– Они не знают о нашем существовании, – ответила Тлен. – И не поверили бы, если бы ты им рассказала. Они решат, что за юристами стоит Юнис. Но они хорошо знают ее способности и будут опасаться ее наследства.

– Она сказала, они ее отключат, если сумеют. И спросила, умею ли я ездить пассажиркой на мотоцикле. Ровно перед тем, как мне пришлось ехать, она исчезла. Сказала, насчет мотоцикла интересовался один из ее филиалов.

– Юнис говорила тебе про ламины?

– Она называла их иначе. Филиалы. Агенты. Говорила, они занимаются своими делами у нее за спиной. Вы работаете на нее?

– Нет, – ответила Тлен, – но мы хотим тебе помочь, и она бы считала это помощью ей самой.

– Для чего вам мне помогать?

Сверху донесся приглушенный звук, как будто что-то очень громкое приблизилось, спикировало на крышу и унеслось прочь.

– Что это было? – спросила Верити.

Дверь открылась.

– Я бы постучал, – сказал Диксон из-под козырька бейсболки, – да ты бы не услышала.

– Так что мы слышали минуту назад?

– Дрон. Большой. Доставил кое-что для тебя.

Диксон снял оранжевые наушники и повесил на шею. За спиной у него кто-то стоял, но Верити не видела кто. Она встала и разглядела, что это Севрин. В руке он держал раздутый пакет из серого прозрачного пластика.

– Мигель… – Диксон кивнул на Севрина, – прибыл десять минут назад. Знает Юнис. Кэти говорит, он должен тебя забрать.

Севрин, широко улыбнувшись, шагнул вперед и поставил туманного цвета пакет на циновку у ног Верити. Открыл, вытащил оттуда ее сложенную сумку «Мудзи». Снова сунул руку в пакет, достал что-то еще, сложенное, черное, с колесиками как у чемодана.

– Что это? – спросила Верити.

– Для него. – Севрин указал на дрона. – Для перевозки.

– Тебя прислала Юнис?

– Оставила инструкцию.

– Ты доверяешь этим людям? – Она глянула на Диксона.

– Она доверяет. Я привозил им деньги за него. – Севрин указал на дрона.

– А как насчет тех двоих, с которыми я через него говорила?

– Понятия не имею, – ответил Севрин. – Я должен забрать тебя и робота.

– Она умерла? Ее больше нет?

– Со мной не связывалась.

– Куда ты нас повезешь?

– Пока не знаю. – Он закрыл серый пластиковый пакет. – Он идти может?

– Еще как, – ответила Тлен.

И ловко подняла дрона на ноги – по крайней мере, Верити предположила, что это Тлен, а не Уилф.

– Кто это? – спросил Недертон у Тлен, отключив звук.

– Севрин, – ответила та. – Молдаванин, отмывальщик денег на жалованье у Юнис. Верити с ним уже встречалась. Кэти и Диксон знают его как Мигеля.

– Зачем он здесь? – спросил Недертон, в полном восторге от такого архаичного рода занятий.

– Либо Юнис написала сценарии для разных ситуаций, либо одна или несколько ее ламин еще активны, либо он занялся самодеятельностью.

– Мне всегда тяжело смотреть, как они узнаю́т, что живут в срезе, – сказал Недертон. – И потом, они всякий раз решают, что мы из их будущего.

– Им куда тяжелее, – ответила Тлен. – За то время, что ты был в отпуске, я видела два нервных срыва.

Теперь тот, кого она назвала Севрином, развернул что-то черное. На нем был короткий темно-серый пиджак, узкие брюки из той же материи и сильно отражающие черные туфли. Короткие темные волосы казались напыленными, эспаньолка тоже. По срезу Флинн Недертон знал: отмывальщики денег легко принимают известие, что живут в ответвлении чужого мира. Они первым делом ищут, как нажиться на этих сведениях. Он включил звук и спросил:

– Что это?

Отмывальщик денег поднял голову.

– Это Уилф, – сказала Верити. – Он в Лондоне.

За спиной у Севрина возникла Кэти Фан.

– Рабочие вернулись с перерыва. Оставили кучу еды. Из мини-кухни моей приятельницы в паре кварталов отсюда. Кто-нибудь есть хочет?

Севрин взял себе по куску из двух коробок пиццы на длинном столе. Четвертый этаж представлял собой одно помещение, как на третьем, только без станков. Полумрак озаряли свечи – светодиодные из магазина «Все по доллару». Несколько длинных столов, стулья, рабочие столы. В темном дальнем углу различались очертания промышленной швейной машины.

Сумку Верити повесила на плечо. Расстегивая молнию, чтобы достать ремень, она вспомнила: Юнис сказала, что человек, занесший в квартиру продукты перед установкой камер, забрал ее паспорт. Однако сейчас он был в сумке, вместе с зубной пастой, на всегдашнем месте во внутреннем кармане.

– Возьми что-нибудь, – сказала Кэти Фан. – Иногда не знаешь, когда будет возможность перекусить. «Три гриба» вкусная.

Голода Верити не чувствовала, хотя не ела давно. Она заставила себя положить на стопку салфеток кусок грибной пиццы и промышленных размеров аналог канапе с подноса. Еда киношников и телевизионщиков, работающих сутками напролет. Севрин приканчивал второй кусок пиццы. На нем была форма автобусного водителя с оттенками «Прада» (а может, наоборот), темно-серая, и остроносые лакированные оксфорды.

– Извини, – сказала Тлен совсем близко, но снизу.

Верити вздрогнула от неожиданности и посмотрела на дрона.

– Мы неправильно начали, – сказала Тлен. – Это я виновата. Мне надо было сразу представиться. Извини, что получилось, будто я подслушиваю.

– На фоне остальных событий недели это пустяки.

– Поехали, – сказал из-за дрона Севрин.

– Куда? – спросила Верити.

– По ее инструкции я еду, получаю адрес, еду туда, в пути получаю новый адрес. И так до новой инструкции. – Он махнул в сторону дрона черной нейлоновой штукой на колесиках. – Залезай.

– Что это? – спросил Уилф.

– Упрощает твою транспортировку, – ответил Севрин. – Никто не увидит, как ты идешь.

– Нельзя ограничивать подвижность дрона, – вмешалась Тлен. – Особенно его рук.

– Без проблем. – Севрин встал перед дроном на одно колено. – Ноги вставляются в дырки. Руки складываются здесь, – он показал черный клапан, – так что можно ими двигать, когда захочешь.

– Отлично, – сказала из-за его спины Кэти Фан. – Кто делал?

– Кожевенная мастерская в Кастро[34], – ответил Севрин.

– Наверное, первый их такой заказ, – заметила Кэти Фан. – Если кордура[35] не чей-нибудь секс-фетиш.