возможности не будет, — прячется в ладошках и рыдает в голос.

— Эй — ей, ты чего такое говоришь? Почему не будет?

— Понимаешь…

Не давлю. Даю возможность успокоиться. Не может она говорить. Пытается, но не может.

— Маму выпишут и все. У нее больше никого не осталось. Я помогать должна, а это дом, учеба, снова дом. Опять никаких друзей. И тебя… — снова плачет. — Ты… ты... — судорожно вздыхает. — Долго ты будешь радоваться встречам исключительно в лицее? У тебя есть жизнь вне учебы. Клубы, друзья. Будут девушки, которых не ждут дома и все остальное тоже будет. Между нами все закончится и у меня будут воспоминания. Теплые. О нас с тобой. Вот, — моя девочка снова плачет так, что у меня сердце сжимается и ком давит на горло.

— Ты уже рассталась со мной у себя в голове, — грустно вздыхаю.

Это больно, если честно. И ее страх я понимаю, но все равно больно.

— Я не хочу! — подпрыгивает у меня на коленях. — Но ведь так будет, Платон!

— Не будет, — сжимаю ее крепко в кольце своих рук. — Ты же не улетишь на другой конец планеты? Хотя это для меня тоже не проблема, — улыбаюсь. — Выкинь все это из своей головы. Ладно? — кивает. — Пообещай мне, Сонь! — требую.

— Я постараюсь.

— Так не пойдет. Пообещай. Не надо хоронить наши отношения. И вообще, — приподнимаю бровь вверх, — почему я до сих пор не знаком с твоей мамой? А вдруг я ей понравлюсь? Я же обаяшка, — часто хлопаю ресницами. Пока она приходит в себя от моего заявления, говорю совершенно серьезно, надеясь, что услышит и поймет правильно. — У нас все будет тогда, когда ты будешь к этому готова. Поняла меня? Завтра, через неделю, через месяц. Буду ждать, у меня нет вариантов, — глажу ее пальцами по щечке.

— А как ты поймешь? — она снова перебирает волосы у меня на затылке. Нравится ей это дело. Пусть. Мне тоже приятно.

— Почувствую. А сейчас я чай тебе сделаю, — ссаживаю Соню на кровать, снимаю с себя футболку. — Оденешь?

— Хорошо, — с интересом рассматривает меня до пояса. Взгляд падает ниже, но тут же смущенно уводится в окно.

— И фильм выбери. Скоро вернусь.

Глава 30. За свои слова надо отвечать

Платон

Возвращаюсь в спальню с двумя кружками чая. Соня в моей футболке скрестила ножки, облокотилась о подоконник бедрами. Телевизор выключен, значит смотреть она ничего не хочет. Растрепанная, нежная потеряшка. Надо подарить ей пару своих футболок. Ей очень идет и пахнуть будет мной все время. Это приятно.

Взгляд отводит.

Ставлю кружки на тумбочку. Медленно подхожу к ней. Сминая и чуть приподнимая футболку, обнимаю свою кошку. Сам кладу ее руки к себе на пояс. Ее пальчики двигаются по моей спине, опять к чертям сбивая дыхание. От моего шумного выдоха замирает.

— Все хорошо, — убираю за ушко прядь рыжик волос. Сам беру ее ладошку, кладу к себе на грудь и веду вниз до напряженного пресса. Зрачки моей кошки увеличиваются. — Изучай, — улыбаюсь.

Смущается, уводит руки на шею, гладит меня пальчиками по волосам. Мы долго целуемся, стоя у окна.

Поймав ее ладошку, аккуратно сжимаю, веду к кровати. Ложимся, забыв про чай и фильм. Соня смешно и щекотно сопит мне в шею. Устраиваю ее голову ниже на грудь. Раскрытая ладонь замирает у меня на животе. Мышцы тянет, они подрагивают и ноют, вызывая легкое раздражение. Это моя проблема, я решу ее позже. Сейчас просто приятно чувствовать свою доверчивую, любопытную кошку рядом.

Перенервничав, она быстро засыпает, прижавшись ко мне всем телом. А я еще долго не могу закрыть глаза. По венам курсирует неудовлетворенное желание, и оно никуда не исчезает, потому что я чувствую рядом свою малышку, на которой из одежды только моя футболка.

Подтягиваю покрывало, закрывая ее до пояса, но я то уже все видел! И дорисовать в голове не составляет труда.

Эту проблему решает только холодный душ.

Стуча зубами, забираюсь к кошке под покрывало. Сонно открывает глаза.

— Ты чего ледяной такой? — голос чуть хриплый.

Порычать на нее что ли! Меня только отпустило.

— Спи, сейчас согреюсь, — целую ее в лоб.

Будильником работает старший брат. Нам приходится очень быстро собираться. Если бы не Соня и ее «Грант», в лицей мы бы сегодня не поехали вообще. Но это часть моей тайны. После сегодняшней ночи я еще больше боюсь, что она все узнает, поэтому оставив в квартире легкий хаос, не застегивая куртки, бежим к такси. После занятий приеду сюда и приберусь.

Арина обещает нам очень серьезный разговор по возвращении из лицея. Пока Соня заканчивает сборы, моя бывшая няня поправляет мне воротник белой рубашки.

— Я тебя просила девочку не трогать! — ворчит она.

— Я и не трогал, успокойся, — мягко убираю от себя ее руки.

— Платон, я понимаю, что у вас отношения…

Кошка выходит из комнаты, прерывая наш диалог.

— Ладно, мы потом с тобой поговорим. Бегите.

Бежим. В прямом смысле этого слова. Сначала до машины, потом от машины через двор лицея и все равно опаздываем минут на двадцать. Спасибо погоде, мы такие не одни и за опоздание никому ничего не будет.

На перемене кошку у меня отобрали. Эля с Лу утащили ее на допрос по поводу вчерашних покатушек.

— Ты ее к девчонкам тоже ревнуешь? — смеется Север.

— Отвали, — огрызаюсь.

— Было? — не отстает друг.

— Нет. И вообще это не твое дело, Север. Я же в вашу с Этель кровать не лезу!

— Точно не было, — хором заявляют близнецы Кириленко из параллельного. — Иначе ты бы так не огрызался, — подкатывается на своем кресле Ян. Никита садится на подоконник и с любопытством заглядывается на наших девчонок.

— У тебя зубы лишние, Ник?! — рявкаю на него.

— Да я так, — машет он рукой, — исключительно эстетическое удовольствие. У меня там, — неопределенно машет головой в сторону, — свои заморочки. Разобраться бы. Ян, сжав зубы, откатывается от нас.

Вот и поговорили…

Сворачиваем сложную тему девчонок, переходим к не менее интересной. Прошу Севера погонять меня сегодня на круговой тренировке. У