— Чай с лимоном.

Мистер Кройден подозвал официанта и попросил еще кофе для себя и чай с лимоном для Кэтрин.

Он пригляделся к Кэтрин. Сегодня она даже превзошла по красоте сестру. Хотя, возможно, если бы рядом с Кэтрин была брюнетка Дженни, то вся яркость блондинки тут же поблекла бы. Но сегодня сравнивать было не с кем, и мистер Кройден любовался Кэтрин.

Старый ты греховодник, обругал он сам себя. Думай о деле, а не о женщинах.

— Итак, вы сказали, что согласны с моим планом? — осторожно спросил он.

— Предать Дженни? Засадить в тюрьму ее и Кевина? Легко! — сказала Кэтрин и поднесла к губам чашку.

Мистер Кройден поморщился. Он избегал говорить столь откровенно, предпочитая полунамеки. Однако если Кэтрин заговорила прямым текстом, то нет смысла осторожничать.

— Вы считаете это предательством? — спросил он. — Я думаю, что это справедливость. Почему вы должны делиться со своей сестрой? Вы не дождетесь от нее никакой благодарности! Ведь это она обвинила вас в том, что вы якобы ее подставили. Тогда как вы всего лишь выполняли долг честного гражданина!

Кэтрин улыбнулась. Она прекрасно понимала, на что рассчитывает мистер Кройден. Он хочет вызвать в ней ненависть к сестре, бурю негодования по поводу ее безосновательных обвинений. Кройден великолепный адвокат, а значит, и хороший психолог. Ему известно, какие струнки души нужно задеть. Хорошо, что Кэтрин знала, чего от него ожидать.

— Вы совершенно правы, — согласилась она. — У меня теперь собственная жизнь, семья. Нам с Питером нужен этот особняк.

Мистер Кройден был несколько удивлен. Все-таки он не ожидал от Кэтрин именно такой реакции. Кэтрин всегда казалась ему нерешительной. А сейчас перед ним сидела холодная, расчетливая стерва. Впрочем, мистеру Кройдену это только на руку.

— Тогда вы должны четко придерживаться моих инструкций, — сказал он.

Кэтрин смотрела на него и тоже удивлялась. Внешность мистера Кройдена никак не вязалась с его жестокой натурой. Она слышала, что он один из самых беспощадных адвокатов и не брезгует копаться даже в грязном белье, лишь бы только выгородить своего клиента. Мистер Кройден почти всегда выигрывал процессы. Видно, и присяжных он вводил в заблуждение своей внешностью веселого толстячка.

— Все будет так, как «вы скажете, — подтвердила Кэтрин. — Я не собираюсь заниматься самодеятельностью в таком щекотливом деле.

— Отлично. — Мистер Кройден потер руки. — Тогда все получится как нельзя быстро и легко.

— Я вот только не пойму, мистер Кройден, — сказала Кэтрин, — вам-то какая от всего этого выгода?

— Никакой. Дело не в выгоде.

— А в чем же? Только не говорите, что в справедливости. Это чушь собачья. Вы не из тех, кто делает что-то просто так. Должна быть какая-то для вас выгода, — уверенно произнесла Кэтрин.

Мистер Кройден не мигая смотрел на нее несколько секунд, потом, будто что-то надумав, хмыкнул.

— Ну ладно, вы правы, Кэтрин. Есть для меня выгода. Мне нужна реклама. Это первое. А второе, я очень хочу найти тайник. Разумеется, не для музея. Я знаю, что он существует, а они нет. Мы поделим с вами выручку.

— Откуда вы знаете про тайник? — задумчиво глядя на него, спросила Кэтрин.

— Фрэнк сам не раз водил меня туда. Собственно говоря, это и не тайник вовсе, а комната в цокольном этаже. Что-то вроде кабинета Фрэнка.

— Почему он не устроил кабинет в доме, зачем ему понадобилось забираться в подвал?

Мистер Кройден пожал плечами, и Кэтрин увидела, что на этот раз он искренен.

— Я и сам не знаю, — сказал он. — Фрэнк был известным чудаком.

— Почему же вы до сих пор не открыли эту комнату и не выгребли оттуда все, что там есть?

— Я не знаю, как она открывается, — признался мистер Кройден. Если уж они с Кэтрин заодно, нет смысла скрывать это от нее. Все равно она узнает.

— Но раз вы бывали там, то должны знать, как она открывается.

— Когда Фрэнк впускал меня туда, дверь уже была открыта. Ему незачем было прятаться. Он жил один в доме, напичканном датчиками, подключенными к сигнализации. Чего ему, по-вашему, бояться? Комната служила вовсе не убежищем, а хранилищем.

— Что там есть такое, из-за чего стоило бы все это затевать?

— Если все, что находилось в доме, оценено в три миллиона долларов, то все, что хранится в комнате, потянет еще на два.

•Кэтрин присвистнула.

— Тогда у меня больше нет вопросов. Однако как мы ее откроем?

Она была убеждена, что дядя Фрэнк не случайно завещал дом ей и Дженни. Кройден, вероятно, тоже об этом знал. Но какую роль дядя отвел племянницам в этой игре? Где разгадка?

— Найдем способ, — твердо сказал мистер Кройден. — Открывается же она как-то!

Кэтрин улыбнулась.

— С помощью динамитной шашки!

Кройден улыбнулся в ответ.

— Думаю, что мы не будем прибегать к таким крайним мерам. Скажите, Кэтрин, вы говорили о чем-нибудь Питеру?

— Нет, это только наше с вами дело. Питер, разумеется, будет рад, если у нас появятся лишние деньги, но ему совсем не обязательно знать, откуда они взялись.

— Я всегда считал вас мудрой женщиной, — сделал ей комплимент мистер Кройден.

— Да и вы ничего, — усмехнулась Кэтрин.

Мистеру Кройдену снова показалось, что он разговаривает с незнакомым человеком. Странно было видеть в светловолосой Кэтрин, чей образ у него всегда связывался с теплой кухней и сладким пирогом, язвительную и жесткую деловую женщину.

— Когда можно прийти к вам в гости? — спросил мистер Кройден. — Разумеется, желательно, чтобы Питера не было дома. Иначе будет довольно трудно объяснять ему, зачем мы рыщем в подвале.

Кэтрин допила чай и аккуратно поставила чашку на блюдце.

— Могли бы и не предупреждать меня об этом. Не все блондинки дуры.

— Я не хотел вас обидеть, — тут же поспешил извиниться мистер Кройден.

— Ничего. — Кэтрин махнула рукой. — Приходите завтра утром. Питера не будет до двух часов.

— Отлично. — Мистер Кройден протянул ей руку, и Кэтрин пожала ее. — Когда мы добьемся всего, что задумали, то обязательно отметим это.

Я напьюсь до беспамятства, когда все это закончится, подумала Кэтрин.

— Проходите, милейший мистер Кройден, не стесняйтесь. — Кэтрин открыла дверь в дом пошире.

— Вы одна? — деловито осведомился мистер Кройден, будто пришел с официальным визитом.

— Не считая мышей, — ответила Кэтрин. — У меня повсюду стоят мышеловки, но толку никакого.

— Особняк старый. Неудивительно, что тут завелись мыши.