фамилия тоже Кроу. Мне интересно, не поэтому ли моя мама испугалась, узнав, что мы с тобой подруги. Как будто наша дружба напоминает ей об отношениях Катрины и Икабода. Она буквально настояла, чтобы ты пришла на ужин сегодня вечером, чтобы она могла познакомиться с тобой.

Улыбка Айседоры выглядела натянутой, словно она хотела что-то сказать, но не решалась.

– Что ты сказала обо мне своей маме?

– Только то, что ты мне очень нравишься, и я думаю, что ей ты понравишься тоже. – Кэт видела, что Айседора хочет что-то сказать, но она знала, как тяжело делиться вещами, которые делают тебя уязвимой, и не хотела давить на Айседору, если та не была готова. Кэт впервые чувствовала себя в полной безопасности рядом с кем-то и надеялась, что Айседора однажды почувствует то же самое и доверит ей свои переживания. Поэтому Кэт решила поделиться с Айседорой тем, о чём она никому не рассказывала.

– Я никому об этом не говорила, но я хочу стать писательницей. Я присматривалась к колледжам в Нью-Йорке и Сан-Франциско, хотя моя мама не хочет, чтобы я туда ехала.

Айседора улыбнулась.

– Тогда ты должна поехать! Что тебя останавливает? – спросила она, сжимая руку Кэт.

– Я не знаю. Наверное, мои родители, их ожидания, и, конечно, ещё был Блейк. Но до того, как я встретила тебя, у меня на самом деле не было причин здесь оставаться.

– Кэт, никогда не позволяй другим мешать тебе делать то, что хочется. Ты знаешь, кем хочешь стать? Я хочу заниматься кино и фотографией, и я уверена, что есть места с хорошими программами для писателей и создателей фильмов. Кто знает, быть может, мы окажемся в одном колледже, – сказала Айседора, и сердце Кэт растаяло. Мысль о том, что они будут вместе ходить в колледж, вызывала у неё трепет, которого она не ожидала. Этот разговор прошёл бы совершенно по-другому, если бы Кэт вела его с Блейком. Он всегда отвергал то, к чему Кэт испытывала страсть, и выставлял девушку глупой из-за того, что она не хотела оставаться в Сонной Лощине, где её будущее было уже устроено. Будущее, которое казалось ей западнёй и которое в конечном счёте выпило бы из неё всю жизнь. И где бы тогда закончила Кэт? В семейном склепе Ван Тасселов вместе с остальными Катринами.

– О чём задумалась? – спросила Айседора.

– Ничего такого, я просто счастлива, что мы встретились, Айседора Кроу, вот и всё, – сказала Кэт, улыбаясь.

– Я тоже счастлива.

– Так ты не против прийти ко мне на ужин сегодня вечером? Моя мама, по сути, уже решила за тебя, что ты придёшь, – сказала Кэт, смеясь.

– Ну, если всё уже решено, тогда, наверное, я пойду, – неловко ответила Айседора.

– О, и там будет подруга моей мамы, Мэдди. Может оказаться, что они начнут тебя допрашивать – моя мама, Мэдди и, конечно, папа, хотя он милый, – сказала Кэт, и девушки рассмеялись.

– Я смогу с этим справиться.

– Я уверена, что сможешь, – сказала Кэт, думая о том, что если кто и мог совладать с её семьей, то это Айседора. – Думаю, тебе понравится Мэдди. Она немного со странностями, но это одна из причин, по которой я её так люблю. Сегодня она сказала, что часто видит Катрину, разговаривает с ней и всё такое.

– Она разговаривает с призраком Катрины? Это довольно круто, – сказала Айседора, оглядываясь по сторонам, словно была немного напугана.

– Ты в порядке? Мне кажется, что каждый раз, когда я упоминаю первую Катрину или Всадника без головы, ты немного волнуешься. Это из-за того, что я рассказала тебе о дереве? Если хочешь, мы можем почитать дневник у меня дома. Я не хочу, чтобы ты боялась.

– Нет, я в порядке. Я всегда представляла призраков больше похожими на отпечатки, на выцветшие старые фотографии, на остаточные впечатления. Я никогда не думала о них как о реальных людях, которые могут думать, чувствовать и говорить, но теперь я начинаю сомневаться. В этом есть смысл? – спросила Айседора.

– Конечно, есть. Да, мне не нравится мысль о том, что здесь повсюду бродят духи с воспоминаниями о своей жизни, застрявшие в лощине навечно. В этом есть что-то очень печальное и жуткое. Взять Всадника без головы: он ночь за ночью ищет свою голову, будто очутился в какой-то временной петле. Мне кажется, такое существование ужасно. Я помню, как размышляла об этом, когда была маленькой и только начинала понимать все эти истории, и мне было очень жаль его. Наверное, именно поэтому я не верила, что он реален – я не хотела думать, что здешние призраки несчастны. Мне неприятна мысль о том, что призрак Катрины тоже здесь застрял, особенно учитывая, что она чувствовала себя запертой в Сонной Лощине, даже когда была жива. – Кэт заметила, что, пока она говорила, на глаза Айседоры стали наворачиваться слёзы. – Эй, что случилось? – спросила Кэт, смахивая слезу с её щеки.

– У тебя прекрасная душа, Кэт, вот и всё. – У Айседоры было очень печальное выражение лица.

– Ты уверена, что это всё? – спросила Кэт, глядя Айседоре в глаза. Слёзы повисли на её ресницах, заставляя глаза блестеть. Казалось, Айседоре нужно было сказать что-то ещё, но она слишком боялась. – В самом деле, что происходит? – спросила Кэт. Айседора выглядела так, словно находилась где-то в другом месте, в плену воспоминаний.

– Наверное, мне просто было интересно, почему ты не веришь в призраков. Сначала это казалось мне нелогичным, но теперь я думаю, что ты не веришь в привидений потому, что боишься сама остаться в Сонной Лощине навсегда.

Кэт почувствовала, как у неё внутри всё сжалось.

– Честно говоря, я и правда этого боюсь; это мой худший кошмар. Но дело не только в этом – меня действительно пугает мысль о призраках, которые блуждают повсюду, прячутся в каждом углу, за каждым деревом, преследуют нас везде, куда бы мы ни пошли. Ребёнком я не могла нормально спать по ночам, потому что боялась их. Я не рассказывала об этом никому, кроме Блейка и родителей, но в раннем детстве я была уверена, что меня преследует женщина. Она следовала за мной, куда бы я ни пошла. Она всегда была со мной, всегда. Я видела её повсюду. И я думаю, что