— Мне очень жаль это слышать, рра, — сказала она. — Должно быть, вам было очень тяжело узнать такую новость.

— Да, — печально подтвердил он. — А еще хуже то, что до финала осталось всего три дня. Теперь в списке только четыре претендентки, но как я узнаю, что они не подведут меня? Та девушка солгала, когда заполняла анкету, она притворялась добропорядочной гражданкой. Как я выясню, что остальные не лгали, когда отвечали, что им нравится заниматься благотворительностью? Как это узнать? Если девушка лгунья, она может оказаться и воровкой, и кем угодно. И тогда мы попадем в очень неприятное положение.

Мма Макутси кивнула.

— Это очень трудно. Вам действительно нужно суметь заглянуть в душу оставшимся четырем. Если одна из них окажется хорошей…

— Если такая девушка есть, — с нажимом сказал мистер Пулани, — она станет победительницей. Я смогу сделать так, что она займет первое место.

— А как же остальные эксперты? — спросила мма Макутси.

— Я главный эксперт, — ответил он. — Вы можете называть меня Экспертом по Красоте. У меня решающий голос.

— Понятно.

— Да. Так это и делается.

Мистер Пулани загасил окурок о каблук.

— Значит, вы поняли, мма. Я дам вам имена и адреса этих четырех девушек. Я хочу, чтобы вы выяснили, есть ли среди них хоть одна действительно достойная девушка. Если вы не сможете выяснить этого, тогда, по крайней мере, скажите мне, кто из них самая приличная. Это тоже было бы неплохо.

Мма Макутси засмеялась.

— Как я сумею заглянуть в души этих девушек так быстро? — спросила она. — Мне надо будет поговорить с очень, очень многими людьми, чтобы это выяснить. Это может занять несколько недель.

Мистер Пулани пожал плечами.

— У вас нет недель, мма. Только эти дни. Ведь вы сказали, что можете мне помочь.

— Да, но…

Мистер Пулани сунул руку в карман и вытащил лист бумаги.

— Вот список из четырех имен. После имени каждой девушки я написал ее адрес. Они все живут в Габороне. — Он положил листок на письменный стол, затем вынул из другого кармана чековую книжка. Открыл ее и начал писать.

— А это, мма, чек на две тысячи пула, который может быть выплачен «Женскому детективному агентству № 1». Вот. Он датирован более поздним числом. Если вы сообщите мне нужную информацию послезавтра, то сможете подать его в банк к оплате на следующий день.

Мма Макутси посмотрела на чек. Она представила себе, как скажет мма Рамотсве, когда та вернется: «Я получила гонорар в две тысячи пула, мма, он уже выплачен». Она знала, что мма Рамотсве нежадный человек, но знала также, как ее волнует финансовая стабильность агентства. Гонорар на такую сумму будет очень кстати, и в то же время он будет наградой за доверие, которое ей оказала мма Рамотсве.

Она положила чек в ящик стола. И увидела, что мистер Пулани сразу успокоился.

— Я рассчитываю на вас, мма, — сказал он. — Я слышал о «Женском детективном агентстве № 1» только хорошее. Надеюсь и сам в этом убедиться.

— Я тоже надеюсь, рра, — отозвалась мма Макутси. Но она уже испытывала сомнения относительно того, как сумеет выяснить, какая из четырех девушек в списке добропорядочна. Задача казалась неразрешимой.

Она проводила мистера Пулани к двери и только тут заметила, что он носит белые ботинки. Она заметила также большие золотые запонки и отливающий глянцем шелковый галстук. Ей не хотелось бы иметь мужчину такого типа, подумала она. Сразу понятно, что для того, чтобы так выглядеть, нужно проводить много времени в салонах красоты. Но многих женщин, подумала мма Макутси, он бы вполне устроил.

До ланча оставалось еще несколько часов. Мма Рамотсве решила, что лучше всего пока познакомиться с окружением. Она любила фермы — как большинство ботсванцев, — потому что они напоминали ей о детстве и об истинных ценностях ее народа. Народ делил эту землю со скотом, птицами и многими другими созданиями, которых можно увидеть только при пристальном наблюдении. Возможно, такие мысли не посещают человека в городе, где еду берут в магазинах, вода течет из кранов, но многие не считают городскую жизнь настоящей.

После беседы со служанкой она вышла из комнаты, затем из дома. Жаркое солнце стояло высоко, тени были короткими. На востоке, над низкими дальними холмами, голубые от марева, громоздились тяжелые дождевые тучи. Если они будут собираться и дальше, пойдет дождь или, во всяком случае, дождь прольется где-то подальше, для кого-нибудь еще. Кажется, в этом году дожди будут хорошими, о чем все только и молились. Хороший дождь означает сытый желудок, а засуха — тощий скот и увядшие посевы. Несколько прошлых лет они страдали от засухи, и правительство с тяжелым сердцем отдало распоряжение, чтобы люди начали забивать скот. Это самое мучительное, что только можно себе представить.

Мма Рамотсве огляделась. Неподалеку находился огороженный пастбищный участок, вокруг поилки толпился скот. От бетонного резервуара скрипучей ветряной мельницы по земле шла труба к желобу, к истомленным жаждой животным. Мма Рамотсве решила пойти взглянуть на стадо. Ведь она была дочерью Обэда Рамотсве, который, по мнению многих, был одним из лучших знатоков скота во всей Ботсване. Она могла оценить хорошее животное и иногда, проезжая по дороге мимо какого-нибудь особенно красивого экземпляра, прикидывала, что сказал бы отец. Возможно, «мощные плечи» или «хорошая корова», «только посмотри, как она идет», или «вокруг этого быка столько шума, но не думаю, что от него будет много телят».

На этой ферме было много скота, возможно, тысяч пять-шесть. Для большинства это неслыханное богатство. Чтобы человек ощущал себя зажиточным, достаточно стада в десять-двадцать голов. Она тоже довольствовалась немногим. Обэд Рамотсве собрал свое стадо путем обдуманных приобретений и продаж, и к концу жизни в его стаде было две тысячи голов скота. Это обеспечило мма Рамотсве наследство и дало ей возможность купить дом на Зебра-драйв и открыть агентство. Но немного скота она оставила, решив продавать не все. Теперь за ее стадом смотрели подпаски на дальнем пастбище, а ее родственник приезжал туда время от времени вместо нее. У нее было голов шестьдесят, все от тяжеловесных быков-брахманов, которых ее отец так старательно разводил и выращивал. Когда-нибудь она поедет туда, в телеге, запряженной быками, и посмотрит на свое стадо. Это стадо — связующее звено между ней и отцом, которого ей так не хватает. Она заплачет, а все будут удивляться, что эта женщина плачет по отцу, который умер много лет назад.

У нас еще не иссякли слезы, подумала она. Мы все еще оплакиваем те рассветы, когда, поднявшись пораньше, наблюдали, как коровы неторопливо идут по тропинкам, а птицы летают высоко в небе в восходящих потоках теплого воздуха.

— О чем вы задумались, мма?

Она подняла взгляд. Рядом с ней стоял человек с кнутом, в поношенной шляпе.