Стефани недоуменно прищурилась.

– Прости мой нехороший английский.

Из пояснения к вопросу Стефани поняла, что ее спрашивали, живет ли она в этом доме, а не жива ли она. Хотя, решила она, оба вопроса были вполне уместны в доме № 82 по Эджхилл-роуд.

Стефани оглянулась, помня, что Фергал был недалеко и не в том настроении, чтобы с ним хотелось встречаться.

Маргарита сказала:

– Я идти», – и, покачиваясь, засеменила к лестнице, чтобы начать короткий и чреватый падением из-за каблуков подъем. Если она жила на третьем этаже, значит, ее поселили либо в комнате, где плакала русская девушка, либо там, где Стефани провела первую ночь.

Стефани пошла следом, стремясь продолжить разговор и предупредить ее.

– Ты из Литвы?

– Из Албании.

– Ты сегодня приехала?

Маргарита отвечала через плечо, улыбаясь:

– Да. Да. Утро.

– Мы можем поговорить позже?

Девушка взошла на ступеньку, качая бедрами и задом в манере, которая могла быть соблазнительной только в латексном платье.

– Э, да. Мы говорить. Э, позже.

– После свидания?

– Конечно.

– У меня и кофе есть.

– Лучше выпей сама. Она, типа, долго будет занята.

Драч стоял там, где ступеньки выходили на третий этаж.

Стефани так и не миновала поворота лестницы. Он подслушивал? Что она сказала? Слава богу, она вовремя остановилась. Но не обозлится ли Драч все равно?

– Лады, дорогуша, – сказал он Маргарите, и глаза его затуманились, когда он жадно оглядел ее с головы до ног. Он не предпринял особой попытки отойти с дороги, вынудив ее протолкнуться мимо его тела.

«Свидание! Не с ним же!»

Стефани склонила голову и отступила обратно на второй этаж. От мысли, что красивая девушка вроде Маргариты может хотя бы задуматься о свидании с хорьком вроде Драча, ей стало дурно. Иностранки могут угодить в отчаянное положение; Стефани знала, что они приезжают в Англию с надеждой на лучшую жизнь, чтобы избежать нищеты, так неужели Маргарита купилась на россказни Драча о его достатке и профессиональном успехе, и поэтому ее сюда заманили? Но зачем заманили?

«Только не это. Пожалуйста».

Сверху послышался голос Драча, продолжавшего пялиться на Маргариту:

– Прекрасно выглядишь, дорогуша. Ошеломительно, типа.

Стефани поспешила к своей комнате, ворвалась внутрь и заперла дверь.

Через пару минут она услышала другие шаги, поднимавшиеся по лестнице – возможно даже, это были две пары ног – в сопровождении хихиканья Драча и перемежавшиеся его репликами в беседе, разобрать которую Стефани не могла. Драч говорил с другим мужчиной, чей бас пророкотал вдалеке, а потом исчез за пределами слышимости. Голос казался слишком низким для Фергала.

Появление других людей в общей части здания должно было принести облегчение, но только усилило ее подозрения о занятиях и предназначении новых соседок.

Она оставила дверь чуть приоткрытой, чтобы увидеть того, кто рано или поздно спустится по лестнице. Та недолго простояла открытой, когда над головой у Стефани раздались стоны.

Стефани вглядывалась в потолок и прислушивалась к звукам преувеличенного женского удовольствия. Постепенно нарастая, стоны останавливались на самой грани крика, а кровать грохотала и скрипела под страстным животным совокуплением. Либо Светлана, либо Маргарита занималась сексом; скорее Маргарита, потому что она выглядела к этому готовой.

Шум происходил над комнатой по соседству; звуки сношения доносились до Стефани через стену, возле которой стояла ее кровать. Но кто был любовником Маргариты – Драч, Фергал, или третий мужчина, только что взошедший по лестнице?

«Клиент».

То, что Маргарита с кем-то переспала в первый же свой день в доме, поражало больше, чем мысль об участии в этом любого из хозяев дома. Да еще и в той самой комнате, где плакала русская девушка, прежде чем заняться сексом с вонючим мужчиной, которого не существовало.

Стефани почти до шока удивляло, что в этом здании кто-то может ощутить желание, достаточное для подобных занятий. Однако появилась очередная девушка из восточной Европы, очевидная мигрантка, и теперь расшатывает кровать на пару с неизвестным мужчиной.

Звуки продолжались минут пятнадцать, не прерываясь, пока полная тишина не накрыла дом подобно черной простыне, наброшенной на старую и жестокую птичью клетку. Коридоры казались тише, чем когда-либо, словно даже кирпичи и раствор онемели, пораженные этим развратным представлением.

Восстановив нормальное дыхание, Стефани осталась удивительно вымотанной напряжением, которое эти звуки породили в ее теле. Она знала о сексе все – а кто не знает? – и активно занималась им с Райаном, своим третьим любовником. Но звуки заставили ее почувствовать себя девочкой, случайно увидевшей порнофильм и потрясенной увиденным до глубины души. Ее реакция на звуки была сродни реакции на избиение, подслушанное в соседней комнате.

Через пять минут после окончания шумного свидания на лестнице снова послышалось движение. Стефани подошла к двери комнаты и вырубила свет. Выглянула в щелочку и услышала на площадке голос Драча: «Когда угодно, приятель. Только позвони по этому номерку, ага? Поговори со мной, типа».

Когда включился свет на втором этаже, Стефани нырнула обратно в комнату, но успела заметить пару коротких ног, одетых в брюки-чинос цвета хаки и коричневые ботинки, за которыми следовали кроссовки Драча. Итак, мужчина, поднявшийся наверх, точно не был Фергалом. И этот гость был с одной из девушек, скорее всего, с Маргаритой.

«Только позвони по этому номерку».

Стефани стояла за своей дверью, парализованная оторопью и дезориентированная шоком. Снаружи пискнула сигнализация и поспешно отъехала машина. Наверху зашумел унитаз. Стефани заметила, как по лестнице спускаются длинные загорелые и босые ноги Маргариты.

Она закрыла дверь и заперлась так тихо, как это было возможно. Когда спустя несколько минут Маргарита вышла из ванной и вернулась на третий этаж, она присоединилась к Светлане в комнате литовки; Стефани услышала, как они болтают у нее над головой. Она не могла разобрать слов. Включился телевизор. Затопотали ноги. Мобильник разразился танцевальной музыкой.

Драч трижды пробегал вверх и вниз по лестнице, и каждый раз добавлял свой голос к разговору в комнате Светланы.

Стефани сидела неподвижно, молча, смотрела на черные стены и белый потолок своей комнаты свежим взглядом, и надеялась – так сильно, что это казалось молитвой, – что ее новые подозрения о природе дома были неверны.

Она неслышно выбралась из комнаты, чтобы сходить в туалет и разогреть в микроволновке суп, но не зашла дальше площадки на втором этаже, потому что в ванной горел свет, и на кухне тоже. И, подобно освежителю воздуха, разбрызганному в разрушенном здании, низко стелившийся, но невидимый туман духов пытался выжить в нескольких футах над вытоптанным ковром. Пока она пряталась у себя в комнате, девушки снова прихорашивались. В доме № 82 по Эджхилл-роуд снова ждали гостей, и гости прибывали, и поднимались, отдуваясь и фыркая, навстречу блаженству на третьем этаже.