Марфа невольно посмотрела на карманы Бубенцова. И вправду, топырятся.

– Чего тебе надо?

– Я уже сказал чего. Мне нужно знать, где Юля. Только не говори, что она ушла с тобой добровольно.

– Если хочешь знать, именно так и есть: добровольно! Как миленькая! Шлюха подзаборная! Тварь! – снова взъярился притихший было Денис.

Егоркин кинулся к нему, но Федор, как ждал, схватил его за руку и отдернул.

– Не надо, Егор. Он просто не в себе. Жалко расставаться со своей собственностью, вот он и беснуется. Ну вот что, щенок, нам с тобой долго говорить недосуг, поэтому слушай. Говорю один раз, потом вызываю полицию и сдаю им тебя вместе с видео. Лет пять тебе обеспечено.

Бубенцов опять скрипнул зубами, да так, что у Марфы мурашки пробежали. А каким милым он казался, когда принимал ее в своем гостевом доме. Улыбался, гад. Сейчас на него даже смотреть страшно.

– Мое предложение очень простое. Ты отдаешь нам Юлю и забываешь о ее существовании. Бумаги на развод получишь по почте. В противном случае мы вызываем полицию, пишем заявление, предъявляем запись и на всякий случай сливаем ее в средства массовой информации. Мы специально журналистов пригласили. Не отвертишься.

– А какие гарантии, что после того, как я отдам Юльку, запись не всплывет?

– Да никаких. Еще не хватало гарантии выдавать. Мы не магазин бытовой техники. Придется тебе нам поверить.

– Что я, идиот?

– Конечно, идиот! А кто же? Только нам на это наплевать. Так ты согласен на наш обмен?

– Да какой обмен?

– Простой. Мы меняем твою жену на твой срок. Не отстанешь от Юли – сядешь. Не понимаешь?

Но Денис, кажется, наконец понял. Как же его скрутило! Даже глаза кровью налились. Марфе неизвестно почему стало страшно. Согласится, а потом подкараулит и убьет. Сначала Юлю, потом Федора, потом…

Она сглотнула и призвала себя к порядку. Не хватало еще бояться эту сволочь!

– Так что? – как ни в чем не бывало продолжал допытываться ответа Волынцев. – Где она?

– В багажнике, – наконец выдавил Бубенцов.

Герка подскочил и кинулся вон.

– Ну вот, а говорил, «как миленькая». Ключи от машины где?

Бубенцов дернулся.

– В штанах? Придется тебя потревожить.

Федор деловито залез в карман бубенцовских джинсов и вытащил ключи.

– Отлично. Посиди пока.

И вышел из дома. Марфа сорвалась и выскочила следом.

За калиткой метался Егоркин. Машины Бубенцова видно не было. Федор метаться не стал, а сразу предположил, что автомобиль он оставил за соседним домом, единственным, стоявшим довольно близко от дачи Агнии Львовны. Никто не увидит, и бежать недалеко.

Они помчались к дому и сразу за сараем увидели старую «девятку». Егоркин подбежал первым и стал изо всех сил дергать дверь багажника. Внутри раздались сдавленные звуки. Герка взвыл. Если бы не подоспел Федор с ключами, он бы выдрал эту несчастную дверь с корнем.

Марфа готовилась увидеть избитую и совершенно сломленную Юлю, но ее ждал сюрприз. Когда девушке развязали руки и осторожно достали из багажника, она сама сорвала с губ скотч и, глядя на Егоркина огромными, налитыми слезами восторга глазами, сказала:

– Я знала, что ты спасешь меня.

Шагнула и упала на грудь своему герою. У Марфы непроизвольно открылся рот. Вот так блин с вареньем!

Первым, кто вспомнил, что Агнию Львовну оставили с Бубенцовым одну, был вовсе не ее нежный племянник. Федор вдруг хлопнул себя по лбу и пулей помчался к дому. В комнате было тихо.

Бубенцов исчез.

– Ну и хрен с ним, – сказал Федор.

Марфа с замирающим сердцем юркнула в хоронушку за диваном. Агния Львовна, улегшись на пол и подложив под голову думочку, вышитую собственной рукой, мирно спала.

Все хорошо, что хорошо кончается.

Домой они выехали ближе к полуночи. Ехали, и, несмотря на страшную усталость, Марфе совсем не хотелось спать. Хотелось по примеру Юлию броситься на шею своему герою. Она покосилась на Федора. Вид неприступный. Наверное, думает, что она просто вертихвостка. Переспала с ним, а потом передумала. Побежала к своему Мышляеву. Конечно, со стороны все так и выглядит.

Ну и что ей теперь делать?

В полном молчании они дошли до дома. Федор уже достал ключ, чтобы открыть дверь, и тут Марфа не выдержала.

Когда она потянула его за руку и повернула к себе, Федор решил, что его ожидают дежурные слова, и открыл рот, чтобы сказать что-то вроде «не стоит благодарности».

Она накинулась на него, как дикий зверек. Напрыгнула, обняла изо всех сил, стала целовать.

И все вернулось. «И жизнь, и слезы, и любовь». Так, кажется, Александр Сергеевич говорил?

Он не понял, как они попали в квартиру. Не помнил, как добрались до кровати. Как избавились от одежды.

В памяти осталось только ее запрокинутое лицо и закрытые глаза с очень черными ресницами.

На трассе

В семь Марфа разбудила его. Свежая и улыбающаяся. Уже успела принять душ и даже причесаться. Волосы не стояли, как обычно, дыбом, а завивались вполне приличными локончиками. Федор улыбнулся. Смешная.

Через час после того, как он высадил ее возле работы, позвонила Алина Маланина.

Федор помедлил, глядя на экран телефона. Как бы так не слишком грубо объяснить девушке, что он не может быть с ней?

– Федор! Мне очень нужна твоя помощь!

Алина так кричала, что Федор сразу понял: все серьезно.

– Что случилось, Алина?

– Мне нужно срочно попасть в Ярославль! Папа поехал туда готовить выставку Юрия Васильевича и попал в больницу! Надо торопиться! Врачи ожидают худшего! Боже! У меня вчера машину в ремонт забрали! Я просто в отчаянии! Не знаю, к кому обратиться! Пожалуйста, отвези меня к нему! Потом сможешь сразу уехать!

У нее перехватило горло. Раздались глухие рыдания.

– Ты где сейчас?

– Дома. Забежала собрать кое-что из вещей. Пыталась обратиться к друзьям…

– Не надо ни к кому обращаться. Я уже еду.

Алина жила в другом конце города. Заезжать в редакцию значило потерять слишком много времени. Марфе он позвонил с дороги.

– Попроси Егора проводить тебя до дома.

– Зачем?

«Сейчас начнет спорить и упрямиться», – подумал Федор и решил набраться терпения.

– На всякий случай.

– Ты думаешь, Бубенцов вернется, чтобы отомстить за поруганную честь? Да он с перепугу до Приозерска пешком был готов бежать! Он же видел, какие защитники у его жены! Против вас с Егоркиным он тля кукурузная! И дружков своих прислать побоится! Я уверена: сидеть за него никому неохота!

– Сделай, как я прошу. Запрись и никуда не ходи.

– Да перестань! Все закончилось!

– Даже если и так. Просто обещай, что