в армии. О «прелестях» процедуры выезда из СССР, все-таки надеюсь, не забыли? Об «отказниках»? О плате за потерю гражданства? Компенсации за высшее образование? И так далее… Сотни тысяч примеров! Как у Высоцкого: «Всех, кому уже жить не светило, превращал он в нормальных людей, но огромное это светило, к сожалению, было еврей!» Быт не трогаем. Кто как кого называл – не так важно. А сколько примеров, когда неевреи женились на еврейках, чтобы уехать из Страны Советов… Например, в 1985-м мой знакомый украинец Володя, живший в Ленинграде, заключил брак с еврейкой, чтобы покинуть СССР. Но, выйдя за него замуж, его супруга отказалась уезжать… В отчаянии Володя дал взятку в 800 рублей, и его, как диссидента, выпроводили за рубеж. Теперь он в Канаде…

Из-за антисемитской политики, проводимой Компартией Украины в 1960—1970-х годах, количество академиков-евреев в России значительно больше, хотя они, в основном, родились у нас! Ну, и ваше к этому отношение к антисемитизму? Есть ли он сейчас в Украине? А в России? Вопрос понятен? Вот сами на него и отвечайте!

А я приведу, как пример, малоизвестное событие в моем городе.

Киевский погром 1945 года: почему «квартирный вопрос» стал «еврейской проблемой»

7 сентября 1945 года в столице Украинской ССР произошел последний еврейский погром, факт которого замалчивался в прессе в те годы и забыт сейчас. Точное количество жертв этого события не установлено. В одних источниках указывается, что были сильно избиты трое. В других называется гораздо большее число жертв: 36 человек госпитализированы, пятеро погибли в результате беспорядков.

До войны в Киеве проживало около 230 тысяч евреев, что составляло четверть его населения. За годы оккупации города нацистский режим не только физически уничтожил десятки тысяч евреев, но и насадил новую мораль. Ежедневная пропаганда и публичные расправы над ними посеяли настроение вседозволенности по отношению к этому народу. Многонациональное местное население само нередко участвовало в антисемитских репрессиях, используя их как повод для личного обогащения…

После освобождения страны от нацизма евреи стали понемногу возвращаться в родные места. Бедственное положение в послевоенные годы – голод, разруха, острый жилищный кризис – и гитлеровская антисемитская пропаганда сделали свое дело. Евреев, которые, по устоявшимся у населения представлениям, умели наживаться в любое время, традиционно стали обвинять во всех бедах. Киевские евреи в большинстве были врачами, адвокатами, директорами магазинов и занимали должности с хорошими доходами, поэтому они обеспеченно жили до войны и владели, помимо прочего, просторными квартирами. После разгрома Германии эти жилплощади были отданы под коммуналки. Только так можно было решить жилищный вопрос в полуразрушенном городе. В коммунальных квартирах жило по несколько семей. Многие из них даже были соседями владельцев этих жилищ. В таких условиях претензии вернувшихся на свою собственность – не только квартиры, но и мебель, другое имущество – воспринимались населением враждебно. Власти Киева по возможности старались возвращать бывшим хозяевам их квартиры, но не более того. Отбирать мебель, посуду и другое имущество армяно-католики у новых владельцев не стали, чтобы не спровоцировать недовольство киевлян. Выселение квартирантов происходило бурно и сопровождалось скандалами.

Демобилизованные солдаты на киевской улице. 1946 год. Из архива автора

В начале сентября на улице Китаевской вспыхнул конфликт на почве выселения семьи Грабарь из незаконно занятого ими жилья, которое принадлежало раньше евреям Рыбчинским. Мать выселяемого семейства обратилась за помощью к сыну-красноармейцу. Тот с товарищем Мельниковым вступился за семью, но ожидаемого результата это не принесло, после чего и начались дальнейшие беспорядки.

В докладе Киевского НКГБ говорится по этому поводу, что пьяные Грабарь И. З. и Мельников Н. А. поздно вечером того же дня «в отместку» за выселение тяжело избили первого попавшегося еврея – Розенштейна И. Д. Тот был военнослужащим и владел табельным оружием. За антисемитский выпад и тяжкие оскорбления он застрелил Мельникова и Грабаря. Возмущенные свидетели напали на жену сбежавшего с места преступления Розенштейна. Через три дня, в день похорон убитых красноармейцев, и произошли массовые еврейские погромы, разорение Галицкого базара, принадлежащих им магазинчиков и лавок. Были избиты около сотни семитов. 36 оказались в больнице. Лишь милиция сумела остановить бесчинства. Во время похоронной процессии прокатился слух о готовящемся гораздо более масштабном антисемитском выступлении, поэтому властям пришлось действовать быстро и решительно. Была выставлена охрана синагоги и ряда объектов, принадлежавших евреям. Только благодаря такой оперативности были предупреждены массовые убийства. Розенштейн по постановлению суда был расстрелян, но имущество у его семьи конфисковано не было.

Для избежания кривотолков приведу официальные документы:

«НКВД Украины – в секретариат ЦК КП(б)У об инциденте в Киеве 4 сентября 1945 г.

05.09.1945   Секретно

Секретарю ЦК КП(б) Украины тов. КОРОТЧЕНКО гор. Киев

4 сентября, в 17 часов 30 минут сотрудник отдела «Б» НКГБ УССР – ст. лейтенант Розенштейн, проживающий в городе Киеве по Заводской улице, 30, будучи одет в гражданское платье, возвращался из хлебного магазина к себе на квартиру. В пути он повстречался с находившимися в состоянии опьянения Гвардии рядовым Грабарем и Гвардии младшим сержантом Мельниковым, которые были одеты также в гражданское платье и в город Киев приехали навестить своих родственников, как находившиеся в кратковременных отпусках. Грабарь и Мельников позволили себе в отношении Розенштейна антисемитские высказывания. При завязавшейся на почве этого ссоре последний был избит Грабарём и Мельниковым. Проходившие граждане защитили Розенштейна, и он благополучно дошёл до своей квартиры.

Здесь он надел форму, взял состоявший у него на вооружении пистолет «ТТ» и направился во двор дома матери Грабаря, где в это время находился и Мельников. Вслед за Розенштейном туда же явилась и его жена. После кратких взаимообъяснений во дворе указанного дома Розенштейн выстрелом в упор тяжело ранил Грабаря и вторым выстрелом убил его, а затем выстрелом в упор убил Мельникова и бросился бежать. На место происшествия явился проходивший вблизи уч[астковый] уполномоченный 10-го отделения милиции Пузанков с милиционером. Последний при помощи подоспевшего на выстрелы офицера – мл. лейтенанта Кудака – организовал преследование Розенштейна, задержал его, обезоружил и доставил в отделение милиции.

На крики матери убитого Грабаря стихийно собралась большая толпа народа, из которой слышались антисемитские возгласы. Некоторые лица из толпы набросились на жену Розенштейна и случайно проходившего гр-на Спектора и тяжело избили их.

Явившимся на место происшествия работникам 10-го отделения милиции толпа оказала противодействие, не разрешая увезти трупы убитых, а также забрать пострадавших Спектора и жену Розенштейна.

Быстро прибывшим по вызову нарядом конной милиции порядок был восстановлен, и толпа разошлась по своим местам.

Трупы убитых: Гвардии рядового Грабаря Ивана Захаровича, 1922 г. р., украинца, и Гвардии мл. сержанта Мельникова Николая Александровича, 1922 г. р., украинца, – доставлены в морг Октябрьской больницы.

Для оказания медпомощи пострадавшие жена