тихо, и замолчала. Спартак хмыкнул. Но от комментариев воздержался. В шкафу увидела банку растворимого кофе. Ой, как славненько. Значит и кипяток можно поискать.

Взяв чашку, насыпала порошка, пошарив по полкам, отыскала плитку шоколада. Ой, молочненький, то, что доктор прописал! Закрыв дверцу, поискала взглядом что-то напоминавшее чайник. В углу увидела бойлер с водой. Подошла, налила кипятка. И вернулась к дивану. Усевшись удобнее, отпила кофе. Поморщилась. Горячий, гадство такое. Развернула шоколад. И не разламывая на дольки, откусила.

– Нигде ничего не слипнется? – раздался голос Спартака.

Парень присел, самым бессовестным образом отобрал у меня плитку шоколада, отломил половину и вернул мне.

– Как по мне, так тебе бы поменьше их трескать, – заметил Кузьма, вернее, гад гадский.

– А я блюжу вселенское равновесие, – прищурилась я, – В мире полно костялвых фотомоделей. А я, знаешь ли, их полная противоположность. Страшная, толстая, и бедная.

– Ну, ну, – пробормотал Спартак, и развалился на диване с пультом в руке. Шоколадку он схомячил быстрее меня. Я попивала кофе и смотрела на экран. Народ суетился, бегал. Кузьма внимательно смотрел на экран. Кофе я допила. А шоколад не съела. От соседа по дивану явно не дождаться жеста благородства, никто мне еще кружку кофе не предложит. Вздохнула. Встала с дивана, собираясь сделать еще кофе.

– Мне с сахаром! – подал Кузя голос с дивана. Кузя! И имя то какое, собачье, блин! Назвали же ребенка родители!

– Да что ты? Правда, что ли? – хмыкнула я, – Да не уже ли я, простая смертная толстая работница вшивой кулинарии, достойна наливать кофе самому Спартаку?

– Большую кружку, – добавил Кузьма, игнорируя мое ехидство.

И даже бровью не повел. Все также смотрел на экран, только жевал. Теперь уже мою шоколадку.

Судя по всему, Кузьма совести не имел. Сведения о правилах приличия тоже. Потому как, сняв пиджак, галстук, туфли, закатав рукава и подложив подушку под спину, развалился на весь диван. А мне куда садиться? В кресло? Так оттуда экран не видно. На пол? Я что ему собачонка?

Налив кофе себе, и, как велел хозяин кабинета, ему с сахаром и в большую кружку, подошла к дивану.

– Не заслоняй, – скомандовал Спартак. Протянув руку, взял большую кружку из моих ладоней, и отодвинул меня от экрана, бесцеремонно так, просто положил ладонь на мое бедро и отодвинул, словно досадную помеху.

– Скотина, – прошептала я.

– Да, ты права, – ответил Спартак, – Теперь замолкни и слушай. Узнаешь голоса и ты свободна.

Кружку с кофе так и хотелось разбить о голову Спартака. Очевидно, он это понял по моему лицу. Потому как стремительно сел, отобрал из моих пальцев несчастную кружецу и поставил ее на столик.

– Смотри! – велел он, дернув меня за руку и усадив рядом.

На экране высветилось только одно окошко. Огромный стол на весь кабинет, во главе сидел тот самый Лёва, которого я приняла за Спартака. Постепенно в кабинет начали приходить люди и садиться за стол. Последними вошли два молодых человека.

Спартак сделал громче, и появился звук.

– Алексей, что у нас по вашему проекту? – спросил Лев.

– Все идет по плану, к пятнице сдадим, – ответил Алексей. Почувствовала взгляд Спартака на себе. Да, это кажется тот, первый. Кивнула.

– Только у нас есть небольшие трудности, но мы все уладим, – подал голос второй парень. И я узнала его.

Быстро повернула голову к Спартаку.

– Это он, кажется, – осторожно сказала я.

Спартак зло выругался, встал с дивана. Начал обуваться. Последовала его примеру.

– Возвращайся на работу, – скомандовал Кузьма.

– Можно подумать, мне здесь хочется остаться, – пробормотала я.

Спартак проигнорировал мои комментарии, и вышел из кабинета.

Господи, какой же он…! Придурок в общем.

Взяв папку, отнесла свою кружку обратно в шкаф. Мойки не было, так что решила грязную посуду оставить там. Взгляд остановился на пиджаке и галстуке, валявшимся на диване. И на кружке кофе, не тронутой Спартаком. Ну, что поделать, не смогла я удержаться от пакости. Это было выше моих сил. А Марии Степановне я так и скажу, что клиент сам отказался от наших услуг. Осторожненько так сунула край галстука, нежно голубого цвета, в кружку черного кофе. С удовлетворением наблюдала, как на ткани быстро увеличивается пятно.

– Ну, сделал гадость, на душе радость, – практически счастливо выдохнула я, и, не оглядываясь, вышла из кабинета. Прошла мимо пустого директорского, удивленной секретарши, и направилась к двери, ведущей к лестнице.

Сняла туфли, спустилась до первого этажа, и оказалась в фойе. Здесь царил хаос. Парни, широкоплечие и мускулистые, выводили двоих мужчин, которых я видела на пленке. Что-то кричали о своей невиновности. А у лифтов стоял Спартак рядом с Левой. Они о чем-то переговаривались. Лева кивнул мне, улыбнувшись. Спартак же напротив, хмуро проводил взглядом. Это он еще свой галстук, замоченный в кофе, не обнаружил. А вот как найдет, думаю, ему захочется меня грохнуть. Так что, в этом здании я появлюсь только в следующей жизни.

* * *

Вернувшись в кулинарию, сообщила Марии Степановне, что, скорее всего, клиент откажется от наших услуг. Но ближе к вечеру я была крайне удивлена, когда хозяйка сообщила, что звонил секретарь компании «Престиж» и подтвердил заказ на завтра.

– Папандос, – устало прислонилась я к стене.

– Мария Степановна! – обратилась я к хозяйке, – А давайте я все приготовлю, а девочки сами без меня накроют и подадут?

– Устала? – поинтересовалась Мария Степановна.

– Ага, но я отдохну и даже задержусь после работы, и утром приду раньше, – пообещала я, – Только не отправляйте меня туда опять, пожалуйста!

– Ладно, Илона, – рассмеялась Мария Степановна, – Работай.

Я честно выполнила свое обещание. Еще и в кулинарии народу оказалась много. В общем, оказавшись дома, вымылась и плюхнулась в постель. А утром чуть свет потопала на работу. Все подготовила, запаковала, и передала девчатам официанткам. В период с двенадцати до часу я трусливо пряталась в кладовке рядом с мешками муки и сахара, мало ли, передумает Мария Степановна. Нет, не передумала. В час я выползла из своего укрытия и продолжила работать.

В шесть вечера ко мне подошла продавец Ирина, работавшая в зале.

– Там тебя спрашивают, – испуганно сообщила она.

– Кто-то отравился? – испугалась я. Ирка затрясла головой.

– Нет, что ты! – отмахнулась она, – все вкусно, как обычно, просто там именно тебя спрашивают, мужчина. Сказал, по личному вопросу.

– Приплыли, – вздохнула я. Отряхнув руки, поправила колпак на голове. И вышла в зал. Господи, пусть это будет не Спартак! У него ведь уйма других дел, важнее меня или мести за испорченный галстук.

Господь моим молитвам не внял. За столиком в самом углу величественно