Отроковица медленно развернула голову и обозрела стоящих четырех сынов печищи Димургов. Все как и Стынь, остальные Боги: Вежды, Мор и Темряй были вельми крепкими Зиждителями и такими же высокими как и Расы. Только в отличие от Расов Димурги не были изможденными, худыми, а вспять разнились и с Першим, и с Небо своей статностью, и, похоже, здоровьем. Их темно-коричневая кожа, у одних более темная, у других много светлее, как и положено, средь Зиждителей отливала золотом, короткими вроде пушка были курчавые волосы. В целом они походили друг на друга, одначе при том имели разные формы лица, носа, ширину губ, глаз.

Особенно разнился с ними Темряй, каковой по статусу слыл младшим братом Першего. Не только грушевидным типом лица, где значимо широкой в сравнении с лбом была линия подбородка и челюсти, не только длиной и мясистостью носа, но и чуть выступающими вперед миндалевидными глазами, где зрачки слегка удлиненные, располагались поперек темно-карих радужек, вдаваясь в саму белую склеру. Темряй вообще больше напоминал Расов, имея долгие курчавые черные волосы до плеч, усы и даже короткую бороду, кончики каковой были схвачены в небольшие хвосты и скреплены черными крупными камушками агата.

Вежды, старший сын Першего, имел почитай черную кожу. Прямоугольной формы лицо его, несло в себе четкие линии, где в целом высота превосходила ширину. Впрочем, лоб Вежды значился более широким, чем подбородок, завершающийся угловатым острием. Тонкими, дугообразными были брови Бога и крупными с приподнятыми вверх уголками темные глаза, и вовсе не имеющие зрачков. Широким, плоским смотрелся нос Бога и толстыми губы, иноредь озаряемые рдяно-смаглыми переливами.

Мор, также как и Стынь и Вежды, без какой-либо растительности на лице, с курчавыми короткими волосами, имел однако светло-коричневую кожу, коя порой, вельми редко темнела… становясь слегка смугло-красной. Уплощенное и единожды округлое лицо Зиждителя с широкими надбровными дугами, несильно нависающими над глазами, придавали ему еще большей мощи и единства с Асилом, а крупные раскосые очи смотрели, точно он щурился. Весьма красивым был нос у Мора, среднего брата печищи Димургов, с изящно очерченными ноздрями, конец, какового словно прямым углом нависал над широкими плотными вишнево-красными губами.

Обряженные в серебристые рубахи до лодыжек, без рукавов и с глубокими вырезами, округлыми у старших и клиновидными у младших Богов. Богато украшенные браслетами на руках, ногах, массивными серебряными цепями, серьгами по всей ушной раковине и мочках, а также проколами в надбровных дугах по большей частью из камней аметиста, и сапфира: васильково-синего, фиолетового и черного цветов, обаче, почитай без венцов, Зиждители не напугали Владелину, а поразили. И не столько мощью, силой, сколько величественностью, и единожды от них дыхнуло такой теплотой какую юница ощущала лишь от Седми.

– Им можно побыть с нами? Присесть? – вопросил чуть слышно Перший.

Девочка еще миг разглядывала лица Димургов, а посем торопливо кивнула, боясь, что ее медлительность огорчит Першего и он повелит уйти сынам.

Боги тотчас тронулись с места и неспешно, так как ходили Расы направились к средине залы. Они точно по команде остановились, описав занятыми местами единый круг со стулом Першего. И тогда Вежды, малозаметно взмахнул левой рукой, и, немедля серебристый дым, пластами укрывающий пол, принялся складываться позадь Димургов в пологие полосы, живописуя отдельные, высокие комы, дотянувшиеся своими слегка заостренными навершиями почти до голов Богов. Зиждители мигом опустились в те комы, вроде как повалившись навзничь, и немедля под ними образовались серебристые кучные кресла с широкими ослонами и подлокотниками.

– Итак, – все поколь негромко проронил Перший, не желая вспугнуть успокоенность юницы, и вновь провел перстами по ее лбу, снимая тем остатки тревоги. – Темряй, мой дорогой, как тебе показался Млечный Путь, Солнечная система, Земля… и, конечно, тот материк каковой тут предложили нашим отпрыскам.

