Дэнис мысленно заполнил пробелы в этом деле. Роза (или Джессика) стащила бланк прошения на заем у отца, потом пришла в кабинет Дэниса, возможно, под предлогом напечатать что-то на машинке для выполнения школьного задания. Она посмотрела его документы и заполнила прошение.

— Зачем тебе понадобилось все это?

— Я хотела сделать что-нибудь для тебя. Ты был так добр ко мне, относился как к взрослому человеку, как к равному. Когда ты рассказывал о своем проекте складов, твои глаза становились такими мечтательными. Я знала, что ты хотел осуществить его. И я решила, что смогу помочь.

Ее тонкий голос прервали всхлипывания, но Дэнис не чувствовал симпатии к Розе. Или Джессике. Он ненавидел ложь и лжецов. Ее молодость не была оправданием.

— Ты сердишься? — спросила она.

— Нет, я в восторге, черт бы тебя побрал!

— Вообще-то, я ведь не врала тебе. Я просто не обо всем рассказывала. И было бы хорошо, если…

— Вот почему ты не могла пойти в полицию, чтобы сообщить о краже. Потому что ты не Роза. Ты Джессика. Испорченный ребенок, который боится, что ему попадет от отца.

— Это меня не волнует.

— Возможно, еще взволнует. Из всего, что ты сказала, видно, что он неплохой человек. Наверное, это он велел тебе прийти сюда и признаться мне.

— Да, — прошептала она.

— А если бы узнал, что ты была свидетелем кражи?

— Сначала бы рассердился на меня за то, что я ушла из дома и болталась в неблагополучном квартале ночью.

— А потом?

— Он велел бы мне пойти в полицию, — призналась она.

— Я согласен с твоим отцом, — сказал Дэнис. — Сделай это.

Завтра или послезавтра он смог бы простить ее, но сейчас был слишком зол. Он доверял этой девушке, позволил бывать в своем кабинете, способствовал ее занятиям музыкой. Он даже подобрал для нее подержанный клавишный синтезатор.

— Это ты украла синтезатор?

Она кивнула.

— Когда я вошла в магазин после того как его покинули воры, я увидела его. Мне очень захотелось, чтобы он стал моим. Ты говорил, что надо добиваться вещей, которые тебе нужны.

— Я не имел в виду, что ты должна красть, — Дэнис разочарованно вздохнул. — Ладно, Роза, то есть Джессика. Итак, ты крала у меня, лгала мне и подделала мою подпись. Что-нибудь еще? Что ты говорила о работе Лори? Еще одна ложь?

— Нет, — резко ответила она. — Именно Лори начала все это. Она позвонила моему отцу и сообщила о подделке. У него был разговор со мной, потому что он знал, что я болтаюсь в твоем магазине. После того, как я рассказала о прошении, я проговорилась, что Лори гуляет с тобой.

— Что же ты наделала!

— Я сказала правду.

Дэнис не мог спорить с этим. Но он также понимал, какое впечатление произвела эта информация в деловых кругах. Лори могла потерять работу. Видимо, об этом и был тот телефонный звонок. Она должна была рассказать это ему. Возможно, Лори, как и Роза, не лгала, а просто рассказывала ему не все.

— Прости меня, Дэн. Что я могу сделать, чтобы наши отношения стали лучше?

— Ты можешь уйти отсюда и оставить меня в покое.

Он услышал ее неровное дыхание и негромкие шаги, когда она побрела к двери. Дэнис поднял голову.

— Роза!

— Да?

— Через пару дней я успокоюсь. И мы сможем снова стать друзьями. Но сейчас я по-прежнему вне себя.

— Как скажешь, Дэн. Завтра я пойду в полицейский участок и сделаю заявление, ладно?

— Как хочешь.

— Дэн, ты любишь Лори?

Ему казалось, что да. В отдельные моменты. Например, прошлой ночью, когда он любовался ею, спящей. И в доме Глории, когда она демонстрировала ему голубое платье. И на прошлой неделе на блошином рынке, когда она вышла под дождь и позволила струям воды падать ей на лицо и на волосы. Он вспомнил ее лицо, когда рисовал Пегаса на ее нежной коже.

Но крылатого коня больше не было. Он улетел, ускакал, смыт. И не могло быть любви без доверия.

— Это не должно касаться тебя, Роза.

Она усмехнулась.

— Я рада, что ты по-прежнему называешь меня Розой. Возможно, я официально переменю имя.

— Отлично. Только больше не пытайся помочь мне.

— Ладно, — жизнерадостно улыбаясь, она покинула кабинет.

Он стал ждать, когда войдет Лори. Она хотела что-то объяснить ему, но Дэнис не был уверен, что хочет слушать эти объяснения. Как и Роза, она что-то недоговаривала. В случае с Розой обман вызвал сильнейшее раздражение. Но с Лори…

Вопрос доверия между ними был самым важным. Он не хотел смотреть на нее и гадать, говорит ли она правду.

Мгновение спустя Лори появилась в дверях кабинета. Не обращая внимания на стул, осталась стоять, опираясь рукой о дверной косяк и смело отвечая на его взгляд. Разница между Лори и Розой была огромной. Лори была настоящей женщиной. С ней не могло быть нелепых разговоров, скандалов. Она была холодна, уравновешенна… и чертовски сексуальна.

— Я полагаю, что Роза рассказала тебе о подделке, — произнесла она. — Я узнала о ней сегодня утром, но утаила от тебя. Я хотела дать Розе возможность самой сделать признание.

— Ты солгала мне.

Она не извинялась, но и не отрицала своей вины. Вместо этого она прямо ответила:

— Да.

— Роза также сказала, что ты можешь потерять работу из-за наших с тобой отношений.

— Это правда. Спать с клиентами — недопустимо в нашем деле. Это еще мягко сказано.

— Что же ты собираешься делать?

— В эту пятницу назначено заседание совета директоров. Или я получу выговор, или меня уволят. Решение будет принимать совет, и я бессильна что-либо предпринять.

— Ты можешь отрицать все, — предложил он. — Я знаю, что твоя работа много значит для тебя. Если ты хочешь, чтобы я солгал ради тебя, я сделаю это.

Лори не поверила своим ушам. Дэнис предлагал солгать ради нее. Перспектива была заманчивой, но нереальной. Джерри Уолстер видел их вместе. Роза могла дать показания. Лори не хотела процедуры опроса свидетелей.

— Я не хочу, чтобы ты лгал. Я не желаю больше обмана.

— Может быть, ты еще что-нибудь не рассказала мне?

Она покачала головой.

— Роза подделала документ. И меня могут уволить. Все, конечно, более запутанно и сложно, но это основные факты.

Лори обняла его за шею и притянула к себе. Более всего в этот момент она хотела показать ему, на что способны ее губы. Их поцелуй был долгим и чувственным.

Прошло всего несколько дней с тех пор, когда они занимались любовью в доме Глории. Но ей казалось, что это было так давно. Она хотела никогда не разлучаться с ним. Его руки гладили ее грудь, и она ощутила необыкновенное возбуждение, которое вызывал у нее только Дэнис. Ее дыхание стало бурным и неровным. Она готова была любить его прямо на твердом деревянном полу кабинета.