– Что, что такое?!

Выпрыгнувшая из душа Протопопова лихорадочно натягивала на мокрое тело комбинезон, стремясь принять приличный вид до того, как в ее апартаменты ворвется кто-то из подчиненных.

Она успела, хотя, чтобы увидеть своего шефа в неглиже, майору Шумерскому и его помощнику лейтенанту Ишакову не хватило каких-то пяти секунд.

– Прорыв второй линии датчиков! – прокричал в микрофон оператор. – Направление движения строго на восток, вектор движения совпадает с местоположением охраняемого объекта…

– Почему не сработали звуковые датчики? – осведомился майор Шумерский у сконфуженного начальника технической службы капитана Гафурова. – Опять напортачили?

– Нонсенс! – Гафуров пожал плечами. – Может, это новая модель с бесшумным двигателем?

– Ну да, как же! – саркастически фыркнула полковник. – Признайтесь уж, поленились, решили, раз там болото, то, стало быть, можно схалтурить, ведь никто с той стороны не сунется на машине.

Снаружи донесся нарастающий свист винтов.

– «Кондор» готов, – прохрипело в селекторе, – разрешите взлет?

И через несколько секунд:

– Прошу прощения, готовность отменяется: не загружены реактивные снаряды.

– Тьфу ты! – Протопопова еле удержалась от нецензурной брани. – Всегда у нас так! Объявляю летной группе выговор с занесением. Всем без исключения!

– Нарушитель в зоне видимости камер наблюдения, – доложил старший оператор. – Даю картинку.

На центральном посту пронесся дружный вздох – удивления и облегчения одновременно.

– Фу, слава Кришне! – поправляя влажные еще волосы, высказалась Протопопова. – Эй, позовите кто-нибудь нашего мамонтолога. Похоже, его пропажа нашлась.

Явившийся Бакалов-Синицкий, за которым, как привязанный, тащился эвенкийский министр национального своеобразия (судя по цвету лица успевший осушить флягу чуть не до дна), буквально просиял, увидев размытый силуэт на инфравизоре.

– Просто чудесно! Господа, вы позволите мне немедленно забрать Фросю? – спросил он не терпящим возражений тоном.

– Извините, не могу, – ответила Мариелена, прямо-таки тая от елейной вежливости.

– Что значит не могу?! – взвился Дмитрий Андреевич. – Да вы понимаете, что ставите под угрозу важнейшую научную программу?! В конце концов, мамонтиха – это собственность нашего Центра, и нет закона, по которому мне кто-то мог помешать забрать мое же имущество!

– В самом деле, – поддержал его представитель местной исполнительной власти. – Не забывайтесь, полковник, вы находитесь на территории суверенной Эвенкии, а мамонты особым указом взяты под покровительство лично президента…

– Я немедленно иду и увожу Фросю! – торжествующе заявил Бакалов-Синицкий.

– Идите, это ваше право, – согласилась Протопопова. – Только предупреждаю: по всякому, кто пересечет периметр до особого распоряжения из Москвы, включая даже меня, будет открыт огонь на поражение.

– Да что вы себе позволяете?!! – в один голос взвизгнули и министр, и ученый муж.

– Простите, но вы же только час назад сами стращали меня законами? – нежно улыбаясь, пояснила начальница «чертедюжинного» отдела. – Если я убью вашу мамонтиху, то это будет браконьерство. Пусть так. Но если при проникновении в запретную зону подстрелят вас, то это будет не более чем исполнение служебного долга. Закон есть закон… – Она вызывающе побарабанила пальцами по столу. – В конце концов ваша Фрося никуда не денется, а завтра, как я вам сказала, прибудет комиссия из Москвы. Там будет представитель от Академии Наук – с ним все и утрясете.

Побледневший академик бормотал себе под нос что-то насчет «тупых солдафонов», «самодуров, мешающих людям делать настоящее дело», и все в том же духе, но на скандал больше не нарывался.

Эвенкийский министр тоже смотрел волком, но и он не пытался давить на людей из МГОП, видимо понимая, что мамонт и в самом деле никуда не денется, а очередной спор с федеральными властями никому не нужен.

– Мой полковник, – в дверях появился адъютант, – поднимитесь, пожалуйста, наверх.

Деликатно отодвинув загораживавшего проход Бакалова-Синицкого в сторону (так, что он не без труда удержался на ногах), полковник поднялась на наблюдательный пункт, где уже переминался с ноги на ногу Шумерский.

– Ну, что там у вас?

– Там еще какие-то животные, – доложил тот. – Идут за мамонтом, держат дистанцию, но прут довольно целеустремленно. Подозрительно!

Прильнув к объективу, Мариелена Прекрасная не удержалась от крепкого словца.

Следом за мамонтихой действительно тащились какие-то твари – числом четыре штуки. Вначале она подумала, что это тигры. Но вспомнила, что тигры стаями не охотятся. Да и размер, как подсказал компьютер, у них был куда больше обычного тигриного.

А потом один из них развернулся в ее сторону, словно почувствовав посторонний взгляд, и недобро разинул пасть.

Мариелена обмерла – пасть была усеяна клыками чуть не в руку длиной.

– Петро, зови давай этого умника, у которого мамонт сбежал.

Раздраженный академик появился через минуту, ем своим видом выражая презрение ко всему МГОП, вместе взятому.

– Извините, Дмитрий Андреевич, но нам потребовалась научная консультация. Взгляните, это там не ваши питомцы?

Бакалов-Синицкий несколько секунд вглядывался в экран, потом, пробормотав что-то вроде «Мать честная!», трижды перекрестился.

– Нет, – потрясение повернулся он к полковнику, – махайродов мы пока не клонируем. Это… это черт знает что!

Тут академик малость погрешил против истины.

С прошлого года в Сибирском Центре восстановления древних видов была запущена программа возрождения саблезубого тигра, причем именно ее в числе прочих курировал не кто иной, как изгнанный с позором Головатый.

«Неужели этот мерзавец умудрился и материалы по махайроду толкнуть японцам?!» – чуть не со слезами прошептал он про себя.

– Это черт знает что! – повторил Бакалов-Синицкий.

– Вполне согласна с вами, – прокомментировала полковник.

– Может быть, мутанты? – предположил кто-то из офицеров.

– Может быть, – выдавил из себя Дмитрий Андреевич. – Да, мутанты, наверняка… Возможно, это как-то связано с Тунгусским метеоритом?

(Он и предположить не мог, что почти угадал.)

– Профессор, – голос полковника вернул его к земным реалиям. – Кажется, эти зверушки собираются поужинать вашим подопечным.

– Что?!

Действительно, четверка существ, именуемых в некоторых языках хурсарками (о чем, впрочем, никто из присутствующих и не догадывался), ускорив шаг, пошла на сближение с мамонтихой. При этом они явно старались взять животное в кольцо – двое намеревались зайти с боков, а еще один трусцой устремился вперед, чтобы перекрыть мохнатой реликтовой особи дорогу.