– А ещё раз можно? – робко спросила Марина бабушку Женю, которая в это время шепталась с завхозом. – Порисовать можно ещё?

– Можно, – хитро прищурившись, сказала бабушка Женя, – но с условием. Все, кто будут ещё рисовать на плакате, должны участвовать в нашем представлении, посвящённом Дню защитника Отечества, который наступит совсем скоро, двадцать третьего февраля.

– А что это будет за представление? – спросила бабушка Наташа.

– Игра, – загадочно сказала бабушка Женя, – игра с нашими детьми и внуками, которых мы позовём. С переодеваниями. Ведь так? Можно нам устроить игру с переодеваниями?

Это бабушка Женя спросила у завхоза, и та кивнула в ответ.

А в это время Тиночка и Вика тоже готовились к празднику. Только не ко Дню защитника Отечества, а к Восьмому марта. Тина рисовала для мамы и Вики картинки, а Вика делала для сестры и мамы фотоальбомы из картона, пуговиц, бантиков и верёвочек. Купить подарки друг другу и маме девочки не могли: все карманные деньги они потратили на подарок бабушке Жене, который держали в секрете. А ко Дню защитника Отечества готовиться им не разрешили: папа заболел, и мама сказала, что любые поздравления и вообще любой шум могут сейчас расстроить папу, который целыми днями лежал у себя в кабинете с повязкой на лбу. Каждый день к папе приходил доктор и спрашивал, как дела, но дела у папы были не очень. Оказывается, папа не выдержал и рассказал маме, что видит у себя в машине маленького дракончика – красного, с когтистыми лапами, очень вредного, который сидит в багажнике и постукивает хвостом – тум, тум… бум. Мама спустилась в гараж и заглянула в багажник. Никакого дракончика там не обнаружилось. Но папа продолжал доказывать, что дракончик существует. И Тиночка спускалась в гараж, и Вика, но обе не увидели никаких дракончиков. Тогда папа стал кричать:

– Да вон он! Вон он! Сейчас пламенем пыхнет, осторожно!

– Ой-ой, – сказала мама и с тревогой посмотрела на папу.

Папа тоже с тревогой посмотрел на маму и шёпотом спросил:

– Ты правда его не видишь?

И когда мама покачала головой, папа простонал:

– О-о-о… Я, наверное, болен…

С тех пор папа перестал ходить на работу. Он лежал, стонал, а когда доктор уходил, дракончик вылезал из-под кровати и папе подмигивал:

– Что? Вздумал от меня избавиться? Да ни за что!

Поэтому, когда маме позвонили из бабушкиного санатория и пригласили на представление в честь праздника, она ответила:

– Мы приедем. Но Серёжа не сможет. Он заболел.

– Да, – вздохнул папа, – я не смогу…

– А отвезти нас сможешь? – спросила мама.

– Отвезти? – задумался папа и вдруг заметил, что дракончик нахмурился и покачал головой. – Отвезти? – повторил папа погромче.

Дракончик вздрогнул и юркнул под кровать. И недовольно постучал хвостом: тум-тум!

– Да, – ответил папа, – я вас отвезу!

Папе очень не хотелось на праздник. Он боялся, что от шума у него разболится голова. Но папа заметил, как испугался дракончик одного только слова «отвезу»… А если сделать то, что означает это слово, то есть отвезти… Может, дракончик испугается ещё больше? И уйдёт?

Надежды папы не оправдались. Он привёз жену и дочек на праздник в санаторий, а сам остался сидеть в машине, опасаясь шума, от которого могла разболеться голова. Пока Таня, Вика и Тина были в машине, дракончик не появлялся. Но как только они ушли, он сразу вылез из-под переднего сиденья, уселся на него и скрестил лапы на груди.

– Вези меня домой, – потребовал дракончик, – мне тут не нравится!

– Мне тоже, – пробурчал папа. – И вообще, чего ты вылез?

– На тебя хотел посмотреть! – сердито сказал дракончик. – Совести у тебя нет! Притащил меня зачем-то сюда!

И дракончик принялся папу ругать. А тем временем в санатории началось большое представление. В зале для выступлений собралось много гостей. Тут были и дети, и внуки тех, кто отдыхал в санатории, и друзья, и коллеги – все, кого старички позвали на праздник, и все, кто смог приехать в этот день, отложив дела. На сцене стояла бабушка Лида в красивой тёмно-синей юбке и розовой блузке с кружевами. В одной руке она держала микрофон, а в другой – листок с именами. Бабушки Жени рядом не было – всю ночь они с бабушкой Лидой спорили, кому вести представление.

Дело в том, что бабушки придумали игру, чтобы развлечь родных и друзей старичков. Все бабушки и дедушки должны были нарядиться в костюмы, оставленные фокусниками (именно на это требовалось разрешение завхоза; завхоз совсем не возражала, особенно после того как ей дали ещё раз провести пальцами в краске по листу фанеры). Итак, бабушки и дедушки выходили наряженные – кто в принца, кто в принцессу, а кто и вовсе в одного из трёх поросят, – и про того, кто выходил, бабушка Лида читала загадку. Зрители должны были догадаться, кто перед ними. Тому, кто угадал, полагался приз. Бабушка Женя хотела, чтобы бабушка Лида вышла вместе со всеми, но та убедила подругу, что её, Женина, загадка гораздо интереснее.

Первой на сцену вышла принцесса в розовом платье. Её лицо было прикрыто золотой маской.

– Эта принцесса, – начала бабушка Лида, – на самом деле очень любит готовить… И она…

– Это наша бабушка Наташа! – закричала маленькая девочка с первого ряда, сразу узнав свою бабушку.

– Правильно! – обрадовалась бабушка Лида, и бабушка Наташа, сняв маску, поскорее спустилась со сцены, чтобы обнять внучку.

– Приз не забудьте! – крикнула вдогонку Лида. – По рецепту Наташи мы сделали специальные конфеты с женьшенем! Женьшень – это очень полезно. Он лечит многие болезни и продлевает жизнь!

Бабушка Лида шагнула назад, заглянула за кулисы, где стояла коробочка с конфетами, и только хотела набрать горсть, чтобы вручить бабушке Наташе, как заметила, что сверху уже нет нескольких конфет. Она подняла голову и увидела Мишу, который стоял неподалёку и насвистывал.

– Не хватайте конфеты! – строго сказала ему бабушка Лида. – Женьшеня много есть нельзя, живот заболит!

– Сами сказали, он от многих болезней лечит и жизнь продлевает! – возразил Миша. – Чем больше съем, тем дольше жить буду!

Бабушке Лиде некогда было спорить – её ждали зрители, поэтому она просто пригрозила Мише пальцем и вернулась на сцену – отдать конфеты семье бабушки Наташи и объявить следующего героя, который вышел, завёрнутый в алый плащ.

– Этот мушкетёр любит сочинять стихи! – объявила бабушка Лида в микрофон.

– Вообще-то похоже на папу, на Родиона Валерьича, – растерянно сказала молодая женщина на втором ряду, – фигура похожа, но он стихов не пишет…

– Ещё как пишу! – воскликнул «мушкетёр» и сбросил плащ.