– Олегу подсоби, ты же видишь, что у него голова сейчас взорвется! Я уж потерплю.

– Ладно, ладно, не нагнетай, все не так уж и плохо. В сравнении с Томми он – скала! Да и отъехали мы уже достаточно далеко, теперь будет полегче, – Урсула тронула меня за плечо, – Можешь расслабиться, все самое страшное позади…

Очнувшись, я несколько секунд хлопал глазами, лихорадочно соображая, что происходит, и где я нахожусь. Нам навстречу бежала черная лента асфальта, и я узнал дорогу, ведущую к нашему с Юлей коттеджу. Выходит, что я провел в отключке около часа, но время словно растянулось как резинка, и события последних часов выглядели так, будто их отделяло от настоящего момента не менее года.

Все вспоминалось словно в тумане. Подобно тому как дымка скрадывает мелкие детали далеких предметов, оставляя от них только расплывчатые контуры, мои собственные приключения этого утра всплывали в памяти нечеткими и размытыми. Они воспринимались холодно и отстраненно, как нечто, произошедшее с кем-то другим. И этот другой, надо сказать, испытывал явные проблемы с серым веществом.

– Ну что, оклемался? – Овод бросил на меня насмешливый взгляд, в котором, впрочем, читалось и немалое беспокойство.

– Да, сейчас все в норме.

– Ну и как прошла твоя презентация? Успешно?

– Ой, не напоминай! – я шумно выдохнул и замотал головой, отгоняя малоприятные воспоминания, добавившие еще одну славную страницу в летопись моих глупостей.

– Тебе еще крупно повезло, что мы оказались неподалеку и в полной готовности, а то еще неизвестно, чем все могло закончиться.

– Да уж. Спасибо, что вытащили, – я обернулся назад, к Урсуле, – И тебе, кстати, тоже… о!

Рядом с девушкой на заднем сиденье обнаружился еще один молодой человек, в котором я опознал Тома. Он беззаботно посапывал, уронив голову на девичье плечо, и выглядел совершенно счастливым. Урсула поднесла палец к губам, призывая меня вести себя тихо, чтобы не разбудить прикорнувшего пассажира.

– А он здесь откуда? – поинтересовался я вполголоса, повернувшись обратно к Оводу.

– Пришлось вызволять, как и тебя, – он невольно поморщился. По всей видимости Томми увяз в приключениях даже глубже, чем я, и его спасение доставило Оводу массу проблем, – Чуть ли не в самый последний момент выдернул его прямо из очереди на запись в добровольцы. На звонки он не отвечал, и мне пришлось пеленговать его в толпе по сигналу коммуникатора. Опоздай я хоть на минуту – и он бы сейчас вместе с другими фанатиками уже трясся в автобусе, направляющемся в тренировочный лагерь.

– Э-э-э… добровольцев? Но на какую войну они собираются?

– Тебе лучше знать. Ты же сам едва не помчался туда же, сверкая пятками.

– Я не помню ничего конкретного, – от попытки вспомнить детали в голове вспыхнула резкая боль, – Только всепоглощающее желание сделать мир лучше, справедливей и добрее.

– Иногда этого вполне достаточно, чтобы взять в руки оружие и начать убивать.

От слов Овода у меня мурашки побежали по спине. Ведь действительно, в том одурманенном состоянии я бы не остановился ни перед чем, желая привести мир к лучшему будущему. И совершенно спокойно перешагивал бы через еще теплые трупы, твердо зная, что таким образом я приближаю всеобщее счастье, а они лишь стояли у него на пути.

– Но как же ты сумел его переубедить? Я даже с поддержкой «Эмоблока» чуть все зубы себе не сгрыз, сопротивляясь всеобщему энтузиазму. А уж если человек ему уступил…

– Какое там переубедить! – Овод безнадежно махнул рукой, – Я даже пытаться не стал, всадил ему снотворное – и все дела. Из гущи митинга выносил его на собственном горбу, а Томми, знаете ли, отнюдь не худышка. Я всю спину себе сорвал, небось.

– Но почему ты сам не попал под волну… – начал, было, я, но тут же сообразил, в чем причина его устойчивости к обрушившемуся на наш город эмоциональному шторму.

Я оглянулся на Урсулу, и она лишь молча кивнула, подтверждая мою догадку.

– Всегда полезно иметь под рукой набор инструментов на все случаи жизни! – рассмеялся Овод.

– Инструмент у тебя в штанах! – буркнула Урсула, хотя и больше для проформы.

Я задумался. Ведь действительно, в критической ситуации необходимо максимально быстро собрать команду специалистов, способных помочь в ее разрешении. Силовые вопросы Овод вполне мог решить и сам, девчонка обеспечивала ментальное прикрытие, Том выступал универсальной отмычкой для всех электронных и компьютерных систем, но какая роль в нашей группе отводилась мне? И почему мы направлялись к нам с Юлей домой? Овод спокойно мог высадить меня на окраине города, а оттуда я бы добрался уже самостоятельно. Следовательно, ему что-то требовалось и от меня… или от Юли. Но что именно?

– Каковы наши дальнейшие планы? – я все же не рискнул прямо задать ему соответствующий вопрос, предпочтя окольный путь.

Впрочем, Овод на мою уловку не купился, слишком уж хорошо он меня знал.

– Урса говорит, что в последние дни характер медиаторских атак радикально изменился. Как будто вместо ребятни с самострелами кто-то подключил к делу тяжелую артиллерию.

– Именно так! – подтвердила девушка его слова, – К нам теперь прилетают не отдельные плевки, поражающие случайных людей, а накатывается единый мощный эмоциональный вал, с головой накрывающий всех подряд.

– В прошлый раз, помнится, меня обуревала неутолимая жажда поклонения и почитания, но сегодня ощущения оказались немного иными. В обрушиваемый на нас коктейль подмешали что-то еще?

– Лично меня сильней всего беспокоит появившаяся в общем потоке ярко выраженная жажда действия. Как ты уже отмечал, она преисполнена всевозможными позитивными мотивами, вроде свободы и справедливости, но Сережка абсолютно прав, когда говорит, что благие намерения зачастую оборачиваются трагедией.

– Но я не помню, чтобы у моего желания творить добро присутствовала хоть какая-то конкретика, – я нахмурился, осторожно ощупывая свои недавние чувства, хоть это и не доставляло мне большого удовольствия, – Мне просто хотелось сделать мир лучше, но как именно – у меня не имелось ни малейшего представления.

– Да, сырые эмоции всегда слепы, и подобно малым котятам тычутся носом во все подряд, пока не найдут себе выход. Ты вот на кроссовки подсел…

– Ой, не напоминай!..

– …и я чувствую себя крайне неуютно, думая о том, куда в итоге выплеснется весь этот накачанный в наше общество позитив. Он же сметет на своем пути все и вся!

– Пока все ограничивается отдельными стычками между группами активистов, выясняющих, кто из них сильней жаждет добра и всеобщего счастья, – проворчал Овод, – Каким-то чудом до сих пор все ограничивалось буквально единичными жертвами, но я и ломаного гроша не поставлю, что так будет и впредь. Массовый взрыв – лишь вопрос времени. И вот тогда счет трупов может пойти на сотни, а то и тысячи.