Джон поперхнулся водой и затрясся наполовину от кашля, наполовину от смеха.

Джек побагровел. Вопреки ожиданию, он не ударил Джона и даже не обругал, а просто развернулся и ушел.

— Обязательно было язвить? — спросил Джон.

— Даже не представляешь как, — усмехнулась Кейси. Она посмотрела через плечо Джона и воскликнула: — Ого.

Джон повернулся к окну и увидел приближающиеся сине-красные мигалки.

— Копы!

— Лучше уйти, — сказала Кейси, и потащила за стойку. Они толкнули металлическую дверь и вышли на холодный ночной воздух. Тишина наступила так внезапно, что, казалось, заложило уши.

— Машина на другой стороне, — произнес Джон.

Они прокрались к углу здания. Музыка замолкла, изнутри послышались крики.

Перед зданием стояли три патрульные машины, из которых высыпало около дюжины полицейских. Двое бросились перекрывать боковые выходы.

Джон и Кейси спрятались за контейнером для мусора. Полицейские пробежали мимо.

— Давай, — шепнул Джон, и они метнулись к первому ряду стоянки.

К пакгаузу подъехали еще две патрульные машины, одна из них остановилась у «Понтиака» Джона.

— Черт, — выругался он.

— Скорее всего нас не арестуют, — сказала Кейси. — Просто сделают предупреждение.

— Да. Но я не могу рисковать. — Джон сомневался, что его удостоверение выдержит сколько-нибудь серьезную проверку.

— Не можешь?

— Да, не могу. Мне нельзя попадаться.

— Правда? Три сюрприза за вечер. С тех пор как я потеряла девственность, меня еще никто не удивлял три раза за одно свидание.

Джон зажал рот ладонью, сотрясаясь от смеха.

— Перестань. Долго мы тут будем сидеть?

— Не бросать же машину. Давай подождем.

Полицейские стали выводить ребят из пакгауза, некоторых в наручниках. Наконец-то патрульный, остановившийся у машины Джона, вылез из автомобиля и пошел к зданию.

Джон и Кейси бросились в конец стоянки и вскочили в «транс-ам».

Потом, взявшись за руки, сидели и ждали, пока не скрылись все полицейские — либо внутри пакгауза, либо разъехались с задержанными.

— Путь свободен, Джонни.

— Путь свободен, — согласился Джон и завел машину.

Дорогой он перебирал в уме десятки предлогов, чтобы поцеловать Кейси при расставании. Зря ломал голову. Едва машина остановилась у веранды, Кейси обхватила его за шею и прижалась горячим, полураскрытым ртом к его губам. Поцелуй длился секунд десять, Джону казалось, что они с Кейси слились в одно целое и что так и должно быть.

— Спокойной ночи, Джон, — сказала Кейси, серьезно глядя ему в глаза. — До завтра.

На следующий день Первичный еле стоял на ногах и при этом прислушивался к каждому слову, каждому шагу за спиной. Ему казалось, что все вокруг говорят только о Карсоне, но когда Джон сосредоточивался на разговоре, всякий раз выяснялось, что речь шла о картах, картоне или Карлтоне.

Обливаясь потом и с трудом подавляя тошноту, он выскочил в раздевалку.

«Не раскисай. Никто ни о чем не догадывается. Никто еще даже не знает, что Карсон пропал».

После работы Первичный увидел на стоянке отца Карсона. Тот разговаривал с бригадиром. Первичный отвернулся и сел в машину.

Когда он пришел домой, Кейси лишь обратила к нему усталые ввалившиеся глаза. Ни улыбки, ни приветствия. Его чувство вины, казалось, слилось с ее виною и завертело их в черном водовороте. Что же они натворили!

За ужином они не проронили ни слова, а когда легли спать, расползлись на разные стороны кровати, как можно дальше друг от друга.

Джон уже засыпал, когда Кейси произнесла:

— Значит, мы убили только одного из бесчисленного числа Тедов.

— Только одного, — подтвердил Первичный. — И поделом ему.

— Не надо, — сказала она. — Не оправдывайся.

— Разве ты делаешь не то же самое?

Кейси закрыла лицо рукою и заплакала.

— Нам пришлось так поступить, — сказала она. — Иначе у Эбби не было бы отца.

— Он пришел не поговорить, — добавил Первичный. — Он хотел свести счеты. У нас не было выхода.

Вздохнув, Кейси повернулась к нему и прижала свои ноги к его ногам.

— Почему из всех Кейси ты выбрал именно меня? — спросила она шепотом.

— Я всегда выбираю тебя.

— Почему? И почему эту меня?

Первичный пожал плечами.

— Ты… это ты. Ты красивая, мне с тобой интересно, и ты меня заводишь.

— Выходит, всего лишь потому, что я тебя возбуждаю?

— Нет. Ты и я просто созданы друг для друга!

— Ты уверен, что именно эта я, а не какая-то другая? Может, ты создан для нее?

— Но я здесь, с тобой. Наверное, это судьба.

— А как же другой Джон? Что, если моя судьба — быть с ним? А ты все испортил?

— Он ведь никогда даже не разговаривал с тобой!

— Это правда, — признала Кейси. — За все время он сказал мне не больше десяти слов. Хотя поводов я ему давала предостаточно.

— А я подошел к тебе в первый же день.

— Да, на благотворительном обеде. Ты вдруг стал другим.

— Так и есть.

— Это было первое, что ты сделал? Увиделся со мной?

— Почти.

— А потом тебя исключили из школы.

— А если бы ты попал в другую вселенную, и там была какая-нибудь другая Кейси? Ты бы тоже подошел к ней?

— Кейси, не начинай…

Она взобралась на него сверху, и он почувствовал ее возбуждение.

— Я имею право знать! Ты стал бы встречаться с любой Кейси?

— Нет. Некоторые из вас… лучше, чем другие.

— Лучше?

— Иногда вы… не такие. Бросили школу или забеременели…

— Как я?

— Или убежали из дома. Вы бываете не красивыми… или глупыми.

— Сколько разных Кейси у тебя было?

Первичный не ответил.

— Ну же, ответь.

Кейси задвигала бедрами. Первичный застонал.

— Десять.

— Десять?! Ты трахал десяток Кейси? — Она куснула его за шею. — И что в них было такого, чего нет у меня?

— Ничего. Ты лучшая.

— Все-то ты врешь.

Она укусила его по-настоящему. Первичный вскрикнул. Потом они занимались любовью молча, со злобным отчаянием.