Драгфат жестом показал Катрине садиться на кафель. Та кивнула и послушно выполнила требование. Генерал присел рядом, снял сначала с её ноги туфлю, а после со своей. Выпрямив её и свои ноги, соединив их всего лишь мизинцами, камень в прозрачной купели замигал.

— Теперь говори, — спокойно приказал Драгфат. Катрина попыталась встать, но Генерал остановил, — Этот трюк работает только один раз и пока мы в таком состоянии. Катрина кивнула. Всё-таки лучше не бесить зверя, пока это возможно.

Прошла минута-вторая… Сколько им нужно ещё так сидеть? Катрина запрокинула голову.

— Когда ты понял, что влюбился в неё? — Генерал нахмурился и ещё сильнее опустил голову к массивной грудной клетке. Сердце болезненно пропустило пару ударов.

— Я об этом не задумывался… Потому что, честно говоря, у меня даже не было времени, чтобы это сделать.

— В смысле не было времени? — Катрина посмотрела на Генерала.

— С первой минуты моего знакомства с ней у нас были постоянные приключения… — Генерал поднял голову на Катрину и улыбнулся, — Даже вот взять, как она появилась в моей части.

Катрина ждала продолжения.

— После распределительной сферы, где ей выдали заключение, что она назначена мне Секретарём, она неверно назвала адрес части во время телепортации через телепорт и… — Генерал усмехнулся, — Представляешь оказалась посреди боевых учений в поле, в грязи, с хамоватой птицей на голове. Сначала не осознав, что произошло, я поднял дивергента за шкирку, за очень красивую шкирку, надо признаться, — улыбка не сходила с лица Генерала, — На меня посмотрели её испуганные голубые глаза… — он вздохнул, — И тонкая блузка, за которую я её держал, с треском лопнула на груди. Она снова упала в грязь рядом с моим конём.

Катрина звонко засмеялась. Да, сложно не влюбиться в такую очаровательную простоту.

— А что было со свиньями? — Генерал на этом вопросе засмеялся в голос.

— Так случилось, что в моём подчинении есть 15 фамильяров…

***

— Василий! — испуганно произнёс Драгфат, когда измученный Голубь появился перед сидящей парочкой на кафеле в ванной.

— Драгфат, — хрипло произнёс Василий, который еле полз к Генералу. На нём уже фактически не было перьев, — Драк-фат...

Катрина перестала дышать. Весёлый и недавно румяный фамильяр выглядел уже как обглоданный до костей чей-то ужин. Генерал разорвал связь с Катриной и ринулся к своему подопечному. Взяв в руки Василия, слёзы непроизвольно покатились по щекам скупого на чувства Генерала.

— Сейчас, Василий, сейчас, — Генерал приложил руки к птице, пытаясь отдать всю свою энергию на восстановление, но она не шла, — Что не так… Я не пойму. ЧТО НЕ ТАК!? — начал рычать зверь. Вода в помещении стала резко испарятся, превращаясь в обжигающий пар.

— Я стал фамильяром Владлена, — тихо с закрытыми глазами проговорил Василий, — Он знать, как активировать антарис.

В горле Катрины застыл ком. На четвереньках она подбежала к трясущемуся Драгфату.

— Василий… — Драгфат не мог связать и двух слов, он понимал, что происходит. Птица подняла оставшееся на крыле единственное пёрышко, заставляя мужчину замолчать.

— Вот камень, — он отогнул крылышко и маленький кусочек антариса вылетел из-под лысого тельца, — Возьми его, чтобы помнить о ней. И не делать ошибок.

По щекам Катрины покатились водопады слёз.

— Перевяжись! Перевяжись на меня! — кричал, брызгая слюнями Драгфат, — Признай меня обратно своим хозяином!!!

Катрина подпрыгнула и побежала к столу с каменьями. Она спасёт! Спасёт любовь её возлюбленной! Раскидав все камни по комнате, и наконец-то взяв целебную сферу, она ринулась обратно. Василий договаривал свои последние слова:

— Я не могу. У меня больше нет сил, — умирающим тоном произнёс Василий, — Возьми антарис, — смотрели слишком взрослые круглые блестящие глаза на Драгфата, — И я уйти к ней. Хотя бы на пару минут. Как только я уйти, — маленькое тельцо Василия содрогнулось в судороге, но он продолжил свою миссию до конца, — Владлен подумать, что я перевязаться, и переход случиться.

Драгфат с трясущимися губами поднял камень, что валялся на кафеле.

— Василий... Я люблю… Тебя! — сказал Драгфат, но последнее слово птица не услышала. Она с лёгкой улыбкой, застыв, умерла.

Катрина вжалась в стену и заревела в голос. Так больно ещё не было никогда.

— Катрина, — позвал мёртвым голосом её Драгфат, — Возьми камень, — девушка на трясущихся ногах упала на колени, всхлипывая, взяла антарис, и подняла взгляд на Генерала.

— А как же ты? — она сощурила красные от слёз глаза.

— Я люблю её настолько сильно, что даже если я забуду, я влюблюсь в неё ещё раз, и ещё раз, и ещё… Она для меня больше чем сама жизнь. Она для меня всё, — пауза, — А у нас тобой договор, что у тебя тоже будет шанс сразиться за её сердце. Так что пользуйся им.

Катрина согнулась напополам. Ни один мужчина никогда так сильно не оголял перед ней свою душу и сердце. Ни один мужчина в её жизни никогда так сильно не любил.

Она нахмурилась, сжала камень в руке, и подалась вперёд.

Ядерная вспышка озарила комнату, как и весь мир в целом.

— Ты превзошёл все мои ожидания.

— Да, я быть таков!

— Ты выполнил свою миссию, пожертвовал собой и… тем самым сполна искупил свою вину. Тебя ждёт вечный покой. Ты заслужил это.

— Но я не хочу покоить!

— Чего же тогда желает твоя душа? — она склонила голову набок.

— Я хочу вернуться к ней. Чего бы мне этого не стоить.

— А про него что скажешь? — она кивнула назад.

— С пивком потянет, — она усмехнулась.

***

Сильный удар в грудь, и, задыхаясь, я открыл глаза. Подо мной был мой тренировочный конь. Белогрив. Конь, которого я узнаю из тысячи.

Я осмотрелся вокруг. Это было поле. Стандартное боевое учение, записывающий что-то на планшет Фридерик и… Моё сердце бешено забилось. Неужели!? Я снова закрыл глаза, зажмурившись, а потом послышалось это:

— Ну чё-тако! Ну-ёма! — я поджал губы. Я либо в аду. Либо в раю. Сильные эмоции охватили меня. Горло свело. Мой Василий… Моя… Сердце никогда до этого сильно не бившиеся при мысли о женщине было готово вырваться из груди. Я боялся пошевелиться и сломать этот момент, который я тысячи раз прокручивал в своей голове.

Внизу послышалось чавканье в грязи.

— О, Генерал, простите-простите! — подбежал Фридерик к моему коню.

— Ах… Из-извините… Я... — произнёс мой женственный, мягкий, тёплый, родной голос.

Это был контрольный в голову и сердце. Если антарис меня не убил, то этот голос сделал это точно.