— Зара. Я так соскучилась... Жду не дождусь, когда мы наконец останемся одни!

— Я тоже. Яра... Знакомься. Это Снежана Перовская. И её... Свита. Снежана, это моя супруга.

— Здравствуй, Снежана.

— Очень приятно, Яромира... Темнозар, а ты же говорил, что твоя жена где-то далеко?

— Я говорил, что Яра не может составить нам компанию, потому что занимается делами рода... А этими делами можно заниматься и находясь на яхте.

— Не доверяешь нам? Решил оставить жену на борту?

— А вы — не доверяете мне? — я кивнул на сопровождающих дочери Перовского. — Такая толпа народу... Будто я не смог бы обеспечить твою безопасность и комфорт.

— Это простая перестраховка.

— Вот и у нас. Простая перестраховка... Снежана. Позволь представить тебе членов команды. Вон там, прислонившись к бочке, спит наш капитан, Руслан.

Тот, будто специально, выдал какую-то особо забористую и раскатистую трель.

— Вот там — Центурион. Что-то типа телохранителя нашего капитана. А вяжет... Громовержец. Он у нас что-то типа штурмана и торгового агента в одном лице.

— Приветствую двуногих на борту! Всегда рад запасу белковой пищи на крайний случай!

Дракон оказался единственным из троих, кто соизволил сказать хоть что-то в ответ — но он лучше бы он молчал.

— Пройдём, покажу ваши каюты...

«Косатка» уже вылетела за пределы атмосферы, а мы всё занимались размещением пассажиров. Больше всего хлопот доставлял бесёнок — он всё время носился туда-сюда, путался под ногами, постоянно норовил куда-то залезть. Ужасно надоел, и у меня создалось впечатление, что непоседливый рогатый малыш делает всё это специально. Чтобы выглядело более естественно, когда он залезет куда-нибудь в закрытый для посещения отсек и попытается выведать какой-нибудь наш не предназначенный для чужих глаз и ушей секрет. Сделал себе зарубку установить за ним отдельную слежку.

Когда, наконец, всё это закончилось, Яромира настойчиво повела меня за собой, к нам домой.

— И как это Перовский согласился тебя отпустить? Накануне всего?..

— Ну ты видела, какой ценой. А вообще — мы чуть не переругались в кометный прах. Вышел от него выжатый, как плод баогавы...

— Ха-ха-ха... Зар, — когда двери за нами закрылись, Яромира вдруг посерьёзнела.

— Да?

— Выходила на связь моя сестра.

— И?..

— Уговаривала нас вернуться на Ирий. Сказала, что произошла ужасная ошибка, и Сенат готов признать это. Что всё наше имущество возвращено, или в процессе возврата. Что всех задержанных людей наших семей отпустили. Что предлагает начать всё с чистого листа...

— Что это за блажь на неё, вернее — на них, нашла?

— Как-то прознали, где мы.

— Логично... Для них совершенно естественно стараться рассорить нас и одарённых Дома.

Яромира промолчала, глядя на меня очень выразительным взглядом.

— Ну что там ещё? Говори, не томи...

— Зар...

— Да давай уже!

— Зар. Она сказала, что у неё есть информация, якобы Перовские замешаны в том... В том, что случилось... На нашей свадьбе.

— Итак, Яра... Что конкретно сообщила твоя сестра?

— Хельга сказала, что это именно от Перовских исходила информация.

— Какая?..

— О союзе наших семей с Домом.

— Вот как! Союзнички, м-мать...

— Да. По её словам, это и спровоцировало ту бойню... Остальные были вынуждены отреагировать, потому что союз Огневых и Белых с Домом ставил под угрозу безопасность Ирия.

— А Хельга про своё участие, и про участие рода её мужа во всём этом ничего не сказала?

— Нет. Об этом она умолчала.

— Надеюсь, ты не сообщила ей про записи, которые предоставил нам Перовский? Где её муженёк обсуждает с остальными наше устранение?

— Конечно же, нет! Я ведь не совсем дурочка.

— Это хорошо.

— Что не дурочка?

— И это тоже. Я всегда говорил, что с женой мне очень повезло.

— Зар!

— Да?

— Надо что-то с этим делать! Тем более, когда у нас на борту эта... Эта.

Она посмотрела на меня с таким видом, будто ждёт заявления — мол, сейчас же высаживаем Снежану прямо в открытый космос. Причём, крайне желательно — без скафандра.

— Яра.

— Да?

— Успокойся. Мы ничего делать не будем.

— Но, Зар!..

— Яра.

— Ну Яра я, Яра! Чего?..

— Мы можем как-то проверить слова твоей сестры?

— Не знаю...

— Ну, давай так. Она может лгать? Как ты думаешь? Ты готова поверить её словам на все сто процентов? Поклясться на перстне?

— Не готова...

— Хорошо. Значит, сообщение о причастности Перовских мы ни подтвердить, ни опровергнуть не можем никак. Пошли дальше... У нас есть полная уверенность, что твоя сестра и её род точно не замешаны в нашей трагедии? В том смысле — есть какое-то бесспорное доказательство того что записи, переданные Первоским, подделка?..

— Мне как-то не верится, что Хельга...

— Яра. Нужна уверенность. Гарантия. Стопроцентная, железная, абсолютная. Такая гарантия у нас — есть? Что Мироновы точно не при делах?

— Тоже нет...

— Вот. Так что получается — буквально каждый, в кого ни плюнь, может быть причастен к случившемуся. Из-за недостатка информации мы пока просто не способны выделить невиновных. И совершенно естественно, что все вокруг попытаются перекинуть вину с себя на других — и те, за кем реально есть грешок, и даже непричастные, чтобы случайно не попасть под раздачу. Все. Спроси Перовских — те наверняка покажут на Мироновых. Спроси Мироновых — а этих даже и спрашивать не надо, уже всё рассказали. И, к слову, им ещё и не нужен наш союз с Домом, совершенно не нужен, а значит — есть прямой мотив вкидывать дезинформацию и пытаться рассорить нас, что бы там ни было на самом деле. Есть мотив, есть возможность... Так почему думаешь они не сделают того, что ничего не стоит сделать и что пойдёт им исключительно на пользу?..

— Думаешь... То, что сказала сестра — ложь?

— Отчего же? Может быть — ложь. А может — правда. Может, просто часть правды. И пока мы не получим полную картину, предпринимать какие-то действмя смысла не вижу никакого. Я вполне допускаю, что Перовские могут быть причастны к нашим неприятностям в такой же степени, как и Мироновы, как и вообще все вокруг. Но сейчас они — наши союзники, и мы не покажем вида, будто что-то подозреваем. Иначе всё может пойти прахом.