полотенцем — вроде бы чистым, — я уселся на стул, допил остатки воды из стакана и посмотрел на Мишу.

— Ну, что там? Ты мне, помнится, показать что-то хотел.

Как ни странно, я действительно помнил всё, что происходило до моего провала в предыдущий уровень. Кстати говоря, а игра ли это? Если я правильно всё помню, то это именно тот день, когда я играл и когда умер Лёня. Но это было в реальности. А если это реальность, тогда я уже не в игре, и это значит, что каким-то образом умудрился выбраться из неё. Только каким? Хотя… Один раз на такое я уже повёлся, когда посчитал, что Ира меня вытащила. А тут меня вытащил Коркин. Но если верить условиям игры, я могу выйти из неё, только дойдя до конца. Или умерев, но это уже мои домыслы. Тем не менее…

— Пауза!

Я совсем не удивился, когда Лёня, протягивавший мне свой мобильник, застыл. Поза его выглядела так же нелепо, как и поза Коркина в предыдущем уровне. Значит, я прав, и ещё ничего не закончено. Тогда вопрос: что я должен сделать здесь, чтобы перейти на следующий уровень. И есть ли он в принципе? Пока что я кручусь только в одном и том же дне и не вижу, как можно перейти в другую локацию. Да, похоже, что здесь локация — это не место вроде этой квартиры или клуба, это город сегодня.

Оглядевшись, я не увидел Головы.

— Эй, помощник, ты где? — позвал я её, но ничего не произошло. Интересно, связано ли это исчезновение со взрывом на предыдущем подуровне? Может, Юрик там что-то не то сделал?

Кстати, а ведь здесь мы с ним даже не знакомы. Нужно ли мне это знакомство сейчас? Опять же, насколько возможно сделать что-то с игрой, находясь внутри неё? Особенно если это делаю не я, а энписи? Ну или как они в таких играх называются. Может ли энписи действовать вне запрограммированных рамок? И нет, мы не в «Главном герое», а Юрик не Парень.

Так, ладно, это вещи в данный момент ненужные, не буду отвлекаться. Как мне узнать, что нужно сделать? Энциклопедия?

Открыв её, я начал пролистывать страницы, отмечая, что многие из них уже заполнены, но немало осталось и пустых. Так, кажется, мне нужны «Правила квеста». Вернувшись к началу, я остановился на той самой «энциклопедической статье», отметив, что она увеличилась в размере по отношению к тому, какой был в начале моего знакомства с игрой. Итак, «Обучение», «Найти и спасти подругу», «Доказать, что убийца не тот, кого задержали за совершение убийства». Ага, вот оно: найти и спасти подругу, то есть Иру. Собственно, этим мы и занимались, когда я провалился в подуровень.

Кстати, а что я сделал не то, раз провалился? Не может ли случиться так, что я снова провалюсь? Я спросил у Миши про закрытое уголовное дело, и он собирался мне что-то показать. Вон как раз сейчас снова собирается. А если это именно тот крючок, который рвёт уровень? То есть я не должен смотреть. Но я и не смотрел, я просто спросил, и Миша полез в мобильник. Не спросить я не могу, уже это сделал. Тогда что?

Кажется, у меня скоро голова лопнет от такого количества вопросов. Ещё раз. Я спросил, Миша достал мобильник, и тот зазвонил. Вот оно! Звонок. Сейчас звонка не было. Нужно сделать так, чтобы не было дальше. Только как?

Хотя, нет, я не прав, раз я провалился, значит звонок уже был, да и Миша не сказал ничего против, когда я напомнил ему о том, что он хотел мне что-то показать. Вывод? Он простой: здесь я не провалюсь. А раз нет, то, видимо, нужно продолжить и посмотреть, что там было такого на Зимина. И, кстати, обязательно следует уточнить, кто звонил. Не может такого быть, чтобы звонок оказался ничего не значащим, раз после него игра скакнула.

Да, про Голову. Раз она «взорвалась», значит, я не могу больше ею пользоваться как помощником. Вывод? Сейчас всё, что я делаю в игре, делаю на свой страх и риск. И непонятно, сколько времени мне на всё про всё дано, поэтому буду торопиться. Но с умом.

— Продолжить.

***

Я уже полчаса вчитывался в дело о доведении до самоубийства администратора компьютерного клуба «Киберточка». Судя по материалам, расследование дела прошло в очень быстром темпе. Нет, я, конечно, не специалист, но по той информации, которую я получал из СМИ или соцсетей, такие вещи обычно длятся по нескольку месяцев, а тут и одного не прошло.

По имеющейся у Миши информации получалось, что Анна Вострякова, та самая администратор компьютерного клуба, перед самоубийством написала письмо, в котором обвинила в нём некоего Золотова Льва Остаповича. В материалах следствия оно было, было и у Миши. Интересно, как он его добыл? Впрочем, пока это не важно, важно то, что, как оказалось, этот Золотов был одним из разработчиков, с которыми «Киберточка» сотрудничала. Ну, как, сотрудничала — руководство клуба приобрело у Золотова компьютерную игру под названием «Аркада»… На данном месте я сделал себе мысленную зарубку, хотя, уже предполагал именно это.

Что там дальше? Ага. Руководитель клуба — его имя в документах почему-то отсутствует — возложил обязанность проверить игру на ту самую Вострякову. На следующий день после тестирования она не вышла на работу, сказав, что заболела. Чем именно — не пояснила. А через три дня её нашли отравленной. Рядом лежала записка: «Дорогие мои! Я так больше не могу и ухожу с миром. Одна просьба: разберитесь с тем, кто меня довёл до этого, а именно с Золотовым. Именно из-за него я поняла, что больше не могу жить. Он во всём виноват! Прощайте!»

Текст почти ни о чём. Ну, довёл, а как? Если бы знать.

— Миш, — крикнул я, и друг заглянул с балкона, на котором дымил всё то время, пока я знакомился с делом, — а ты не в курсе, что там с доведением до самоубийства. Как этот Золотов её довёл?

Он, вошёл в комнату, затушил окурок в цветочном горшке, на что получил укоряющий взгляд, и почесал в затылке.

— Ты знаешь, я пытался разобраться, но там всё слишком размыто. Никто толком ничего