На бракосочетание, согласно хитрому плану Хамида, разумеется, приглашены также Карим и Марыся.

– Ты смотри, какой быстрый! – смеется Карим, входя в комнату жены, которая старается обустроить себе кабинет для работы.

– Кто? Что такое? – Марыся, укладывавшая книги на полку, отрывается от работы и берет из рук мужа витиевато украшенную карточку.

Она делает большие глаза:

– Черт возьми! Не успела Зайнаб отправиться на тот свет, а он уже нашел утешение в другой!

Она возмущена, но ей не хочется верить, что это возможно: такой поступок вовсе не соответствует характеру воспитанного, порядочного и впечатлительного Хамида.

– Видно, у него были на то причины, – оправдывает друга Карим, который в глубине души радуется, что его соперник исчез из поля зрения. – Может, это добрая женщина, которая позаботится…

– О моем ребенке?! – восклицает Марыся возмущенно. – Зачем я сюда приехала? За необычайным очарованием этой чертовой страны?!

Она утратила покой, ведь своим поступком Хамид словно ранил кинжалом ее сердце.

– Затем, – спокойно объясняет ей муж, – чтобы ты могла видеть своего ребенка. Иногда, пару часов в день, чтобы ты не утратила с ним связь, но не с утра до вечера каждый день.

Марыся орет на ни в чем не повинного мужчину:

– Это была глупая идея! Это твоя очередная дурацкая идея!

Она выпихивает мужа за дверь и с треском захлопывает ее. «Что за сукин сын! – уже без обиняков характеризует она своего бывшего мужа мысленно. – Хам! Пусть ему эта потаскуха заплатит за все!»

– Если хочешь, можешь слетать на эту прекрасную свадьбу в Джидду, на меня не рассчитывай! – заканчивает она, вереща уже через стену, а смирившийся Карим умолкает.

Женщина уходит в работу с головой и вместе с Дарьей регистрируется в университете. Младшая сестра решает пойти на отделение медсестер, а Марыся хочет продолжать учиться на медицинском. Для того чтобы ей засчитали первый год обучения (или, по крайней мере, несколько хорошо сданных предметов), нужен все же документ о его окончании, который остался в доме Хамида. Когда она от него уходила, ей не пришло в голову взять бумаги. Поэтому сейчас, хочет она этого или нет, ей придется поехать к бывшему мужу и забрать свои вещи. Может, они найдут там также какие-то ее фотографии из Йемена или снимки маленькой Нади?

Для куража она берет с собой дочку и, предупредив о приезде, едет по знакомому адресу.

– Салям, Мириам, как дела? – здоровается Хамид на пороге, протягивая вежливо руку, но Марыся, соблюдая правила и стараясь придавать как можно меньше значения этому дружескому жесту, сразу направляется в гостиную.

– Не хочешь снять абаю? – спрашивает мужчина, зная, как горячо женщина ненавидит эту одежду.

– Нет, спасибо. С волками жить – по-волчьи выть, – произносит она, видя хозяина в белой тобе.

«При мне он никогда так не ходил по дому, – проносится у нее в голове, но она думает, что теперь ей на это наплевать. Это не ее дом и не ее мужчина, поэтому он может делать что хочет. – Пусть наденет на голову хоть шляпу с пером!»

– Надя, любимая, – обращается она к дочери, которая без стеснения идет к двери, ведущей в сад. – Не уходи, пожалуйста. Присядь сюда на минутку, это недолго. Сейчас пойдем.

– Ничего страшного. Пусть выйдет во двор, – приглашает Хамид, зачарованно глядя на красивую худенькую девочку, в чертах которой по-прежнему видит лицо двухлетнего карапуза. Теперь личико это все больше вытягивается, кожа смуглая, а волосы такого же цвета, как у матери. Отливающие золотом непослушные кудри цвета баклажана свободно спадают до плеч. Очень красивы необычные для арабской девочки глаза, хотя их цвет сильно потемнел и теперь это, скорее, синева глубоких морей и океанов, чем голубизна неба.

– У бассейна няня с Адилем – значит, у малышки будет возможность познакомиться со своим младшим… родственником. – Мужчина понижает голос, не ведая, знает ли уже девочка, кем ей приходится этот мальчик.

Когда дочь удаляется, женщина решает перейти к делу и как можно быстрее закончить неприятный для нее визит.

– У тебя остались некоторые мои вещи. Прежде всего я имею в виду документы об образовании, – быстро поясняет она.

– Да, разумеется.

Хамид встает, приносит большую коробку из ротанга и ставит ее на стол.

– Вот свидетельство о браке из Йемена и свидетельство о разводе из Эр-Рияда, – улыбается он горько. – Это документы, касающиеся Нади. Вот наша старая игама на случай, если ты захочешь пойти куда-нибудь с Адилем – к доктору или на прогулку.

Марыся чувствует, как бьется ее сердце, словно пытаясь вырваться из груди.

– Супер!

– Помни, что в соответствии с тем, что я тебе обещал, ты можешь видеться с сыном так часто, как захочешь, – подчеркивает Хамид, видя, что женщина уже собирается уходить. – Даже у себя в доме. Забирай его к себе на уик-енды, отправляйся с ним за город – никаких проблем. Ты всегда была хорошей матерью и наверняка такой и осталась.

– Спасибо… – шепчет она, совершенно убитая. – А ты был хорошим отцом. Поэтому я решила отдать тебе Адиля.

– Салям алейкум! – неловкую тишину, повисшую между бывшими супругами, прерывает громкий женский голос, доносящийся со стороны лестничного марша. – У нас гости, а ты ничего не говоришь!

Сальма уже две недели как переехала к Хамиду и все это время ничего не делает, только сидит в своей комнате и от отчаяния объедается пирожными. Сейчас, услышав шум и разговор в гостиной, она решила наконец выйти. Сальма чувствует себя в Эр-Рияде хуже, чем в пустыне или тюрьме: в пустыне человек волен как ветер, а в тюрьме у него есть товарищи по несчастью. Здесь же женщина одна-одинешенька и очень несчастна.

– Я Сальма, – улыбается она и подает гостье полную руку. – Жена Хамида, – добавляет она, чтобы не было неловкости.

– Мириам… знакомая… жена друга… Очень приятно.

Марыся не знает, как ей представиться, ведь полагалось бы сказать: «Первая жена Хамида».

Он окидывает девушку критическим взглядом, и на губах ее появляется ироничная улыбка. «Не может быть, чтобы Хамида увлекла такая пышечка, такая классическая арабская красота! Это карикатура на меня и светлой памяти красивую утонченную Зайнаб. Это какое-то издевательство!»

Марыся злится все больше, но отдает себе отчет, что на этот раз у нее нет выхода и она должна взять себя в руки. Ведь не бросится же она на эту толстушку и не оттаскает за волосы!

– Как тебе Эр-Рияд? – начинает она разговор из вежливости, не отводя взгляда от собеседницы только для того, чтобы не смотреть на Хамида. «Противный самец! – ругает она мысленно своего бывшего. – Почему он это сделал? Что его привлекло? А может…»

– Спасибо, хорошо, хотя я еще не была в городе, – смотрит Сальма с вызовом на мужа.