– Не знал, черра! – развел я руками.

– Элизабет, – поправила она. – Не переживайте, Айвен! Отец отходчив. Он только выглядит строгим. У него доброе сердце. Вы ему нравитесь. В нашей глуши мало таких образованных людей. Думаю, что и в столице немного.

Горностайка стрекотнула.

– Она говорит: «Да!» – продолжила Бетти. – Я понимаю ее. Она издает звуки, но я слышу слова.

«Ни фига себе! – удивился я. – Я улавливаю только их смысл, Катя – тоже. Это какой же у девочки Дар?»

– Как вы можете объяснить это, Айвен?

– Вас не удивляет, что Миранда приняла вас в стаю?

– Думала, это из-за печенки.

Мирка стрекотнула.

– Она говорит: «Печенка – это вкусно!» – улыбнулась Бетти.

– Еще бы! – согласился я. – Для нее она, как вино для пьяницы. Но дело не в еде. Вы не единственная, кто кормил Миранду, однако именно вас она взяла в стаю. Королевские горностаи распознают людей, способных их понимать, и предлагают им покровительство. Это их родовая черта.

– Расскажите! – заинтересовалась Бетти.

И я рассказал. О том, как несколько десятилетий назад на Земле возродили обычай иметь ручных горностаев. Всем хорош этот зверек. Умный, забавный и чрезвычайно отважный. Дом охраняет лучше пса. Чужого прогонит, кто бы это ни был: человек или собака, уничтожит в доме мышей и крыс, убьет заползшую змею. Своих защищает до последнего. Селекционеры (я сказал: «заводчики») вывели особую породу: сильную, быструю и смышленую. И тут выяснилось: отдельные горностаи сами выбирают хозяев. С избранниками они устанавливают ментальную связь, человек и зверь понимают друг друга. В этой паре горностай чувствует себя главным, он опекает и защищает члена стаи. Последнее узнали не сразу. Однажды горностай спас девушку от насильников. Одного из напавших он убил, остальных здорово искусал. Жертва не пострадала. По стечению обстоятельств она оказалась дочерью короля Испании. Принцесса неосторожно забрела не в то место и не в то время. Не случись с ней горностая, быть бы беде. История получила огласку, народ потребовал наградить героя. Монарх даровал зверьку титул шевалье. Так появилась линия королевских горностаев. Их не продают, как прочих зверьков. Желающие обзавестись другом обращаются в королевский питомник. Предварительно их просят внести сумму в благотворительный фонд…

– Какой фонд? – удивилась Бетти.

– Помощи бедным. Король не торгует горностаями. Формально их раздают бесплатно.

– Как это происходит?

– У стола собираются те, кто заплатил. Приносят горностаев. Их кормят…

– Печенкой?

– Необязательно. У каждого зверька свой вкус. Многие любят молоко, некоторые – сырые яйца. Миранда предпочитает печенку.

«И только ее!» – чирикнула горностайка.

– Остальное вы видели. Зверек прыгает к избраннику и угрожающе шипит. Нужно показать, что ты его боишься. После этого горностай берет человека под опеку. Дар понимать горностая редкий, из сотни желающих он выбирает одного – да и то в лучшем случае. Однако деньги, перечисленные в фонд, не возвращают. Что, как понимаете, хорошо для бедных.

Я усмехнулся.

– Миранда выбрала вас или сестру?

– Кэтрин. Мы познакомилась позже. Я гостил у Кэт, мы обедали, как вдруг Миранда прыгнула ко мне и зашипела.

– Вы обрадовались?

– Конечно! Миранда – чудная девочка и верный друг.

Горностайка пустила трель.

– Как любая женщина, она любит комплименты.

«Но печенку – больше!» – стрекотнула Мирка.

Бетти засмеялась.

– С вами так интересно, Айвен! Слушала бы и слушала. У вас большая семья?

– Мать и сестра. Отец погиб. Давно.

– На войне?

Я кивнул.

– Мать растила вас одна?

– Она вышла замуж повторно. У нас с Кэтрин разные отцы.

Бетти хотела что-то спросить, но натолкнулась на мой взгляд и умолкла. Вот и правильно! Не то начнется… Кто ваш отчим? Была ли у вас жена? Есть ли невеста? Шустрая девочка. Вроде бы невинный разговор, а уже столько вытянула!

– Приходите к нам еще! – сказала Бетти и, сняв с плеча Мирку, чмокнула ее в мордочку. Горностайка умильно свистнула и лизнула кормилицу в нос.

* * *

Следующий день я посвятил сборам. Из разговора с Оливером следовало, что мне пора уносить ноги. С ростовщиком у нас случился конфликт, об этом знают. Человек Дигганов захочет меня допросить – это к гадалке не ходи. Ничего путного я не скажу, это вызовет подозрение. Станут пытать. Наладят «испанский» сапожок (есть здесь такой – узнавал), и тут выяснится, что у меня протез. После чего понеслась душа в рай…

Вытащив узел из реки, я рассортировал деньги. Тащить все с собой – безумие, потребовалась бы повозка. Я отобрал золото с серебром, а медь утопил. Но и без нее сумки вышли тяжеленными. Плюс лекарства, инструменты (вдруг понадобятся?), несколько книг (самых нужных!), одежда… После того как сборы закончились, на полу образовалась груда из узлов и сумок. Ёшкин кот! Двух месяцев не прожил, а барахлом оброс!

Я почесал в затылке и перебрал имущество. Деньги, смена одежды, белья, необходимый на первое время набор лекарств… Остальное сложу в сундук и отдам Иллинн. Вдова сохранит. Она мне обязана. Из причитающихся мне доходов Мэгги будет выплачивать ей по двадцать силли в месяц. Большие деньги в Иорвике! Ремесленник-одиночка зарабатывает меньше.

Этой новостью я поспешил обрадовать семейство вдовы сапожника. Вышло наоборот. Услыхав о моем отъезде, девочки заревели. Вдова всхлипнула, а Тибби, шмыгнув носом, отвернулся к стене.

– Это ненадолго! – соврал я. – Хочу съездить в столицу, посмотреть мир.

– Возьмите меня с собой! – загорелся Тибби. – Я пригожусь. Вам ведь нужен слуга?

Я почесал в затылке. Почему бы и нет? Пристрою мальчика в обучение, станет художником…

– Если мать отпустит.

– Пусть едет! – вздохнула Иллинн. – Вы так много сделали для нас, Айвен, что я не знаю, как благодарить. Пусть Тибби заботится о вас.

– И я поеду! – вскричала Салли.

– Нет! – отрезала Иллинн.

Девочка всхлипнула.

– Кто присмотрит за мамой, Салли? – вмешался я. – Тибби уезжает со мной, ты остаешься старшей.

Девочка подумала и кивнула.

– Полдня на сборы, – сказал я. – Я попрошу Лэнса подобрать Тибби лошадку, а вы пока складывайте сумки. После полудня приходите в мастерскую – отпразднуем отъезд.

Услыхав, что у него будет лошадь, Тибби от восхищения открыл рот. Девочки завизжали и запрыгали вокруг него, я улыбнулся и отправился к Лэнсу. Тот, выслушав просьбу, заворчал: