Она сказала ему, что кто-то из начальства решил, будто женщина могла быть еще жива, и береговая охрана вызвала спасательную службу и вертолет Королевских ВВС.

— Так что, мистер Броуди, вам можно больше не волноваться.

А он что, волновался?

— Совершенно напрасно, — сказал Джексон. — Она была мертва. — Ему казалось, что каждый раз, как он это повторяет, она ускользает все дальше. — Кто-нибудь заявлял о пропавшей девушке?

Девушки всегда пропадали и всегда будут пропадать без вести. Луиза Монро ответила, что в розыске не числится ни одной девушки или женщины, подходящей под описание.

— Возможно, ее еще не хватились, — сказал Джексон. — Она мало пробыла в воде. Иногда людей долго не начинают искать. А иногда вообще не начинают. Не у каждого есть кто-то, кто заметит его отсутствие.

Кто заметил бы его отсутствие? Джулия, Марли — и все. Без Джулии была бы только Марли.

— У вас с собой, случайно, яйца нет? Может, в кармане завалялось?

Джексон нахмурился:

— Вы о чем?

— Просто подумала, что у вас должно быть с собой яйцо, — вы могли бы прочесть мне лекцию о том, с какого конца его разбивать.

А у малышки есть иголки. Не такая уж она и малышка, правда, — выше Джулии. Хотя кто угодно выше Джулии.

Интересно, ждет ли ее дома тот, кто заметил бы ее отсутствие? Обручального кольца нет, но это ничего не значит. Жена Джексона (бывшая) никогда не носила кольцо, она даже не взяла его фамилию, зато на рождественской открытке, которую она прислала ему в прошлом году, была маленькая наклейка с адресом, недвусмысленно гласившая: «Мистер и миссис Д. Ластингем». Джексон честно носил обручальное кольцо и снял его только в конце прошлого года, когда был на выходных в Париже, — бросил в Сену с моста Понт-Нёф. Он задумывал драматическую сцену, но в итоге кольцо просто тихо упало в воду, блеснув золотом на зимнем солнце, а Джексону стало стыдно, что подумают прохожие («жалкий неудачник средних лет наконец-то смирился с разводом»).

— Это могло быть самоубийство, — рассуждал он. (Да, очевидно, яйцо все-таки при нем.) — Хотя девушки нечасто кончают с собой таким способом, женщины вообще редко тонут. Или же она просто упала в воду — возможно, была пьяна. В наши дни девушки много пьют.

Несомненно, настанет день, когда его дочь Марли тоже напьется. Если верить статистике, в подростковом возрасте она будет курить. Хотя бы раз попробует наркотики, чудом избежит аварии. Разок (или несколько) ей разобьют сердце, она родит двоих детей, один раз разведется, переболеет чем-нибудь серьезным, перенесет операцию, состарится. Если состарится, то будет страдать остеопорозом и артритом, шаркать, опираясь на трость или тележку из супермаркета, ей заменят тазобедренный сустав, она увидит, как один за другим умирают друзья, переедет в дом престарелых. Умрет сама.

— Мистер Броуди?

— Да.

К концу дня в районе перебывало изрядное количество техники Королевских ВВС, Королевского общества спасения на водах, полиции и портовой администрации плюс куча личного состава — и все без толку. Они не нашли ничего, даже фотоаппарата, который Джексон оставил на берегу, перед тем как залезть в воду, зато подобрали его куртку (спасибо) — подтверждение того, что он действительно был на острове. Даже этот факт уже ставили под сомнение.

— Что ж, по крайней мере этого вы не выдумали, — сказала Луиза Монро и улыбнулась. Ее кривоватая улыбка сводила на нет все прочие проявления дружелюбия.

— Да ничего я не выдумывал, — сказал Джексон.

Первый, кто был замечен на месте преступления, всегда под подозрением. Вот чем объяснялись ее действия. «С какой целью вы приехали в Крэмонд, сэр?» Что ему было ответить — убивал время? Потому что только этим он теперь и занимался. Он почти было сказал: «Я все понимаю, я — один из вас», но он больше не служил в полиции, он вышел из круга избранных. Из Клуба. Часть его, без сомнения порочная, любопытствовала, каково это — оказаться по другую сторону. Давненько он там не бывал: криминальная карьера Джексона началась и закончилась, когда ему было пятнадцать, они с другом залезли в местный магазинчик, чтобы украсть сигарет, — их поймали, притащили в полицейский участок и запугали до смерти.

— У нее была карточка, — выпалил он. — Совсем забыл. Визитка. Розовая, с черными буквами, на ней было…

Что же на ней было написано? Он отчетливо представлял визитку, видел слово, но не мог его прочесть, как будто пытался разгадать надпись на иностранном языке или приснившуюся во сне. Удача? Услада? И телефонный номер. Похоже, память на цифры — а ничего другого он теперь уже и не запоминал — его подвела.

— Слово на букву «у», — сказал он.

Джексон не мог вспомнить, куда дел эту карточку, скорее всего, сунул в карман пиджака, но теперь ее там не было.

— Мы не нашли на острове никакой розовой визитки, — сказала Луиза Монро.

— Но вы же ее не искали? Это, в общем, маленькая бумажка.

— Вы сфотографировали труп? — неожиданно спросила мужеподобная помощница инспектора, бросая на него взгляд, мол, «ну ты шизанутый на всю голову».

Джексон подумал о миниатюрных снимках Венеции и Джулии во всей ее прелести, отныне соседствующих с фотографиями неопознанного трупа.

— Конечно, — ответил он.

Мужеподобную помощницу звали Джессика, фамилию он не разобрал. Джессика — слишком девичье имя для девушки, в которой не было ничего девичьего.

— Вы нам тут зубы не заговариваете, а, мистер Броуди? — сказала Джессика.

Он не обратил на нее внимания. Слово вертелось у него на языке — удача, услада, условия…

— Услуги! — выдохнул он.

Точно. Вот что было написано на пропавшей визитке.

Уходя, он слышал, как Луиза Монро вызывает полицейских водолазов. Небось будет рвать и метать, если ничего не найдет. Констебль подбросил его до города и высадил у театра. У Джулии как раз был перерыв после генеральной репетиции.

Днем Джулия была взволнованная, раскрасневшаяся, а теперь скорее измученная. Она вышла вместе с ним на улицу и с пугающей жадностью выкурила сигарету, хрипя между затяжками.

— Тобиас — кретин! — зло бросила она. Она была на взводе и не прочь поговорить, молчаливость и подавленность как рукой сняло. — Помнишь Молли?

— Гм, — ответил Джексон. Разумеется, Молли он не помнил.

— Ну, та невротичка, — подсказала Джулия (что не слишком помогло, потому что для Джексона они все были невротики). — Она до сих пор не знает текста. Играет с листа.

— Да ты что? — Джексон постарался изобразить умеренное возмущение. Он не был уверен, что значит «с листа», но догадывался.

— Сегодня был такой бардак, слава богу, прогон только завтра. Ты получил мое сообщение про билет на Ричарда Моута?