнул и вышел, не решившись разбудить.

На следующий день за завтраком, с трудом дождавшись, когда Софи допьет кофе, взял в свою руку ее тонкую ладонь и тихо сказал:

– Софи, я люблю тебя и прошу стать моей женой.

Она недоверчиво посмотрела на Клейтона.

– Что ты сказал?

Видимо, в ее голосе прозвучало такое изумление, что он посуровел и на скулах проступил темный румянец.

– Я сказал: я тебя люблю и прошу стать моей женой.

– И тебе все равно, что я полгода жила у ДжиДжи?

– Мне плевать на сотни ДжиДжи. Я хочу, чтобы ты была моей.

Софи раздумчиво заметила:

– Вот что делает конкуренция. Ты ведь не хотел жениться. Ни на мне, и ни на ком. Но стоило объявиться конкуренту, и вот результат. Для тебя катастрофический.

Стивен схватил ее за локти и зло встряхнул.

– У меня такое чувство, что ты меня просто-напросто не слышишь. Я тебя люблю!

Софи скептически приподняла ровную бровь.

– И когда ты это понял?

Прикрыв глаза, будто вспоминая, он с силой произнес:

– Наверное, сразу, когда увидел тебя в ресторане, такую тоненькую, сияющую от какого-то только тебе одной ведомого счастья, с такой прелестной улыбкой. Просто не мог признаться в этом даже самому себе. И боялся, что это просто мираж, наваждение, готовое исчезнуть в любое мгновенье. И ты в самом деле исчезла, пусть и по моей глупости. Я жутко злился, но понял, что жить без тебя не смогу. Хоть и пытался, не отрицаю. Но теперь я все понял и снова прошу тебя стать моей женой. Или ты предпочитаешь быть любовницей Джарома?

Софи с прищуром посмотрела на него. У Клейтона был такой измученный, даже затравленный вид, что она заколебалась. Может быть, все-таки сказать ему о ее истинных взаимоотношениях с ДжиДжи?

Прерывая ее сомнения, зазвонил сотовый, и Стивен резким движением вытащил его из кармана. Выслушав сообщение, свирепо бросил:

– Вот черт! Часть стада прорвала изгородь и ушла на пастбище соседей. Мне придется ехать на помощь – здесь слишком мало ковбоев, чтобы они смогли справиться в одиночку. – И сердито приказал: – Жди меня здесь! Я вернусь сразу, как закончим.

Он широкими шагами подошел к своему жеребцу, мирно ожидающему у коновязи, одним прыжком взлетел ему на спину и унесся в сторону пастбища.

Софи как зачарованная смотрела Стивену вслед. Ее заворожила его ловкость и сила, неощущаемые в комфортной городской жизни. Когда он скрылся из глаз, она прошептала:

– Как в крутом вестерне! Лихой ковбой мчится на выручку! Сплошная романтика. Но что же делать мне? – прекрасно понимая, что это кокетство чистой воды, и что в ее жизни все уже решено.

Загнав с помощью Тима на территорию ранчо последнего особо непокорного бычка, Клейтон рванул к дому. Почему-то на душе было гнусно почти так же, как в тот день, когда он обнаружил исчезновение Софи. Но отсюда-то куда ей деться? Не пойдет же она пешком, да и Кенни с Авророй, служанки на ранчо, не дадут ей уйти. Так почему же он так тревожится? Нет, надо сделать все, чтобы она согласилась на брак с ним и обвенчаться здесь же, в маленькой церквушке по соседству. Тогда его жизнь станет если не легче, то уже спокойнее – наверняка.

Он не то чтоб боялся ДжиДжи, но, как разумный человек, признавал имевшуюся опасность. Вероятность того, что Джордан захочет вернуть Софи, существовала, и пренебрегать ею не следовало.

Уже на подъезде к дому Клейтон услышал мерный гул большого самолета. У него обмерло сердце. Откуда здесь самолет? Неужели их выследил Джаром? Пришпорив коня, он галопом помчался на взлетную площадку. До нее оставалось треть мили, когда в воздух плавно взмыл длинный лайнер, и, сделав полкруга над домом, улетел на восток.

У Клейтона защипало глаза, и на сердце образовалась черная пустота. Итак, Софи не поверила ему. Он не смог убедить ее в искренности своих чувств. Она предпочла ему мешок с деньгами. Он бросил поводья, но Ренди по инерции продолжал бежать к взлетной полосе, все замедляя и замедляя шаг.

Наконец конь остановился и вопросительно зафыркал, требуя указаний. Клейтон автоматически потрепал жеребца по шее, успокаивая, и тоскливо думая, что напрасно отправил отсюда свою Сессну. По крайней мере, мог бы пуститься в погоню. Что было бы дальше неизвестно, но любое действие все же лучше этого безнадежного бездействия, на которое он обречен сейчас.

Внезапно из небольшой рощицы показалась девушка в легком светлом платье. Слезы мешали Стивену смотреть, и ему пришлось несколько раз моргнуть, чтобы неясный силуэт принял очертание Софи.

Слетев с коня, он бросился ей навстречу. Схватив, закружил вокруг себя, не обращая внимания на ее вопли:

– Отпусти! Ты мне все ребра переломаешь!

Наконец, поставив ее на землю, он принялся покрывать поцелуями ее лицо, несвязно приговаривая:

– Ты не уехала с ним! Ты осталась со мной!

Софи, задыхаясь от его требовательных объятий, попросила:

– Стивен! Успокойся! Пойдем в дом, нам нужно поговорить.

Но Клейтон решительно не хотел успокаиваться. Переход от безнадежности к радости был так силен, что внутри у него взрывались какие-то фонтанчики, требующие немедленного выхода. Усадив Софи на Ренди, он запрыгнул сзади и погнал жеребца к дому, продолжая целовать ее в шею.

У дома снял девушку с седла и, мимоходом закинув уздечку на коновязь, внес в дом. Не обращая внимания на робкие протесты, занес в спальню и принялся раздевать, продолжая целовать с все возрастающим напором.

Софи поняла, как истосковалась по его ласковым рукам. Сопротивляться не хотелось, хотя и нужно было бы сначала поговорить. Но она была не в состоянии возразить не слова, лихорадочно гладя его твердые мускулы и призывно изгибаясь.