Однако продолжить поиски дальше не удалось — буквально через пару минут Хранитель отложил в сторону блокнот, потянулся к пульту и буркнул:

— Это кто там по мою душу?

— Ну, как вы там? Оклемались? — лицо Маныша, возникшее на мониторе компьютера, выглядело еще более встревоженным, чем тогда, когда Хранитель докладывал ему о происшествии.

— Более-менее… — буркнул Эол.

— Тогда слушайте новости. Нападение на вас было не единичным случаем. Как оказалось, за последние десять дней захваченными оказались семь исследовательских комплексов в различных точках сопряжения миров. Откровенно говоря, если бы не ваш случай, мы бы об этом узнали бы не скоро — как правило, Хранители не часто выходят на связь самостоятельно. Обмен информацией осуществляется в автоматическом режиме. Ладно, это все лирика… — поморщился он, потом вздохнул и продолжил:

— В общем, нападение всегда происходило по одному и тому же сценарию: в момент открытия портала через портал в лабораторию врывались андроиды, и связь с ней прерывалась. Вернее, не совсем так — в том, что там были именно они, мы не уверены. Абсолютно точно известно только то, что после открытия порталов связаться с нашими сотрудниками, находившимися в это время там, нам не удалось.

Эти самые ваши андроиды оказались довольно-таки хитрыми: первые дни обмен потоковой информации не прекращался, но при этом из нее странным образом пропали записи происходящего во внутренних помещениях лаборатории. Короче говоря, мы считаем, что представители некой цивилизации осуществляют планомерный захват сети лабораторий, оборудованных ГМР-ами. К сожалению, это не все. Около часа назад зарегистрирована неудавшаяся попытка подключения к гражданской сети порталов, соединяющих наши планеты. Трудно сказать, по какой причине попытка сорвалась, но в настоящее время все сети, использующие ГМР-ы и их аналоги, заблокированы. К решению проблемы подключены специалисты, так что, думаю, эта изоляция окажется не очень долгой. На этом, собственно, все.

— Так, если я правильно поняла, на Землю вы нас не отправите? — нахмурилась Беата. — И Ольгерда с ребятами забрать пока не удастся?

— Именно так…

— Хреново… А может, мы быстренько заскочим на Землю, заберем ребят и обратно?

А если эти падлы к нам сунутся — снова наваляем по первое число!

— Угу. Дайте мне что-нибудь огнестрельное — и я им устрою такое шоу, что они забудут наш почтовый адрес… — подал голос Глаз. — А то их броники пальцем не проковыряешь…

— Пока вам придется повременить… — отрицательно покачал головой Маныш. — Кстати, Эол, мы закончили анализ переданных тобой данных. Могу скинуть на твой сервер. Жалко, что нельзя переслать останки…

— С ними я разберусь… — вздохнул Хранитель. А вот с этими — он кивнул в сторону нахохлившихся ребят, — вряд ли. Так что лучше поторопитесь с решением…

Видишь, они уже не в духе…

— Нашел время шутить… — зарычал Маныш и отключился.

— А разве я шутил? — удивленно посмотрев на погасший экран, спросил Эол и вздохнул: — Ой, что-то мне подсказывает, что без вас тут не обойдется…

В комнате оказалось два человека. Если, конечно, не считать толпы репортеров, врачей, сотрудников службы охраны и представителей компаний, занимавшихся ремонтом клиники. Что странно — оба пациента практически не отреагировали на появление такого количества людей. Один из мужчин, зарывшись в справочники, нервно искал что-то известное ему одному, а второй, уставившись на стоявший на столе графин, пребывал в состоянии ступора. Ощущения угрозы ни от одного из них я не почувствовал, но спустя долю секунды после того, как в палату заглянул президент, ушел в состояние джуше: к моему удивлению, четверо ребят из моей смены вдруг начали нервничать и даже, по моим ощущениям, приготовились к стрельбе!

Сдвинув в сторону увешанного кофрами с аппаратурой корреспондента, перекрывающего мне правый угол комнаты, я еще больше повысил скорость восприятия, и понял, что угадал: еще мгновение назад пялившийся на графин «больной» начал медленно клониться вперед, а в его правой руке вдруг возникла маленькая черная пластинка, отдаленно напоминающая нож.

По обычным меркам он был действительно очень быстр — среагировать на атаку из абсолютно расслабленного состояния не успел бы ни один из президентских телохранителей. Совершенно точно. Вот они и не среагировали: к моменту, когда я подсечкой подбил опорную ногу убийцы, никто из «мяса», стоящего вокруг первого лица, не успел даже моргнуть. Впрочем, это было не удивительно…

А вот через секунды две, когда незадачливый «пациент» уже втыкался лицом в пол, а связки его правой руки, лишенной клинка, с хрустом рвались в плечевом суставе, задергались все, кому не лень. Причем как-то странно: Каншен, вместо того, чтобы убрать президента с линии атаки, зачем-то потянулся к пистолету; Трюффо, оттолкнув в сторону пару мешающих ему врачей, сделал то же самое. Единственным, кто сообразил прикрыть объект номер один от покушения от атакующего террориста, оказался капитан, которого перевели в смену на замену пострадавшего на тренировке Роже — капитан запоздало сбил президента на пол и прикрыл его своим телом…

— Клоуны… — подумал я, заканчивая закручивать тело в положение, в котором у него не было бы ни одного шанса пошевелиться. И чуть не опоздал: вся четверка, выхватившая оружие, совершенно не собиралась останавливаться!

— Стоять!!! — за мгновение до того, как они разрядили свое оружие в упакованного мною террориста, «командным» голосом заорал я. И квадратными глазами уставился на задергавшегося под страшными ударами пуль пленного!

— Снайпер, сука… — оглядев сведенные судорогой руки телохранителей, сообразил я, и, вскочив на ноги, выругался, как портовый грузчик: судя по тому, во что превратилась голова террориста, шансов на то, что из него удастся вытянуть хоть какую-то информацию, были равны нулю. Потом мрачно посмотрел на застывших вокруг людей и зарычал:

— Вольно! Можно расслабиться…

Через мгновение вышедшая из ступора смена выволокла президента в коридор, и, прикрывая его своими телами, потащила к машине, по дороге сметая со своего пути всех встречных и поперечных. А в палате началось форменное столпотворение: опомнившиеся от шока корреспонденты хватались за камеры, фотоаппараты и микрофоны, и, совершенно не задумываясь о возможном наличии сообщников у террориста, начинали метаться по комнате в поисках лучшего положения для репортажа.

Выпустив из рук запястье несостоявшегося убийцы, я машинально убрал в карман его орудие убийства и, злобно посмотрев на заканчивающего сковывать наручниками второго жильца палаты лейтенанта по кличке Божоле, процедил:

— Оставь его. Он не опасен…

— Не положено… — не оглядываясь, буркнул офицер.

— Ну и плевать… Делайте, что хотите…

Выбраться в коридор оказалось на удивление сложно: количество желающих запечатлеть морду моего лица на камеру росло с каждой секундой. Пришлось нахмуриться и пообещать особо настырным лишить их камер… Обалдевшие от такого заявления корреспонденты слегка опешили, и я, распихав тех, кто толпился у дверей, выбрался в коридор.