– Не самое лучшее место, Отец, как мне доложили, – не мешкая отозвался густым напоминающим бас Воителя голосом Темряй, и его венец, в виде широкой цепи, полностью скрывающей лоб с плотно переплетенными меж собой крупными кольцами ядренисто полыхнул лучистым серебристо-марным отливом, всего на морг показав на своем гладком полотне зримые тела, морды зверей, рептилий, земноводных и даже насекомых. – Ноне, право молвить, относительно мягкий климат. И лесные массивы занимают значительную часть материка, впрочем, есть и пустынные участки. Одначе, в грядущем климат изменится на сухой, температуры станут значимо более высокими и на континенте по большей своей частью будут засушливые, неблагоприятные условия обитания. Так, что в будущем на нем станет вельми неприятная жизнь для наших людей. Вот если бы этот материк слегка развернуть, и двинуть ближе к оси вращения Земли, то со временем на нем климат потеплеет, и не будет этой сухости, однако также не на всей его поверхности. Впрочем, с таковым разворотом, место для проживания станет достаточно теплым и удачным… Но Небо вряд ли, Отец, позволит таковое сотворить, або тогда материк на каковом живут его отпрыски окажется много севернее.

– И единождым махом покроется льдами, – тем же басистым голосом, но только более певучим, объемным отозвался Стынь и громко засмеялся. – Представляю лицо Небо, если ты, Темряй, слегка подпихнешь материк, каковой, очевидно, нарочно взращивали для людей Дажбы и исполнения его замыслов.

И сразу же тот смех младшего Димурга поддержали Вежды и Мор. Их веселое, радостное, и более близкое к человеческому проявлению чувств, грохотание наполнило залу и отозвалось протяжным гулом в своде. Девочка, узрев данную теплоту жизни не виденную ею в печище Расов весьма редко позволяющих себе не только засмеяться, но и улыбнуться, и сама широко просияла да счастливо вздохнула, ощущая внутри такую спокойную благодать, точно она, наконец, разыскала свой дом и вернулась к сродникам.

– Ну, ничего, – все также мягко проронил Перший, и, судя по тембру его голоса, Владелина поняла, что он тоже улыбается. – Мы же не предполагали, что будем селить своих отпрысков на Земле так, что будем благодарны нашему милому Дажбе и за этот материк. Тем паче, бесценный наш малецык, забрал его у желтых отпрысков Асила, абы порадовать меня. Предоставив им южную часть одного из крупных, центральных материков, где предполагал расселять лишь своих людей… И конечно тот, что лежит супротив малого, зеленого континента белых, где ноне они и проживают. Обаче днесь многое изменилось… и в замыслах нашего милого Дажбы тоже. – Бог на маленько смолк, давая возможность сынам затихнуть после смеха, и когда в зале образовалась тишина, добавил, – да и потом, изменение климата на нашем материке, «сердце Земли», как в разговоре со мной его величал бесценность Дажба, будет не скоро… Люди успеют обжиться. Ты же, Темряй, укажи шерстнатым выбрать наиболее удачные места для поселений, оные и в будущем сохранят благоприятность климата… Повелишь нежити селить детей малыми поселениями, чтоб их было как можно больше. Тогда в дальнейшем рождение людей и расселение по материку будет проходить более масштабно… Позже сюда прибудут бесицы-трясавицы, гомозули Воителя, то уже обговорено с малецыком… И коли тут альвы, я столкуюсь с Седми, абы обучение наших людей они взяли под свой контроль… Не стану я тем беспокоить своих гипоцентавров, асанбосам или трикстеров. Тем более мальчик Эсу Легба со своими трикстерами лишь онагодни прибыл в Галактику Быстроток к людям трех вновь созданных систем. – Перший ласково огладил волосы Влады, единожды пройдясь перстами по ее лбу и грани венка болярина. – В иных системах, продолжил он сказывать, – малецык Дажба пообещал предоставить тебе, Темряй, право выбора материков, ибо там людей покуда не селили. В Млечном Пути, лишь две обжитые системы, как ты знаешь… Впрочем, система Шуалина меня не интересует, там сам твори свои замыслы, мой милый… Приглашай надобных учителей, на свое усмотрение… Сам же поколь, как и было обговорено, остаешься на маковке четвертой планеты, Вежды там уже все для тебя приготовил… Если, что-то будет тревожить свяжись со мной, я прибуду… И конечно ты всегда можешь обратиться за помощью к Расам, в частности к Небо и Дивному, я о том с ними договорюсь.