и ушла. Ну не думает она о наших бедных израненных чувствах, ну что с того? В самом деле! Мы же совсем не друзья…

Я чуть приподняла брови и еще раз осмотрела всю компанию.

— Мы серьезно будем раздувать скандал на пустом месте?

— Нет, не будем, — вздохнул Рейган.

Я посмотрела на него и снова попала в ловушку его глаз.

— Просто в следующий раз так не делай.

Отвернулась.

— Сегодня мы будем отрабатывать тот прием, который учили на прошлом занятии. Пожалуйста, встанете в пары! — раздался голос преподавателя.

Не дума долго, Шесть разбились по предсказуемым двойкам. Николас с Рейганом отошли в дальний угол. Аштон, буквально схватив брата за шкирку, потянул его в центр. Алоис засмеялся и отмахнулся от близнеца. Эвелин и Софи переглянулись.

— Ой, ты без пары… — произнесла Эв, но вдруг ее взгляд переместился мне за спину, и глаза девушки на мгновение расширились.

— Ребекка, — услышала я позади голос Джошуа.

— Ой, у тебя появился партнер! — тут же защебетала Софи и утянула Эвелин за собой.

Я повернулась.

— Вы хоть знаете, что мы проходили на прошлых занятиях? — вздохнув, произнесла я.

Он слегка закатил глаза.

— Будто это может быть чем-то сложным…

Юноша протянул мне руку, которую я проигнорировала и направилась в место, где было пространство для маневра. Я стала делать упражнения для растяжки, пока Джошуа просто стоял рядом и осматривал всех вокруг.

— Кажется, ты дружишь с этими детишками, которые весьма и весьма претенциозно называют себя Шестью?

— Детишками? — усмехнулась я. — Можно подумать вы сильно старше.

— Брось, Бекс. Давай на ты.

Я аж поднялась.

— Как вы меня назвали? Бекс?

Он чуть наклонил голову и снова на его губах появилась эта усмешка.

— Слишком сложная логическая цепочка? Разве не очевидно, что это сокращение от «Ребекки»?

— Цепочка весьма и весьма тривиальная. Меня, знаете ли, слегка напрягает сама ее сущность. Обращение по именам принято между хорошими знакомыми, а сокращение — между друзьями. Мы же с вами не относимся ни к одной из категорий.

— Почему мы не можем начать нашу дружбу с такого красивого шага?

Я приподняла брови.

— Нет? — он рассмеялся.

На нас стали поглядывать.

— И почему же? Почему же ты, Бекс, сразу подружилась с Шестью? Не думаю, что ты была против, когда эта девчушка, Эвелин, стала звать тебя Беккой.

— Это слишком очевидная манипуляция, милорд, — покачала я головой, но этот парнишка мне определенно начинал нравиться.

— Коварная Бекс разгадала мой хитрый план, я полностью разбит, — улыбнулся он, его глаза заискрились вслед за улыбкой. Джошуа был самим обаянием.

— Нам уже пора начинать, — я кивнула на остальных, которые приступили к тренировке.

Юноша сделал приманивающее движение рукой.

— Ну давай, грозная Бекс. Покажи на что ты способна.

Я усмехнулась и сделала выпад, пытаясь взять его в захват, но уже через мгновение моя спина коснулась пола, а конечности были полностью обездвижены.

Он медленно наклонился ко мне, пока я пыталась вырваться.

— Знаешь, — тихо произнес он, что-то изменилось в его взгляде. — Ты выглядишь, как собачка, когда таскаешься за этой шестеркой. Довольно-таки жалкое зрелище.

И то ли потому, что он был так дружелюбен, а затем вдруг стал говорить гадости, то ли потому, что его слова были так созвучны моим мыслям, но это задело меня.

Когда я перестала вечно носить панцирь, готовая к любым нападкам со стороны, не давая им хоть на миг коснуться меня?

Я прищурилась и фыркнула.

— Ваше замечание прозвучало довольно грубо, милорд.

— Мое замечание прозвучало, как правда, разве нет?

Он отпустил меня и выпрямился. Я поднялась.

— Попробуем снова, — произнес Джошуа с улыбкой.

Припомнив момент, где он смог обездвижить меня, я повторила нападку, но в этот раз извернулась так, чтобы взять его в захват. Мой локоть уперся ему в подбородок, рука крепко сжала шею.

— Думаю, вас не касается с кем я общаюсь и как при этом выгляжу.

— Полностью с тобой не согласен, — он вдруг сделал хитрую подсечку и снова уложил меня на лопатки.

— Да что вы? Откуда же такая уверенность? По-моему, вы просто суете нос в чужие дела, — произнесла я, тяжело дыша.

— Я хочу быть твоим другом, — улыбнулся он и откинул с лица пряди волос. — И первое что нужно сделать, это сообщить своему другу, что он вот-вот канет в бездну.

— Мы с вами еще не друзья, и я как-нибудь обойдусь без ваших советов.

— Перерыв! — провозгласил преподаватель.

Джошуа сел на пол рядом со мной и пристально посмотрел в мое лицо.

— Я не понимаю. Почему ты так легко принимаешь шестерку и так противишься мне?

Этот вопрос поставил меня в тупик.

И ведь действительно, я от них и не отбрыкивалась особенно, а наоборот, неосознанно старалась быть ближе. Неужто все потому, что они и правда великие Шесть, к которым тянется любой из академии?

Он склонил голову на бок, будто рассматривая меня под другим углом.

— Ты хочешь признания? Уважения?

— Чушь, — покачала я головой.

— Тогда льстят те объедки внимания, которые они бросают тебе со своего стола?

Я фыркнула.

— Знаешь, они просто не навязывались мне, как это делаешь ты.

— О, — усмехнулся он. — Так значит нравится то напыщенное безразличие, которым потчует тебя этот глупышка-Рейган?

— Теперь ты точно лезешь не в свое дело, — мрачно сказала я.

— Смотри-ка, кажется, я наступил на больную мозоль, — он улыбнулся, потом вдруг наклонился ко мне и несильно дернул за прядь волос. — Бекс-Бекс, ты еще такая глупышка.

Я отстранилась, недовольно на него посматривая.

— У тебя весьма и весьма странный способ заводить друзей.

— Я просто хочу, чтобы ты посмотрела на ситуацию глазами, не замыленными славой этой жалкой шестерки. Что они есть? Сплошной пафос и лицемерие. За что их уважают? Да за то, что их родители первые шишки королевства. Что в них все любят? Деньги и власть их мамочек и папочек.

— Звучит так, будто ты завидуешь им, — фыркнула я.

Он хитро прищурился.

— Я буду лжецом, если скажу, что нет. Кто бы не хотел родиться с золотой ложкой в заднице?

— Вот это действительно грубо, — ахнула я.

Джошуа пожал плечами.

— Это правда.

— Ну знаешь ли, не думаю, что их можно за это упрекать. Ты — очевидно, также не сын фермера, если оказался здесь.

— Нет, — из его глаз вдруг пропали искорки, взгляд посерьезнел. — Но, скажем так… отца не слишком жалуют при дворе.

— И как же ты попал сюда? — фыркнула я. — Напоминаю, что это самая элитная академия столицы.

— Мне пришлось приложить много усилий. Очень много.

— Тебе? Ты хотел сказать твоему отцу? — усмехнулась я.

— Нет, — возразил