Тот, топчась маленькими шажками, повернулся на сто восемьдесят и сел. Опереться ему было не на что (ягодицы у дрона отсутствовали), так что, наверное, держался он за счет гироскопов. Верити встала с колена в ту самую секунду, когда Диксон развернул короткие ноги дрона в куб.

– Спасибо, – произнес тот, кто представился Уилфом.

Верити напомнила себе, что, каким бы беспомощным ни казался дрон, она не знает, что это на самом деле.

– Позвони, когда закончите, – сказала Кэти Фан.

Диксон поставил зарядное устройство на пол и закрыл дверь. Рассеянный свет стал чуть ярче.

Верити увидела, что внутри куб не совсем кубический. Несколько футов пола со стороны, противоположной входу, закрывала бумажная сдвижная ширма. Сейчас она была приоткрыта, и в щелку виделся белый изгиб унитаза. Все остальное было либо деревянное, либо бумажное, либо из циновки (надо думать, поверх пластика и звукоизоляции), и только потолок – белый, просвечивающий. От него исходил мягкий свет.

– Можешь перехватить управление и поднять меня? – резко спросил дрон.

– Что надо сделать? – Верити уставилась на него.

Молчание.

– Что надо сделать? – повторила она.

Дрон с неожиданной легкостью вскочил на ноги.

– Извини, – произнес женский голос с английским акцентом. – Уилф забыл отключить звук, когда говорил со мной, и ты его услышала. Меня зовут Тлен. Мы с Уилфом работаем вместе. Я не успела представиться раньше, не хотела усложнять дело.

– Ты слушала, – сказала Верити.

– Извини.

– Кто там еще с вами?

– Сейчас никого, – ответила женщина. – Если кто-нибудь появится, мы тебе скажем.

– Ты тоже занимаешься связями с общественностью? – спросила Верити.

– Вообще-то, ближе к ай-ти.

– Где ты?

– В Лондоне.

– С Уилфом?

– У себя, в четырех целых восьми десятых мили от его квартиры. Мы оба работаем из дома.

– Ты знакома с Юнис?

– Практически нет, но я взаимодействовала с ней в последние три месяца. Я знаю ее лучше, чем Уилф. Он новенький.

– В чем? – спросила Верити.

– В том, что связано с Юнис.

– Что она была такое? – спросила Верити.

– Продукт гибридизации двух линий военных разработок. Одна была нацелена на загрузку человеческого сознания в компьютер, другая – на создание экспертных систем для определенного типа военных действий. Тебе в туалет не надо?

– Надо, – ответил Уилф. – Извините меня.

– Я спрашивала Верити, – сказала женщина, – но раз уж встанешь, выпей стакан воды. У тебя вид обезвоженный.

– Я думала, вы не вместе, – заметила Верити.

– Я вижу трансляцию с камер в его контроллере, – сказала женщина, Тлен. – И они показывают мне отражение в зеркале, рядом с которым он сидит.

Верити встала, сняла жакет, повесила на алюминиевый крючок, подошла к унитазу и плотно задвинула ширму. Как только она встала с унитаза, тот сам спустил воду. В противоположном углу была маленькая раковина из нержавейки, и Верити вымыла над ней руки.

Выйдя из туалета и задвинув за собой ширму, она увидела, что дрон сидит на полу за низким столиком, напротив диванчика.

– Постарайся не вредничать, когда говоришь с Тлен, – сказала Рейни (когда он вышел из туалета, она последовала за ним в кухню). – Ей плевать, а вот Верити может насторожиться. Ты сейчас гораздо меньше такой, но с Тлен возвращаешься к старому. А Верити нужна твоя помощь, и ты вряд ли сумеешь ей помочь, если она будет считать тебя мудаком.

Она протянула ему стакан воды.

Рейни слышала только его реплики, но не слышала Тлен и Верити Джейн. Недертон для подстраховки еще раз тронул языком зубы, чтобы наверняка заглушить звук.

– Постараюсь. – Он поцеловал ее в щеку и пошел в гостиную, где няня, снова в облике трех панд, кувыркалась на полу с Томасом.

– Почему ты так сказал? – спросила Верити Джейн.

Недертон сообразил, что не отключил звук, а включил.

– Что сказал? – спросил тот, кто представился Уилфом.

– «Постараюсь», – ответила Верити.

Пауза.

– Положительная установка, – сказал он. – Не собирался говорить это вслух.

– Где Тлен? – спросила Верити.

– Здесь, – ответила Тлен.

Верити села на диванчик, ее жакет на противоположной стене выглядел пришельцем с несравненно более нормальной планеты.

– Что подумает Джо-Эдди, если я не вернусь домой? – спросила она. – Придет ли «Курсия» к нему меня разыскивать?

– Он знает, что ты в хороших руках, – ответила Тлен, – но не знает, где ты. Сейчас я открою лючок на верхней поверхности корпуса.

Верити подалась вперед, наблюдая, как он открывается.

– Это видеопроектор, – сказала Тлен.

Из отверстия выдвинулось что-то вроде миниатюрного перископа.

Он развернулся влево (глядя со стороны Верити), к уборной. На ширме возникла трансляция с одного из двух шурупов в гостиной Джо-Эдди. В центре кадра на белом порнодиване сидела чернокожая девушка, сосредоточенно глядя в раскрытый ноутбук. Изображение разделилось. Во второй половине кадра была кухня, вид сверху на стол, за которым, тоже с ноутбуком, сидел белый юноша.

– Кто это? – спросила Верити.

– Младшие сотрудники крупной сан-францисской юридической фирмы, которую Юнис через подставное лицо наняла для Джо-Эдди, – сказала Тлен. – Их присутствие затруднит «Курсии» попытку его похитить.

– Где он?

Трансляцию из кухни сменила картинка из гостиной: Джо-Эдди за верстаком, в оранжевой ковбойке-пиджаке, спиной к камере, – наверное, что-то выпаивает.

– Что будет, когда они уйдут домой? – спросила Верити.

– Их сменит другая пара.

– Они и на улицу с ним выходят?

– Он не выходит на улицу.

– Его такое положение устраивает?

– Он знает, что это для его блага.

– А «Курсия» правда на такое способна?

– Они нанимают бывших военных контрактников, – сказала Тлен. – Например, тех двоих, что установили камеры.

– А все его разговоры с юристами заменяются на монтажной студии?

– Нет, но он не говорит ничего, что заинтересовало бы «Курсию».

– В «Курсии» видят, Джо-Эдди устроил не то хостел, не то круглосуточное интернет-кафе для высокооплачиваемых молодых юристов. Они не догадаются, что это вы?