Ничего такого Яр не нашел. Гости даже оружие забрали с собой. Яр снова сел на лавку, провел по лицу ладонями. Надо же, как непривычно! Он втянул воздух ноздрями. Казалось, что он плотный, насыщенный множеством запахов. У мокрого ржавеющего железа запах кислый. Влажная резинокольчуга, оказывается, воняет. Снаружи тянуло свежестью, влажной травой.

Захотелось вылезти и взглянуть на мир без лицевого щитка противогаза. Наверняка небо синее, чем казалось раньше. Делать этого Яр, конечно же, не стал, потому что снаружи шлепали по воде, порыкивая, мутанты, доносилось чавканье, хруст костей и вороний клекот.

В ближайшее время никто не станет выходить на поверхность, надо чтобы лужи высохли, тогда часть мутантов уйдет к водоемам, а часть ослабнет, и их проще будет выбить со двора, а после…

После! Точно, вот оно, решение! Нужно дождаться момента, когда чистые почти полностью истребят мутов, раздеться догола, вылезти и вываляться в грязи. Пусть подумают, что он – еще один дохлый мутант. Опасный план, но только так можно оказаться за воротами. Когда перебьют всех мутов, охранники вынесут тела со двора и закопают, чтоб зверье не собиралось.

Валяться с дохлыми мутами – то еще удовольствие, но это единственный способ остаться в живых. «И сдалась тебе такая жизнь? – прорезался внутренний голос. – Прячься, как крыса, бойся, что вот-вот мутируешь. Ради кого жить? Ты – оторванный лист, в тебе столько же смысла». Яр отмахнулся от мыслей, свобода пьянила его, кружила голову. Никаких обязательств перед анклавом, никакого режима.

«Ты даже оружие с собой взять не сможешь», – сказал с укоризной внутренний голос и замолчал. Вскоре заметно потеплело, значит, взошло солнце. Мутанты в кочегарку больше не возвращались, клекот птиц усилился. Изредка доносились крики, рычание, визг мутов, дерущихся за еду. Видимо, они пожирали мертвых собратьев.

Яр немного успокоился и лег на лавку, заставляя себя поспать хотя бы немного, но в крови бурлил адреналин и он не чувствовал себя уставшим. Как ему удалось заснуть, Яр не заметил. Вскочил от грохота выстрела. Сразу же бахнул второй дробовик.

Яр распахнул дверь в кочегарку. Помещение мутанты раскурочили, трубу не оторвали, но погнули так, что она уперлась в дверь, и Яру пришлось просачиваться боком. В нос ударил приторный запах бойни и мутантских экскрементов. Свет падал полумесяцем на пол – возле изогнутой трубы была огромная дыра, человек вполне может пролезть.

Вскоре выстрелы слились в сплошную канонаду. Ухнул огнемет. Донесся крик:

– Разворачиваем фланги! К воротам, гони их к воротам!

Неужели откроют? Действительно, почему бы и нет? Яр подтянулся, вытолкнул себя в дыру, вылез наполовину и посмотрел в сторону гаража, который был в двадцати метрах от танка. Оттуда двигался строй черных щитов. Мутанты шипели, пятились, бросали в людей камни, самые отчаянные кидались на щиты и гибли от пуль. Когда они пытались атаковать группой, солдаты чуть расступались, из-за щитов высовывали огнемет и поливали тварей огнем. Одному прыгуну удалось перескочить через щиты, он заверещал, замелькали лезвия мачете, и спустя полминуты все было кончено.

Мутанты, которых было не так уж много, штук сто, все равно продолжали нападать, те, что были ближе к стене, жрали трупы своих сородичей. Постепенно люди оттесняли их к воротам. Подбегали новые солдаты, становились в строй, и он разворачивался. Предположительно было два строя: один двигался к воротам, второй – к противоположной стене, где солдаты планировали добить мутов. Еще немного, и чистые дотянут до парового танка! Надо подождать, пока они отойдут дальше, раздеться… Взгляд нашел огромную лужу возле второго танка с развороченной задней частью. Спасало, что она немного подсохла, грязь была вязкой, густой.

А ведь правда, изображая труп, оружие с собой не возьмешь, даже мачете. Разве что патроны засунешь в… Яр расхохотался. Выглянул в последний раз и принялся спешно раздеваться. Сбросил пропахший потом костюм, потом накинул его: после дождя заметно похолодало. Разбинтовал порезанную руку, осмотрел глубокую рану, которая только начала рубцеваться.

Снаружи заухали, заверещали мутанты. Яр приник к металлу и услышал их клокочущее дыхание, шлепки босых ног. Следом, чеканя шаг, шли солдаты и охранники – черная стена движущихся щитов. Какой-то мутант затопал в кочегарке. Потом заверещал, что-то хрустнуло, и крик оборвался хрипом. Солдаты протопали дальше. Когда их шаги стихли, Яр снова выглянул, осмотрел усеянный трупами двор. Солдаты были повернуты спиной к Яру и в буквальном смысле шагали по трупам, которые дергались под их ногами.

На дозорной вышке уже устраивался дежурный, устанавливал огнемет, целя в кружащихся над полем боя ворон. Так, надо поторопиться. Яр разделся, вылез на броню, метнулся вниз, под железное брюхо танка, вляпался в кровь беременной мутантки, разрубленной от ключицы до пупка. Встал на четвереньки и, превозмогая отвращение, сунул руки в красную лужу, размазал кровь по лицу, рукам, животу, пополз к луже и принялся мазать себя грязью. Надо все тело испачкать. Мутанты похожи на людей, но покрыты пухом. Хорошо, на груди волосы растут, а остальные места…

Он ровным слоем нанес бурую жижу на волосы. Прическа его выдавала. У мутантов были длинные спутанные патлы, и короткая стрижка могла насторожить солдат. Ничего, вдруг он недавно был человеком? Не будут они его разглядывать.

Грянул выстрел, ухнул огнемет, заорали мутанты, и Яр лег ничком на асфальт возле лужи. Ну и холод! Если чистые в течение часа не начнут уборку, он тут околеет и придется отказаться от плана.

Между тем вопли мутантов стихли, только вороны клекотали над головой. Снова ухнул огнемет. Яр не видел пламени, но почувствовал жар. А потом завоняло горелым, и с неба посыпались дымящиеся птичьи тушки. Одна шлепнулась в лужу, обдав Яра брызгами.

– У меня чисто! – прокричали с дозорной вышки.

– Северо-запад – чисто!

– Юго-запад – чисто!

– Юго-восток – чисто! – крикнули издали.

Значит, мутов выбили, ворон разогнали, и скоро начнется уборка.

– Рассредоточиться! Прочесать каждый метр, проверить машины! – распорядились знакомым властным голосом. – Приступить!

Сотни ног затопали по асфальту, захлюпали по воде и грязи. Донеслись обрывки фраз, чей-то смех. Танки стояли в ряд, десять штук, с северной стороны гаража, из них два – чужих. Столько же паровиков было по другую сторону гаража. Яр лежал между танками гостей, ближе к стене и теплице. Ворота были метрах в ста, Яр открыл глаза и еще раз увидел пики с нанизанными телами мутов. Самки, самцы, подращенные детеныши…

Чистые в резинокольчугах – безликие твари с дробовиками, которые, казалось, не имели с людьми ничего общего, – рассредоточились. Они переступали через дохлых мутов и добивали раненых. Яр закрыл глаза. Надо дышать часто-часто, мелко, чтобы ребра не двигались.

Было жутко холодно. А что, если волосы на руках встанут дыбом, по коже побегут мурашки? С этим бороться бесполезно.